МАРИОНЕТКИ
1.
На место преступления Горацио Кейн и Эрик Делко прибыли через двадцать минут после вызова. Оставив Хаммер у обочины, оба криминалиста поднырнули под желтую ленту и направились к дому жертвы, возле которого их ждал Фрэнк Трип. Детектив был бледен и чем-то очень взволнован. Горацио посмотрел по сторонам, вглядываясь в лица людей, суетящихся вокруг. Та же напряженность читалась и в их взглядах, а страх, казалось, застыл в глазах.
Переглянувшись с Эриком, Горацио кивнул на входную дверь: «ты первый». Он собирался было последовать за напарником, как Фрэнк придержал его за рукав:
- Горацио, подожди.
- Что-то не так? – недоуменно спросил лейтенант.
- Там зрелище не для слабонервных людей. Я многое видел, но такое…
- Тебе не обязательно идти туда еще раз, - похлопал его по плечу Горацио. – Побудь тут, смерть – это моя работа.
С этими словами он поспешил вслед за Эриком.
Фрэнк Трип пробормотал что-то себе под нос и тяжело опустился на невысокий штакетник у крыльца. Да, ему точно не хотелось возвращаться. Не сейчас во всяком случае. Перед глазами все еще стояла картина убийства, та, которую нарисовал сумасшедший художник.
Горацио прошел через холл, услышал приглушенные голоса где-то наверху и стал подниматься по лестнице на второй этаж. На балконе он наткнулся на патрульного полицейского, совсем еще молодого парня, который пытался сохранить нормальное выражение лица. Горацио кивнул ему и разрешил выйти на свежий воздух. Тот шумно вздохнул и через две ступеньки поспешил вниз, прочь из дома. Из дверного проема дальней комнаты по коридору высунулся Эрик и махнул боссу рукой, призывая к себе.
Горацио зябко поежился, словно на какой-то миг ему стало холодно. Иногда с ним такое бывало… на особых местах преступлениях. Он почувствовал это, как только увидел лица людей. Они действительно столкнулись с чем-то страшным, хотя, что может быть страшнее убийства?
Переступив порог комнаты «смерти», Горацио подготавливал себя к любому зрелищу, и только взглянув на художество убийцы, понял, что все предыдущие его предшественники были дилетантами по сравнению с этим. В нос ударил резкий запах крови, как будто он находился на скотобойне. Но даже не это заставило сглотнуть Горацио тяжелый ком в горле. Убитый сидел прямо напротив входа, на полу, спиной к стене. Горацио видел многое, но это зрелище впервые вызвало у него желание бежать отсюда без оглядки. По спине пробежал озноб, когда он наконец-то понял, что жертва держит у себя в руках.
- Эйч? – еле выдавил из себя Эрик.
Горацио некоторое время заторможено смотрел на тело, а потом отозвался:
- Иди вниз, Эрик, дождись там Алекс. Зайдешь, когда увезут тело.
- Но улики…, - пытался возразить тот.
- Иди, - повторил свой приказ Горацио.
Криминалист некоторое время стоял на месте, переводя взгляд с жертвы на босса. Потом попятился назад, послушно выполняя приказ. Оставаться в этой комнате Эрику больше не хотелось. Он ушел вниз, а Горацио остался один на один с «шедевром» убийцы. Натянув резиновые перчатки, криминалист сделал два шага вперед, осматривая помещение. Обычная спальня обычного дома, обычного среднестатического американца. Но не каждый американец сидит мертвым в луже крови на полу и держит в одной руке свое сердце, а в другой - мозг.
- Господи милосердный, - услышал Горацио знакомый голос у себя за спиной, но не повернулся. – И кому же в голову пришло такое?
Горацио не знал, что ответить на этот вопрос. Это убийство было загадкой, которую еще следовало разгадать.
Алекс молча прошла мимо лейтенанта, на ходу бросив на него сочувствующий взгляд. Горацио молча вышел в коридор и облокотился о стену. Он находился в какой-то прострации, не веря, что на такое зверство кто-то способен. Хотя, удивляться не следовало бы, тем более человеку его профессии. «Ты сказал Фрэнку, «смерть – это моя работа», так иди и смотри». Он заставил себя вернуться в комнату и молча ждать, пока Алекс закончит обследовать тело.
«Будь хладнокровным, - твердил себе Горацио, не сводя взгляда с трупа, - ты камень. Минута слабости прошла. Тебе остается найти убийцу и понять мотив его преступления. Разгадай этот сумасшедший ребус и узнай правду. Только тогда сможешь спать спокойно, только тогда ты будешь свободен».
