...пыувыувыу, - продолжала ныть виолончель за их спинами совершенно невпопад. Она мешала петь, мешала говорить и мешала думать. Тем более странно выглядело сопровождение виолончели: Пак елозил по ней смычком, вряд ли представляя, как это делать, держал ее Арти, а его коляску катил Сэм. Все трое умудрялись еще и подпевать, что выходило вряд ли лучше вытья виолончели. На второй минуте убийства серенады, которая могла стать прощальной, но уже не для исполнителей, а для аккомпанимента, Блейн не выдержал.
- Ребят, может, хватит? - сказал он, оборачиваясь к ним.
Виолончельная процессия обиженно остановилась.
- Що вас таки не устраивает? - спросил Пак, продолжая машинально водить смычком по струнам.
- Вы же нам мешаете.
- Музыка тебе мешает петь? - удивился Сэм и переглянулся с остальными.
Блейн скорчил гримасу.
- Что вы из-под него хотите, - сказал Пак, - он же поет в хоре, где вместо инструментов - голоса.
- Акапелла, - подсказал Арти.
- И это тоже.
- Дело не в инструментах, а в том, что вы ужасно играете, и по дороге нам уже пригрозили полицией за шум в позднее время суток, пытались закидать мусором и едва не спустили собаку, - сказал Блейн недовольно.
Сэм пожал плечами.
- Может, дело не в музыке. А в пении.
- Ну знаете! - возмутился Курт. - До сих пор никто не жаловался.
- И вот! - воскликнул Пак, раскидывая руки - Арти едва успел перехватить падающую виолончель. - Настал момент истины!
Курт сложил руки на груди.
- Пакерман, сколько жизней у тебя осталось? Не трать их впустую. Пока.
Он обвел приятелей тяжелым взглядом, подхватил Блейна за локоть и широким шагом пошел вперед, буквально таща его за собой. Но приятели сдаваться не собирались.
- Я, между прочим, не жаловался! - крикнул ему вслед Арти, разгоняя кресло. Сэм забрал у него виолончель и держал ее как большую гитару. - Пак меня всегда поддерживал музыкой!
- Не нуждаюсь! - крикнул Курт в ответ.
Пак и Сэм пошли следом за Арти, ускоряя шаг.
- Мы же стараемся для тебя! - крикнул Сэм.
- Обоженет, чем я это заслужил!
Пак обогнал Курта и встал перед ним с Блейном.
- Эй, - сказал он, обращаясь почему-то к Блейну. - Эй.
Курт недобро сощурился.
- Слушай, Пак, - начал он, но тот прервал его:
- Тиха. Дай мы поговорим с твоим Андерсоном.
- Ну. - Блейн кивнул.
Курт возмущенно открыл рот, но Пак ткнул его пальцем в грудь, давая понять, что лучше ему промолчать, и заговорил с Блейном:
- Дела такие. Если один чувак, - он указал на Курта, - не может донести до другого чувака, - он указал на Блейна, - такие простые слова как "звиняй, но нет", или "чота стоит в себе поменять, чтобы", или "бывай", или "не сложилось", или "может, в другой раз", или "останемся корешами", и вынужден петь ему песенки, потому что другой чувак иначе не понимает, что чота здесь не так, в этих их чуваковых отношениях, то это - буква "а" - странно, и - буква "б" - вызывает команду экстренного музыкального сопровождения...
- ...то есть нас, - вставил Сэм.
- ...и тогда мы! Языком, понимаешь, музыки, доступным многим чувакам, - Пак сделал широкий жест рукой, - поясняем, чо не так или чо делать...
- Не понимаю, - недовольно сказал Блейн.
- ...а ты дослушай. Чуешь, музыка плохая? Фальшивая, чуешь? Чо не так, скумекай?
- Это как намек, - пояснил Арти. - Это и есть намек.
Сэм кивнул. Пак замолчал, решив, что сказать больше нечего. Повисла пауза. Блейн перводил взгляд с одного на другого и остановил его на Курте. Тот смотрел внимательно, но что выражал его взгляд, сказать было трудно. Он просто смотрел.
- Фальшивая музыка? - переспросил его Блейн. - Да?
Курт глубоко вздохнул.
- Видишь ли, Блейн... - начал он.
Обычно Блейн слушивал его речи - нередко малопонятные, но определенно весомые - но сейчас у него не было настроения.
- Вижу, - коротко ответил он, развернулся и пошел прочь.
Курт остался стоять, лихорадочно соображая, что же делать. Хотелось бежать следом. Не хотелось бежать следом.
Команда экстренного музыкального сопровождения собралась вокруг него: виолончель снова водрузили на коляску Арти, и Пак заиграл. Арти и Сэм запели. На этот раз у них все выходило настолько гладко и слаженно, что Курт даже забыл, к какому же решению пришел в итоге.
- Это еще что? - спросил он почти возмущенно. - Вы что вообще наделали!
- Это таки хорошая музыка! - ответил Пак, широко улыбаясь.
- Я буду вас ненавидеть. До конца ваших дней, - прошипел Курт, качая головой.
Развернувшись, он пошел в обратную сторону. Музыканты двинулись следом, не прекращая играть.
- Наш пацан, - сказал Пак товарищам вполголоса.
Самой сложной задачей на следующей неделе было сопровождать Сантану и Бриттани с кабинетным роялем.