Disclaimer: Увы, «Призрак оперы» мне не принадлежит. И правильно - он должен принадлежать миру. Более того, ниже представлен всего лишь перевод замечательной истории Inappropriate за авторством violent darlings. Поскольку ссылки здесь выкладывать не разрешается, пожалуйста, пользуйтесь поиском.
Нет, это просто невозможно вынести.
Она невинна, я знаю, - все еще ребенок, несмотря на два десятилетия, проведенных на этой земле. Она мила и добра, красива и наивна; она так привыкла к миру наверху, к тому, что люди постоянно дотрагиваются друг до друга, обмениваясь простыми, ничего не значащими прикосновениями. Но почему она осыпает ими меня, остается загадкой; каждый раз, стоит ей ко мне прикоснуться, у меня в голове воцаряется хаос. Она кладет свою крошечную ладонь мне на плечо, желая спокойной ночи, она берет меня под руку каждый раз, когда нам предстоит пройти более пяти метров, а вчера, по окончании нашего урока, она взяла меня за руку! О, какую смесь восхищения и ужаса я испытал! Как же я жажду вновь ощутить ее прикосновение к своим пальцам… и, кхм, другим местам…
О, будь прокляты мои темные желания. Это должно прекратиться, так больше продолжаться не может. Я не в силах выносить ее мимолетные, ненавязчивые знаки внимания, ее невинные ласки. Пусть лучше я никогда больше не смогу ощутить тепло ее кожи, чем утрачу над собой контроль и наброшусь на своего невинного ангела подобно животному, одержимому малодушной жаждой утолить свою похоть.
Поэтому я решительно привел ее в гостиную и, усадив в кресло, сам встал перед камином, повернувшись к ней спиной. Этот разговор пройдет значительно легче, если я не буду видеть ее в тот момент, когда мне придется отказать себе в ней.
- Кристина, - начал я, - этому нужно положить конец. Ты сводишь меня… Э… Я просто не в силах долее это выносить.
- Что выносить, Эрик? – озабоченно спросила она, широко распахнув глаза. Я скривился от отвращения под своей маской – по отношению к самому себе, разумеется, ведь мне хотелось совершить с этим хрупким, бесценным созданием такие чудовищные вещи.
- Ты… прикасаешься ко мне. Кристина, ты постоянно дотрагиваешься до меня. Знаю, знаю, там, наверху, люди постоянно хватают друг друга руками, но, по правде говоря, Кристина, это… неподобающе. И совершенно не в твоем характере, знаешь ли! Тебе положено быть юной, наивной и чистой, тогда же как мне – исчадием тьмы и жути. И, Кристина, говоря откровенно, это просто неприлично.
- Неприлично? – повторяет она, по счастью поднимаясь я моего кресла. Я с благодарностью в него падаю. Этот разговор оказался значительно тяжелее, чем я рассчитывал. – И это говорит человек, который притворялся Ангелом Музыки, похитил меня и вообще живет в подземелье? – Я еще никогда не слышал, чтобы ее голос звучал вот так – холодно, язвительно и да, насмешливо! Да что это с ней?
- Да, Кристина, я осознаю свои прегрешения, но даже самому презренному из чудовищ не чуждо стремление вести себя прилично по отношению к дорогой для него девушке, оказавшейся на его попечении…
- Сейчас же прекрати молоть эту чушь! – отрезала она, и я подскочил от неожиданности. То, как она это произнесла… ну, это было несколько похоже на меня. По идее, это не должно было подействовать на меня настолько возбуждающе. – Кажется, мне пора просветить тебя по нескольким важным пунктам. Эрик, никакая девушка не позволит себя похитить, если не надеется, что из этого выйдет что-нибудь неприличное!
-П… правда? – спросил я, с отвращением отметив, что мой голос дрожит, и окинул ее взглядом. Руки уперты в бока, глаза горят, грудь вздымается от возмущения. Нет. Не смей. Не смей на нее глазеть!