Минут через десять, когда тело запаковали в черный мешок, а органы поместили в специальные контейнеры, Горацио смог позвать наверх следственную бригаду. Передавая Эрику фотоаппарат, которым он фотографировал положение тела жертвы, Горацио сказал:
- За работу, Эрик. Забудь, что ты тут видел. Держи свои чувства под контролем. Только оставаясь хладнокровным, ты ничего не пропустишь.
- Ты уже видел такое? – хрипло спросил Эрик, натягивая перчатки.
- Это обычное убийство, - ответил Горацио, рассматривая кровавый узор на полу и стене.
- Обычное? – повторил Эрик.
- Убит человек. Он не первый и не последний.
- Но не таким образом.
- Не таким, - согласился Горацио, – но есть много способов убить человека.
- А этот убийца еще и надругался над телом. Неужели выстрела в голову теперь мало?
- Эрик, никто не знает, что творится в голове убийцы. Наша задача раскрыть истину. Узнать мотив поступка, понять причину.
- Я этого не понимаю, - покачал головой Эрик.
- Я тоже, - ответил Горацио и подошел к двери, чтобы закрыть ее. И на какое-то время замер, не веря своим глазам. На двери была надпись, не замеченная ни полицейскими, ни теми, кто зашел сюда следом. Потому что дверь распахнули на распашку, а надпись предназначалась единственному зрителю в этой комнате, - жертве.
Горацио отступил на шаг назад и позвал Эрика, который в это время собирал образцы крови со стены. Он так и остался сидеть на корточках с открытым ртом.
«Истина где-то рядом», - гласила надпись. Она словно издевалась над полицейскими и приглашала поиграть в игру, ставка в которой смерть.
- Я буду в морге, - проговорил Горацио, одевая очки. – Встретимся в лаборатории. На входе дежурят патрульные офицеры, если что обращайся. Справишься, пока не подъедут Келли с Вульфом?
- Все в порядке, - ответил Эрик. – Знаешь, а мне стало легче после того, как я увидел эту надпись. Теперь я уверен, что это убийство совершил обычный человек, а не зверь какой-то. Зверь такого не написал бы.
- Может ты и прав, - проговорил Горацио, - а, может, и нет. Нормальный человек никогда бы не совершил убийства, только зверь на такое способен.
2.
В морге тело выглядело иначе, чем на месте преступления. Морг притупляет эмоции, ты здесь посторонний наблюдатель, а не участник «спектакля». Некоторое время Горацио просто стоял наверху, глядя сквозь стеклянный купол на работу патанатома. Четкие движения, твердая рука. Уверенность… Он себя чувствовал уверенным только тогда, когда в руке находился пистолет.
Алекс заметила его тень у себя на столе и, повернувшись, жестом пригласила зайти.
- Хотела бы сказать, что рада тебя видеть, Горацио, но не в этом случае, - вместо приветствия проговорила Алекс. – Никогда не думала, что мне будет страшно прикасаться к мертвому.
- Взаимно, - ответил Горацио, теребя в руках очки. – Что у нас?
- Белый мужчина, шесть футов ростом, вес сто девяносто фунтов. Идеальное соотношение роста и веса. Умер примерно семь часов назад. Причина смерти…
- Остановка сердца? – опередил ее Горацио, выдавив из себя полуулыбку, но шутка получилась безответной.
- Надеюсь, когда его резали, он был уже мертв.
- Черный рынок отпадает. Органы остались при владельце.
- Не думаю, что этому хирургу нужны были его органы.
- Это было либо уроком, либо предупреждением, - предположил вслух Горацио.
- Кому уроком? – переспросила Алекс.
- Не нам, это точно. Либо третий вариант. Это наказание.
- Я отправила пробы токсикологам. Его наверняка чем-то накачали перед «операцией».
- Какие-нибудь отличительные признаки на теле есть? Шрамы, родимые пятна, татуировки?
- Как ты угадал? Посмотри сюда. – Алекс взяла мертвого за руку и перевернула ее ладонью вверх. – След от татуировки. Выведенной. Остался шрам.
- Зачем он это сделал? – спросил себя Горацио. – Надоела, или о чем-то ему напоминала?
- Об этом мы уже не узнаем, - ответила Алекс. – Он нам об этом точно не расскажет. У вас есть что-то на него, кроме имени?
- В нашей базе данных на него ничего нет, безупречное прошлое. Даже штрафов за превышение скорости нет. Ничего…
- Родственникам сообщили?
- Он был один. Ни семьи, ни детей, никого, кто бы мог рассказать, каким был Пол Грин.
- А на работе? Сотрудники, друзья?
- Он работал сторожем в музее, в ночные смены. Люди идут утром на работу, а он с нее. Такие вот отношения… тесные.
- Очень тесные, - укоризненно согласилась Алекс. – Выходит, у нас есть только его имя и род деятельности.
- Пока да, - ответил Горацио, опустив голову. В дверь морга просунулась голова Эрика:
- Горацио, еще один вызов, в другом конце города, в спальном районе. Та же история.
- Вот видишь, Алекс, - направляясь к двери, проговорил Горацио, - теперь у нас будет два имени. Наш убийца вошел во вкус.
- День будет длинный, - проговорила Алекс и некоторое время неподвижно смотрела на тело. Потом, подавив вздох, подошла к столу и накрыла его простыню.
3.
Второе место преступления мало чем отличалось от первого. Такой же уединенный домик в тихом районе, такая же планировка квартиры, такая же комната смерти. Шагая по скрипучим ступеням, Горацио ощущал странное дежа вю. Он уже знал, что увидит, был подготовлен к этому зрелищу. Словно зритель в театре…
Эрик Делко вошел в комнату первый, Горацио сразу за ним. Пока напарник рассматривал место преступления и делал первые снимки, он подошел к окну и распахнул ставни. Утренний свет залил комнату, разметав тени по углам. Осмотрев стены и двери по периметру, Горацио не нашел никаких надписей.
- Убийца поменял почерк? – задумчиво спросил Эрик.
- Еще не знаю, - в том же духе ответил Горацио. – Это было б нежелательно.
- А если это имитатор?
- Брось, Эрик, откуда он мог знать подробности нашего первого преступления? Прессу не информировали в целях безопасности. Они знают только сжатые факты. Только паники в городе и не хватает. Такие преступления всегда как можно дольше держат в секрете.
- Надеюсь, утечки не будет.
- Я тоже на это надеюсь, Эрик.
В комнату зашла Алекс Вудс со своим чемоданчиком и прошла к телу.
- Я уже не удивляюсь, - бросила она на ходу.
- Мы тоже уже привыкли к этому уроку анатомии, - кивнул Эрик.
- Сразу могу сказать, что это один и тот же преступник, - сообщила патанатом, рассматривая раны на теле жертвы.
- Характер ранений указывает на профессионала? – поинтересовался Эрик. – Или действовал аматор?
- Такие раны мог сделать, кто угодно, - ответила Алекс, не поднимая головы. – Главное иметь под рукой острый предмет. В данном случае, наш убийца использовал скальпель и хирургическую пилу. Нужно иметь кучу нервов, чтобы проделать такую операцию. Так что ищите человека с устойчивой психикой.
- Или человека, знающего свою работу. Он может быть как раз хирургом, - подключился Горацио.
- Может, - согласилась Алекс. – Все, что я найду на теле или одежде, вам отдадут в лаборатории. Я его забираю.
- Так быстро? – удивился Эрик.
- Милый, меня ждут еще четыре трупа, а смена заканчивается в четырнадцать ноль- ноль.
- Вряд ли наша смена закончится сегодня в два часа, - возразил Горацио. – Она только начинается.
- Хочешь сказать, что наш «хирург» не остановится? – уточнила Алекс.
Горацио встал на колено у трупа и бегло осмотрел его левую руку.
- Убийца только-только вошел во вкус, - сказал он, после небольшого размышления. – Одно могу сказать точно: он не остановится, пока мы ему не поможем. И еще…. У нас, похоже, появился серийный убийца.
- Мы уже это поняли, - кивнул Эрик.
- А я еще раз убедился.
- Он вырезает у людей внутренние органы. Сердце, это я еще понимаю, но мозг… Зачем? – удивленно проговорила Алекс.
- Он хочет что-то показать, - попытался объяснить Горацио. – Выбирает для этой цели определенную категорию людей, одиноких мужчин среднего возраста со шрамом на левом запястье. Наших двух жертв что-то связывает и я уверен, что у них обоих не такое уж и безупречное прошлое. Истина где-то рядом. Давайте ее искать.
Эрик не нашел, что ответить, поэтому ему оставалось только одно: собирать улики и фотографировать МП.
Горацио провел Алекс до машины, некоторое время наблюдал за зеваками, столпившимися вокруг желтой ленты. Заметив представителей прессы, он поспешил к машине. Уже, когда он садился за руль, к нему подскочила слишком настырная журналистка с микрофоном:
- Лейтенант Кейн, вы появляетесь на втором месте преступления. Эти убийства связаны между собой?
- Без комментариев, - ответил Горацио, вставляя ключ в замок зажигания. Перед глазами всплыла картина преступления, но он почти сразу же прогнал ее из своей памяти.
- Вы можете рассказать, кем были убитые? – продолжала настаивать представительница пресс.
- Без комментариев, - проговорил Горацио, заводя мотор.
- Мы все равно рано или поздно все узнаем…
- Узнавайте, - бросил Горацио. – Это ваша работа.
4.
Возле лаборатории лейтенанта ждал сюрприз. Прибыло начальство, которое желало узнать стратегию расследования, каковы результаты проделанной работы и не стоит ли подключать к этому делу ФБР.
- Шеф, вы не даете нам сделать ни шагу, - пытался защищаться Горацио. – Эти два преступления связаны между собой и являются приоритетными для всей лаборатории. Мы расследуем это дело сами, только не надо давить на нас сверху.
- Я давлю на вас, потому что на меня сверху давит мэр, - ответил тот.
- Прошло два с половиной часа, - жестко проговорил Горацио. – О каких результатах может идти речь, если мы не успели приехать с одного МП, как нас вызвали на другое? Люди устали, а некоторые работают вторые сутки подряд. Я не могу требовать от них большего.
- Я должен хоть что-то сказать мэру, а он сообщить прессе. – Упрямо стоял на своём директор. - Я же не покажу ему фотографии с места преступления. Представляю, какой это примет оборот.
- Никаких фотографий, - кивнул Горацио, соглашаясь. – Почему просто не сказать, что это обычное убийство? Опустить подробности и дать только голые факты.
- А если убийства продолжаться? – вздохнул шеф. – Как я объясню это?
- Надеюсь, к тому времени мы поймаем преступника.
- Это предположение, лейтенант, или вы уверены в своих словах?
- Я хотел бы быть уверенным, что в мире нет преступлений, но это не так.
- Значит, мне придется соврать? – нахмурился собеседник.
- Эта ложь не причинит никому вреда.
- У вас есть хоть что-нибудь на этого мясника?
- Только его жертвы, - отвернул голову Горацио. – Они постепенно начнут «говорить».
- Надеюсь, когда мэр возьмет меня за горло, у меня будет, что ему сказать.
- Вы узнаете новости первым, - пообещал Горацио.
- Первым, - ткнул в него указательным пальцем шеф. – Работайте, Кейн.
- Как всегда, - ответил Горацио ему вслед и поспешил в лабораторию.
5.
- Мистер Купер? – Горацио подошел к технику и встал у него за спиной.
- Лейтенант? – повернул голову тот.
- Что ты знаешь о татуировках?
- Что вы имеете в виду? – недоуменно переспросил Дэн. – Сам процесс нанесения татуировки или что-то другое?
- Для чего люди их делают?
- Как это, для чего? В большинстве случая для украшения тела. Студенты, солдаты, даже девушки. Контингент и возраст не ограничен. Они доступны любому.
- На какие части тела их обычно наносят? – продолжал спрашивать лейтенант.
- Да на рразные, - удивленно ответил Дэн. – На любую часть тела. Руки, ноги, поясницу, ээээ….
- А можно конкретнее про руки? – вкрадчиво спросил Горацио.
- Руки? – переспросил Дэн. – Плечо, сгиб локтя, запястье, кисть, фаланги пальцев. Что?
- Запястье, внутренняя сторона.
- Это по нашему делу? – уточнил техник.
- А ты как думаешь?
- Фотография есть? – спросил Дэн. - Татуировки.
- Есть снимок бывшей татуировки. Меня сейчас интересует кое-что другое, Дэн. Какой контингент предпочитает делать татуировки на запястье, на внутренней стороне. Задачу понял?
- Да, сэр, - машинально ответил техник. – А то, что рисуют, тоже фиксировать?
- Обязательно, - усмехнулся Горацио и перешел в следующий кабинет, к трасологам.
6.
Эрик Делко «потрошил» одежду второй жертвы, а Райян Вульф помогал подписывать и сортировать улики.
- Что ты думаешь об этом деле? – поинтересовался Вульф, который видел МП только на фотографиях.
- Я думаю, что наш убийца псих.
- Немного необычное МП, - согласился Райян.
- Необычное? – переспросил Эрик.
- В духе Секретных материалов.
- Чего? – переспросил Эрик.
- Сериал мистический про агентов ФБР. Кстати, та подпись на стене, слоган Секретных материалов.
- «Истина где-то рядом?» Ты что, поклонник Фокса Малдера?
- Я люблю научную фантастику. И не говори, что ты не смотрел этого сериала.
- Мне хватает мистики и в своей работе, - ответил Эрик. – Ты, наверное, еще и в зеленых человечков веришь.
- В них многие верят, - спокойно ответил Вульф. – В каждой выдумке есть доля правды.
- Ты так думаешь? – усмехнулся Эрик. – Ну, ты даешь.
Горацио, невольно подслушавший этот разговор, некоторое время задумчиво стоял в дверях. Идея Вульфа была не такой уж и бредовой.
- Мистер Вульф, - позвал он.
Райян, как послушный пес сразу же откликнулся на зов.
- У меня для вас задание, мистер Вульф, - вкрадчиво произнес Горацио.
- Я слушаю, - охотно отозвался тот.
- Я хочу, чтобы вы узнали все, что только сможете о фразе «истина где-то рядом». На территории нашего города наверняка найдутся несколько фан-клубов поклонников Секретных материалов. Ищите самых неистовых поклонников этого жанра. И, между прочим, поспрашивайте, нет ли среди них людей с дипломом хирурга. Все ясно?
- Яснее не бывает, - с готовностью ответил Вульф.
- Приступайте, - кивком головы отпустил его Горацио. – И будьте осторожны. Пара офицеров полиции вам не помешает.
- Горацио? – услышал лейтенант позади себя голос Алекс Вудс. – У меня для тебя сюрприз.
- Еще один? – повернулся к ней Горацио.
Алекс протянула ему в полиэтиленовом пакете бумажную улику.
- Это я нашла в ротовой полости второй жертвы. Я, конечно, догадываюсь, что там написано, но все же пришла посмотреть.
- Эрик? – Горацио передал криминалисту пакетик и тот с помощью двух пинцетов с аккуратностью стал разворачивать смятый бумажный комочек.
- «Истина где-то рядом», - прочитал Эрик, когда полностью развернул записку. – Ты был прав, это не имитатор.
- У нас есть два почерка для сравнения. Сними отпечатки, если конечно они есть и отдай документологам. Они определят тип бумаги и идентичность надписей. Работаем ускоренным темпом. Завертелось.
7.
Горацио сидел в своем кабинете и задумчиво читал отчет экспертизы. Вырисовывались неутешительные выводы. Они мало куда продвинулись в своем расследовании за эти три часа. Исписаны горы бумаг, проанализированы десятки улик, от микроскопических до больших. Убийца оставлял записки, играл с полицией, но не объяснял ее правил. Иногда Горацио казалось, что он это делает для того, чтобы что-то сообщить. Оригинальным однако способом. Если первая надпись предназначалась для жертвы, то вторая – для полиции. Им что-то показывали, но следователи не понимали смысла этих «слов».
Лейтенант машинально посмотрел на часы и еще раз взглянул на бумаги. Он пытался проанализировать исходный материал.
Осмотр одежды обоих жертв ощутимых результатов не дал. Ни в карманах, ни в складках одежды ничего изобличающего не обнаружили. Орудия убийства на МП не нашли, а значит, убийца унес его с собой. Отпечатки пальцев он не оставил, потому что наверняка действовал в перчатках. Следов борьбы не было, как впрочем, и следов ног вокруг дома тоже. Убийца тщательно подготовился и не оставил улик. Признаков насильственного проникновения в дом не обнаружено. Хозяева дома, по-видимому, сами впустили убийцу, или же были с ним знакомы. Свидетелей преступления не было, во всяком случае, пока.
Предварительная медицинская экспертиза показала, что причиной смерти обоих жертв, стала колото-режущая рана в области груди. Смерть наступила мгновенно. Признаки самообороны не обнаружены, последовательность нанесения ран: туловище, голова. Алкоголя и наркотиков в крови не обнаружено.
Экспертиза вещественных доказательств существенно следствию не помогла. Анализировались следы крови и их группы. Волосы, обнаруженные на МП принадлежали жертвам. Биологических частиц не обнаружили. Токсикология подтвердила наличие в крови обоих жертв усыпляющее вещество – хлороформ. Жертву усыпили, а потом убили.
Дэн Купер все еще занимался поиском татуировок, Эрик с Райяном продолжали анализировать улики. Келли единственный человек, кто намного глубже продвинулась в их расследовании. Она поискала похожие преступления в региональной базе полиции США и нашла четыре подобных убийства, совершенных в разных штатах в течении последних шести лет. Тот же почерк, та же сцена преступления. Но те дела так и не были раскрыты. Еще один тупик.
Отложив отчет, Горацио поднялся на ноги и отправился в лаборатория. Если он останется сидеть на месте ничего не изменится. Если и искать убийцу, то лучше это делать стоя.
К обеду вернулся мрачный Вульф с отрицательными новостями. Нет, медиков среди фанатов СМ нет, а психов - полно. Все они там в своих клубах свихнувшиеся. Фразу никто не использует, она всего лишь слоган. Пока Райян делал свой доклад, а Горацио внимательно ему внимал, к ним подошла молоденькая секретарша из отдела связи, извинилась, прерывая беседу:
- Сэр, - обернулась она к Горацио, - к нам поступают звонки. Газеты уже что-то унюхали. Позвонило около двенадцати человек, и все признались в убийстве. Мы, конечно, проверяем потенциальных подозреваемых, но всему есть предел.
- Какие люди, однако, сознательные, - хмыкнул Фрэнк, подошедший сзади.
- Все хотят в тюрьму, - пробурчал Вульф. – Дармовая еда и есть где переночевать.
- Говоришь, признаются в убийствах? – задумчиво посмотрел на девушку Горацио. – Хм… Это идея. Мистер Вульф? У меня для вас новое поручение и для этого вам не придется носиться сломя голову по городу. Сядете на телефон, и будете отвечать на звонки. Но мне нужны более подробные признания.
- Ты хочешь, чтобы я отсеивал лжецов? Если кто-то конкретно ответит на мой вопрос или приведет убедительное доказательство в подтверждение своих слов, это и есть наш убийца?
- Подозреваемый, - поправил его Горацио. – И отслеживай звонки.
- Но, Горацио, наш убийца не оставил следов на МП, он не такой идиот, чтобы сдать себя по телефону.
- Он – нет, но есть люди, которые готовы нам помочь. Бдительные соседи, жены, даже дети. Всякое бывает.
- Не думаю, что у нашего «хирурга» есть семья, - возразил Вульф.
- Райян, ты даже не представляешь, какими обаятельными бывают серийные убийцы. Они как хамелеон, всегда меняют свой цвет. Таким человеком может оказаться кто угодно, твой лучший друг или сосед. И узнать его подноготную так, сходу, нельзя. Ты не сможешь заглянуть ему, - Горацио постучал себя пальцем по голове. – И сердце, душа здесь не при чем. Все идет отсюда.
- Тогда как же поймать серийного убийцу? – спросил Вульф. – Думать, как он?
- Не обязательно. Он совершит ошибку, - ответил вместо лейтенанта Фрэнк.
- Или поможет себя поймать, - добавил Горацио. – В большинстве случаев серийные убийцы хотят быть пойманными.
- Почему просто не остановиться? – недоумевал Вульф. – Никто не узнает, и ты остался чист.
- Им нужна слава, - ответил Фрэнк. – Чтобы об их подвигах знала общественность.
- Возможно, - кивнул Горацио. – Другие же хотят поиграть со следствием, завести его в тупик, а потом раскрыть тайну своей «игры». Позлорадствовать над неудачей полиции, почувствовать свое превосходство, ткнуть носом в ошибки. Даже унизить. Выбирай любое.
- Но тем самым они унижают и себя, - не сдавался Вульф. – Ради превосходства открывают свои секреты?
- Которые все равно для нормальных людей так и останутся секретами, - ответил Горацио.
– Невозможно понять логику сумасшедшего убийцы, только причину. – Подкинул Фрэнк.
- Думаю, наш убийца не настолько сумасшедший, раз так ловко все организовал, - возразил Райян.
- А разве нормальный человек позволяет себе ходить по городу с пистолетом, ножом или скальпелем в кармане? – парировал Горацио. – Существуют общепринятые нормы и правила. Люди им подчиняются. Большинство убийц социопаты. Они живут по своим правилам: ни себе, ни другим. Да, они нормальные….. Большинство из них были нормальными… до убийства. Ладно, хватит дискуссий, дело от этого не продвинется вперед. Мистер Вульф? – Горацио отдал парню честь двумя пальцами и пошел по направлению к моргу. Там можно было, и спрятаться, и поговорить.
Фрэнк Трип некоторое время стоял рядом с Райяном, а потом легонько толкнул его локтем в плечо:
- Райян, тебе, когда нибудь говорили, что ты редкий зануда?
- Я знаю, - без тени смущения ответил тот. – Поэтому Горацио и усадил меня за телефон.
- Смотри, не заболтай какого нибудь дедушку-склеротика до полусмерти.
- Постараюсь, - ответил Вульф и простился с детективом.
- Зануда, - проговорил себе под нос Фрэнк и ушел в другом направлении.
8.
В морге никого не было, не считая тел, лежащих на каталках бок о бок. Горацио некоторое время стоял над телом второй жертвы, пока его не окликнула вошедшая в зал Алекс.
- Вот ты где, - удивленно проговорила женщина. – А я тебя ищу.
- Я тебя тоже, - отозвался Горацио. – Ты первая.
- Нашла кое-что интересное. У жертвы номер два в области таза я обнаружила пулю. Это старое ранение. Я отнесла в баллистику к Келли, и она сразу дала ответ. АК.
- Автомат Калашникова? Кем работал наш Джонатан Бонз? Почтальоном? Интересно, когда он успел получить пулю в зад? В его медицинской карте, да и в досье об этом ни слова. Ты увидела это на рентгене?
- Да. Ты же знаешь, что сейчас можно много чего найти постороннего в человеческом теле. Кардиостимуляторы, искусственные суставы и прочее, прочее, прочее. Не люди, а андроиды.
- А наш андроид дал подсказку. АК до сих пор на вооружении в армии.
- И у террористов.
- Вряд ли наш Джонатан был таким человеком. Террористы не залегают на дно и не становятся жертвами серийных убийц. Здесь что-то другое.
- Возможно, - Алекс подошла к своему столу, быстро пересмотрела документы. Добавила: - Теперь твоя очередь рассказывать, зачем пришел.
- Я все еще по поводу тех шрамов. Они ведь одинаковые?
- Странно, да?
- Да все это дело вообще странное, - не мог не согласиться Горацио. – Я вот что подумал. Когда наносят татуировки на тело, насколько глубоко вводят иглой раствор?
- Зачем это тебе? – удивилась Алекс.
- Не мог ли рисунок остаться с той стороны?
Алекс удивленно посмотрела на Горацио, недоумевая, шутит он, или нет. Похоже, говорит серьезно.
- Отпечататься? – на всякий случай спросила она.
- Глупо, да?
- Почему же, можно посмотреть. Выбирай жертву.
- Мне все равно.
- Тогда жертва номер один, у него вроде бы чернил больше виднеется. – Алекс взяла в руки скальпель. – Будешь смотреть? Это займет минуты две.
- Я подожду в коридоре. – Горацио вышел за дверь. Ему не хотелось видеть, как с человека снимают кожу. На сегодня с него трупов было достаточно. Он даже не успел как следует расслабиться, когда Алекс уже закончила и вынесла «улику» в пакетике.
- Знаешь, здесь действительно что-то есть, - проговорила она. – Но не очень четкое.
- В лаборатории разберутся.
- Вот кому-то счастье привалило, - вздохнула женщина. – Удачи, Эйч.
- Спасибо, Алекс, - поблагодарил Горацио и, забрав вещдок, ушел.
9.
Некоторое время Горацио занимался тем, что пересматривал личные дела жертв. На первый взгляд, они были какие-то одинаковые по содержанию. Единственное, что отличало мужчин друг от друга, это имена и профессии. Причем это касалось и предыдущих жертв «хирурга». Ни детей, ни семьи, ни родственников. Когда-то Горацио видел такие досье. Методы спецслужб. Человек живет по сценарию и вся биография – чистый лист бумаги. Нет прошлого, нет проблем. Если жертвы их расследования были выходцами таких вот «ферм», следовало навести справки.
Он сделал звонок своему другу в ФБР, поспрашивал, назвал пару имен, но конкретного ответа не получил. Горацио это не остановило, и он прогнал фамилии по базе спецслужб, даже по досье армии США. Отрицательный результат тоже результат.
Закрыв папку, он прихлопнул ее ладонью и встал из-за стола. Пошел искать Эрика Делко. По пути зашел к Райяну, узнать, как тот справляется.
- Эйч, я начинаю не выдерживать, - пожаловался ему Вульф. – Это массовый психоз. Каждый хочет в чем-то признаться, а некоторые вообще звонят не по теме.
- Потерпи еще немного, - попросил его Горацио. – Представь, что ты на рыбалке. Тебе не нужна мелкая рыба, ты ждешь более крупную. Чтобы не спугнуть ее, нужно набраться терпения.
- А вы куда?
- Тоже ловить рыбу, - ответил Горацио.
Эрика он нашел в лаборатории Дэна Купера.
- Эрик? – сказал он. - Пойдем, покатаемся.
- Куда? – удивился тот. – Снова вызов?
- Нет, проедемся на наши МП. Еще раз. Хочу кое-что проверить.
- Думаешь, мы что-то пропустили?
- Посмотрим. – Горацио протянул пакетик, который ему дала Алекс Вудс, Дэну Куперу. – Займись этим, пока Вульф на телефоне.
Тот нерешительно взял улику:
- И что мне с этим делать?
- Попробуй понять, что там нарисовано. Это важно.
- Попробую, - неуверенно ответил тот.
- Постарайся. Эрик, идем.
Они оба шли к машине, когда напарник задал вопрос:
- Эйч, что ты задумал?
- Досье наших жертв слишком чистое, как будто их напечатали в одном инкубаторе.
- Программа защиты? Почему тогда о них никто не вспомнил? ФБР? Минюст? Кто?
- Еще не знаю. Они отрицают свою причастность, а верить им слишком сложно.
- Что ты там думаешь в этих домах?
- Несоответствие.
- Если все досье наших жертв ложь, зачем копать в этом направлении?
- Как сказал один наш общий друг, «в каждой выдумке есть доля правды».
10.
