Рейтинг: R, наверное, хотя все довольно безобидно
Жанр: vignette
Пейринг: Damon/Elena/Stefan
Дисклймер: ни на что не претендую
Саммари: Она – не Кэтрин, и она не ищет легких путей.
Статус: завершен.
…
Это всегда будет Стефан.
Совсем еще недавно она была уверена в этом, ровно как в том, что солнце восходит на востоке, а Земля вращается вокруг солнца. Эти слова – такие простые, понятные слова, которые, казалось, были созданы для того, чтобы стоять в одном предложении – звучали для нее подобно аксиоме.
Любить Стефана для Елены Гилберт было столь же естественно, сколько и дышать, иначе просто не могло и быть. По крайней мере, она не представляла себе это пугающее, но в тоже время такое манящее иначе.
Это всегда будет только Стефан.
Она так часто повторяла про себя эти слова, что в конечном итоге ей начинало казаться, будто бы она сама себя в этом убеждала.
Напоминала, чтобы не забыть, не оступиться. Не позволить себе допустить ту самую роковую ошибку, которая – в этом она тоже была уверена – погубит все.
Установка на правильное поведение, вот как это называлось.
А Стефана любить было правильно. Если, конечно, не брать во внимание тот факт, что он был вампиром. Но это так, пустяк, ерунда. У каждого свои недостатки.
Такой же считала себя и Елена – правильной, хорошей девочкой.
Девочкой Стефана.
Но где-то там, за границей здравого смысла, который, точно железная клетка, удерживал ее в рамках той установки, что она сама себе задала, когда все правильное перестало казаться ей таковым, формировалось что-то, чему она не могла противостоять, несмотря на отчаянные попытки выдать за правду то, что превратилось в ложь.
Когда ее мир пошатнулся…
…
Она − не Кэтрин. Все знают.
Если бы она была Кэтрин, этой проблемы для нее не существовало. Кэтрин не выбирала, она не принимала решений в стиле «либо – либо» − она привыкла брать все и сразу, не задумываясь о такой ерунде, как мораль и совесть.
Елена так не могла, и это отличало ее от Кэтрин. В остальном же они оставались отражением друг друга. Одна повторяла судьбу другой. Даже проблемы у них были одинаковые.
(Пока у тебя по Сальватору в каждой руке, ты обречена быть несчастной).
Сначала она пыталась отрицать, сопротивляться. Как будто если сознательно игнорировать свои проблемы, они сами собой исчезнут.
Самообман – она знала. Но некоторое время это действительно работало.
Она любила Стефана – правильного, постоянного Стефана − и ненавидела его изменчивого, как погода ранней весной, брата. Что могло быть проще?
Но она – не Кэтрин, и она не ищет легких путей.
Когда все начало рушиться…
…
(Между нами что-то есть. И ты знаешь это. И ты врешь мне. И ты врешь Стефану. И что хуже всего – ты врешь самой себе.)
Ей снятся сны. Яркие, красочные сны, так похожие на полотна какого-нибудь безумного художника-сюрреалиста.
Хорошая девочка Елена Гилберт редко совершает поступки, которых впоследствии приходилось бы стыдиться, но от этих снов ей порой хочется провалиться под землю.
Подсознание часто играет с ней в злые игры.
Просыпаясь среди ночи в холодном поту, с колотящимся от раздирающего тело возбуждения сердцем и горящими от стыда щеками в объятьях Стефана, она лжет ему о преследующих ее кошмарах.
Запираясь в ванной, она включает холодную воду на всю, подставляя ладони до тех пор, пока не появляется боль; брызгает на лицо и сползает на прохладный кафель пола − опустошенная, грязная, недотраханная. Она лжет себе.
А Деймон… Он, как всегда, прав. Сволочь.
…