- Да, правда, - отрезала она, и ее хорошенькое личико исказила гримаса раздражения. – Ну право слово, Эрик… Я уже несколько недель жду, когда ты ко мне наконец подкатишь! Я вела себя, как тихая, робкая, скромная девушка, потому что, судя по всему, именно такие девицы в твоем стиле. Сколько же можно ждать, пока меня наконец соблазнят! В постели, в гробу, на рояле… Все равно где, лишь бы ты наконец разделся!
У меня не было слов. Мне что, все это снится? Или же я угодил в какую-то иную Вселенную, где все поставлено с ног на голову, и где моя Кристина – не невинная девушка, а наоборот, страстная искусительница?
- Откуда ты вообще об этом знаешь? – с усилием выдавил я.
- Брось, Эрик, я же живу в опере, - фыркнула она. – Ты знаешь, сколько среди хористок и балерин девственниц? Одна. Я. И с меня хватит. Мне надоело смотреть, как люди сношаются у стен в гримерках, в танцзалах, в оркестровой яме и за кулисами, - Филипп де Шаньи поимел Ла Сорелли в своей личной ложе, ты в курсе? А вчера я видела, как Мэг Жири творила своим ртом совершенно жуткие вещи в кабинете управляющего… хотя месье Фирмин, казалось, вовсе не возражал!
- О, - вот и все, что я сумел выдавить.
- Да, о, - сердито ответила она. – С меня довольно. Хватит уже ходить в девственницах. А ты! Расхаживаешь тут со своими руками, и голосом, и этим галстуком-бабочкой… ох, ты сводишь меня с ума!
Я чего-то недопонимал. На мой взгляд, было бы куда более странно, если бы я не «расхаживал тут» со своими руками и голосом, неважно, при галстуке или нет. – Прости, я не понимаю тебя.
Она издала звук, который можно описать лишь как вопль отчаяния. - Ты что, и впрямь считаешь меня такой дурочкой? Такой наивной, слепой? Ребенком, который ждет, пока ее «отец» в образе ангела поможет ей раскрыть свой потенциал?
Я не мог дать ей правдивый ответ, потому что да, именно так я и считал: я был нужен ей лишь в качестве суррогатного отца. Кажется, мое молчание выдало меня с головой.
- О, ты и впрямь так думал? Мерзавец! Наверное, ты также считал, что я верю во всю эту чушь про Ангела Музыки…
- А ты не верила? – охнул я. Она возмущенно фыркнула.
- Конечно же нет! Я знала, что это мужчина, и, судя по голосу, надеялась, что красивый… - она осеклась, настороженно взглянув на меня.
- А, - огрызнулся я со смесью печали и гнева, - Простите, что разочаровал Вас, мадемуазель, но в этом отношении я совершенно никуда не гожусь.
Я никак не ожидал, что в ответ на это она глубоко вздохнет и с хищной улыбкой двинется на меня. – Ты не так уж совсем… никуда не годишься, - промурлыкала она. Голос ее звучал ниже, а тонкий пальчик обводил контуры лацкана моего фрака. Она взяла мою руку и, положив ее себе на талию, обняла меня. Я прекрасно чувствовал каждый ее изгиб, и кажется, был готов самовоспламениться.
- Кристина… Я никогда бы ни подумал, что ты захочешь… причем со мной… - я заикался, как последний дурак, будучи уверенным в том, что произошло какое-то недоразумение, что я превратно истолковал ее намерения под давлением собственных извращенных желаний. Она ни за что не захотела бы…
- Я хочу срочно с тобой совместно раздеться, - четко и внятно произнесла она.
О. Ну что ж, это все расставило по своим местам.
- Это… ну, это звучит чертовски заманчиво, но что насчет…
- Заткнись, - отрезала она, затаскивая меня к себе в спальню и толкая на постель, проворно расстегивая пуговицы моей рубашки. – Я требую, чтобы ты держался со мной как можно более неприлично.
Ну, кто я такой, чтобы спорить с желанием дамы?
О, да, Кристина, сделай так еще раз…