Горацио снова стоял в комнате, где нашли первую жертву. Сейчас, на том месте, где находилось тело, на полу, чернело пятно засохшей крови. Что он здесь искал? Жилая комната много чего может «рассказать» о своем хозяине, но эта «молчала». Увлечения, хобби, пристрастия…. Здесь не было не фотографий, которые могли бы поведать о том, каким был человек при жизни, веселым или грустным. Не висели на стенах картины, не было цветов в горшках, ни животных, которые скрасили бы одиночество любого человека. Никакой системы на полках среди книг. В основном тут была техническая литература: справочники, журналы, альманахи.
Он прошелся по комнате, простукивая стены, надеясь найти тайник, но не нашел. Обыск полов тоже ни к чему не привел. Такое же разочарование ждало их и на втором МП. Ни одной зацепки на двойную жизнь убитых. Горацио собирался уже сворачивать поиски, когда заметил в одном из соседних домов открытое окно, а в нем мальчишку. Он даже приостановился на пол дороги к машине, и некоторое время задумчиво стоял на месте.
- Ты чего? – удивился Эрик.
- Вы опрашивали соседей, свидетелей убийства ведь не было, да?
- Как всегда. Никто ничего не видел, не слышал.
- А детей вы расспрашивали?
- Детей? – переспросил Эрик. – Ты же знаешь, где дети, там и мама с папой.
- На два часа от тебя раскрытое окно на втором этаже. Двадцать секунд назад я видел в нем мальчика. Если он подглядывал за нами…
- возможно, он видел кое-что еще, - продолжил Эрик.
- Сходим, проверим.
Через минуту они стояли на пороге дома и звонили в дверь. На их зов вышла молодая женщина лет тридцати шести. Горацио показал ей свой значок и представился:
- Мэм? Лейтенант Кейн, криминалистическая лаборатория Майями Дэйд. Эрик Делко, криминалист.
- Я уже разговаривала с вашими людьми. Я ничего не видела, находилась в то время на работе.
- Возможно вы –нет, а ваш сын? Можно с ним поговорить?
- Джимми? Он болеет… но…
- Сколько ему лет? – поинтересовался Горацио.
- Двенадцать.
- Он любит смотреть в окно?
- Он…. А почему вы спрашиваете?
- Возможно, он что-то видел, - спокойно проговорил Горацио. – Я могу с ним поговорить? Не волнуйтесь, мэм, я задам всего пару вопросов. Мы просто побеседуем. Можно? Вы его позовете?
- Лучше вам самим подняться наверх, - ответила мать. – Он спускается вниз очень редко.
Эрик недоуменно посмотрел на Горацио, но тот в это время смотрел на мать. Горацио видел боль в ее глазах и что-то еще, недоступное ему. Поднявшись по лестнице на второй этаж, он вошел в детскую комнату, предварительно постучав. Мальчик ждал его, сидя на кровати. Один взгляд на его неестественно бледное лицо и синие круги под глазами, давал понять, что он серьезно болен, и что окно, возможно, его единственная связь с внешним миром.
- Вы из полиции, - сказал Джимми.
- Меня зовут Горацио Кейн, - представился взрослый. – Смешное имя, правда?
- Обычное, - пожал тот плечами.
- Хоть кто-то это заметил, - улыбнулся ему Горацио. – Ты знаешь, почему я здесь?
- Это ваша работа. Опрашивать свидетелей.
- А ты свидетель?
Это вам решать, - ответил мальчик.
Горацио уже понял, как надо вести себя с Джимми. Несмотря на свой юный возраст, он был смышлен, и слишком серьезен для двенадцатилетнего мальчишки. Следовало держаться с ним на равных, как с взрослым. Но очень осторожно, так как этот барьер хрупок, как лед.
- Ты не против, если я задам тебе несколько вопросов? Ты знаешь, что произошло сегодня в соседском доме?
- Я не слепой и не глухой, - сказал мальчик. – Кого-то убили, да? Мистера Бонза?
- Да, Джимми, к сожалению, это был он. Ты его знал?
- Почтальона? Да не очень хорошо. Он не устраивал у себя посиделок с соседями. Ну, вы знаете, есть такие дружеские вечеринки…
- Он был одиноким…, - сказал Горацио. – К нему действительно никто не приходил?
- Нет, не ходил. Поэтому… сегодня утром я удивился, когда к нему пришел какой-то тип. Мне даже показалось, что они были знакомы.
- С чего ты взял? – осторожно спросил Горацио.
- Ну, Джон, вернее, мистер Бонз, был удивлен. Я даже видел, как он улыбнулся, словно был рад другу, которого не видел сто лет.
- Он пригласил его в дом? В котором это было часу? Не помнишь?
- В пол двенадцатого. Я как раз смотрел одну научную передачу на Дискавери и подошел открыть окно.
- