Заявка 4.44 - .ru/~
Сэм/Дин. В Сэме берёт верх демоническая натура, и на весь мир ему плевать. Убийство им Дина, жаркие денёчки в Аду. Бдсм и лёгкий налёт юмора приветствуется.
От автора:
1. Автор знает, что когда в Сэме преобладает демоническая натура у него глаза черные… Автора это не волнует.
2. В драббле используется песня группы «Агата Кристи» - «Опиум для никого»
3. Автор извиняется, если результат не соответствует ожиданиям, автор никогда не писал БДСМ, не дружит с юмором… и всегда вылезает за рамки заявок куда-то не туда. По мнению автора – получилась дикая смесь ООСа, флаффа, ангста и БДСМа, мнение остальных автор надеется узнать из комментариев.
Поиграем в декаданс
Я крашу губы гуталином
Я обожаю черный цвет
И мой герой он соткан весь
Из тонких запахов конфет
Напудрив ноздри кокаином
Я выхожу на променад
И звезды светят мне красиво
И симпатичен ад
Сэм оглаживает кончиками пальцев свое отражение в зеркале. Черная поверхность не отображает ничего, кроме него самого. Ни большой комнаты, так похожей на гостиную дома в Лоуренсе. Ни Дина, который сидит на диване и листает страницы отцовского дневника. Ни алого адского пейзажа за окном.
Любопытство… Весело… Чувствовать…
Сэму нужно всего несколько мгновений, чтобы пересечь комнату. Он двигается со странным ломаным изяществом, которое до сих пор и восхищает и ужасает его брата. Свет из окна отражается медными бликами в его золотых глазах.
Сэм касается шеи Дина, лаская черную кожу ошейника. Его ладони покалывает от воспоминаний, как он сжимал ее до тех пор, пока не раздался противный хруст позвоночника. Что Сэму нравится больше всего, так это то, что Дин не боится его даже теперь. Вот и сейчас при прикосновении не дрожит, не замирает, не отшатывается. Сэм наклоняется и лижет теплую плоть.
Сладко… Нравится… Хорошо… Мой… Дин…
Сэм ласкает мускулистый живот Дина, потом скользит ниже.
- Хочешь? – он дует в ухо брату, заставляя его вздрогнуть и еле слышно простонать.
Сэму не нужно другого ответа, да и вопрос по большей части риторический. Он сам гарантировал ответ, не дав утром Дину кончить после того, как получил удовольствие, вместо этого надев ему кольцо на член и вставив анальную пробку.
Мой… Вечно… Дин… Мой…
Сэм ухмыляется, когда Дин охватывает руками его шею, а ногами – талию и глубоко целует. Забытый дневник падает с дивана…
Давай вечером с тобой встретимся
Будем опиум курить
Давай вечером с тобой встретимся
По-китайски говорить
Не прячь музыку она опиум
Для никого только для нас
Давай вечером умрем весело
Поиграем в декаданс
Внутрь… Наружу… Внутрь… Наружу…
Дин извивается на простынях, дергая за шелковые веревки, которыми привязаны его руки к столбикам кровати. Член Сэма сильными толчками погружается в его неподготовленное тело, безжалостно стимулируя простату...
Сэм… Боже… Не могу… Сэм…
Дину кажется, что он сходит с ума от адской смеси удовольствия и боли. А может быть он давно сошел с ума и на самом деле валяется на больничной койке в состоянии овоща, пока подсознание создает для него притягательные в своем кошмаре картинки. Впрочем, долго думать над этим у Дина не получается, брат, словно чувствуя его отвлечение, начинает двигаться быстрее, болезненно впиваясь зубами в плечо.
Не надо… Хорошо… Больно… Прекрати… Больше… Еще… Сэм… Сэм... Сэм…
После того, как они кончают – Сэм - изогнувшись дугой и отчаянно выкрикивая имя брата; Дин - с глухим полустоном-полукриком, на мгновение теряя себя в беспамятстве – братья еще долго лежат рядом. Старший просто не может сделать ничего другого, младшему просто не хочется вставать. Дин шумно дышит, а Сэм гладит его по бокам, шее, животу... Почти нежно. Почти ласково. Почти не царапая слишком острыми для человека ногтями. Почти не касаясь ошейника.
- Я так люблю тебя, Дин.
Голос Сэма похож на мурлыканье. Он всем телом трется о брата, кокетливо поглядывая золотыми глазами из-под длинных ресниц.
- Я тоже люблю тебя, Сэм.
Лицо Сэма в пределах досягаемости и Дин позволяет одну из позволенных только ему вольностей. Неудобно изгибая шею и напрягая руки, он наклоняется и целует Сэма, вкладывая в простое прикосновение губ к губам всю правдивость своих слов.
Брат… Люблю… Всегда… Сэм…
Сэм развязывает веревки и устраивает голову Дина у себя на груди.
- Спи, - в мягком тоне скрыта сталь приказа.
Дин послушно закрывает глаза и засыпает…
Убей меня убей себя
Ты не изменишь ничего
У этой сказки нет конца
Ты не изменишь ничего
Накрась ресницы губной помадой
А губы лаком для волос
Ты будешь мертвая принцесса
А я твой верный пес
Если уделить толику внимания, то можно с легкостью заметить фигуру, которая прячется в тенях. Но тем, за кем она наблюдает, безразличны подглядывающие. Поэтому высокая женщина с короткой стрижкой чувствует себя в относительной безопасности.
В воздухе звоном отдается смешок и она глубже отступает в тень. Не стоит тревожить Сэма Винчестера во время редких приступов хорошего настроения. Может и рассердиться, особенно на нее. В Аду вообще-то не умирают, здесь для этого живых нет, но кто сказал, что смерть самое худшее, что может случиться с разумным?
Боль… Смех… Нет… Терпеть…
Сухой ветер треплет каштановые волосы Сэма и жаркой ладонью проходится по ежику Дина. В аду не бывает ни ночи, ни дня, то, что тут называют небом, всегда в серо-алых разводах. Что выглядывает в них Сэм и что видит Дин – неизвестно никому, но каждый вечер их можно найти на утесе, с которого открывается вид на круги Ада. Сэм сидит на черном троне – клише, но ему нравится – Дин у его ног, опирается подбородком на обтянутое потертыми джинсами колено брата. Рядом с ними столик с ажурными ножками, на котором две бутылки пива в ведерке для шампанского, наполненном льдом, и старый патефон. Из треснувшего раструба доносится Металлика.
Гнев… Нет… Отступить… Не сейчас…
Женщина еле заметно ухмыляется. Клубы мглы за ее спиной извиваются как флаги адских армий, готовых извергнуться на землю.
Ад умеет ждать…
Давай вечером с тобой встретимся
Будем опиум курить
Давай вечером с тобой встретимся
По-китайски говорить
Не прячь музыку она опиум
Для никого только для нас
Давай вечером умрем весело
Поиграем в декаданс…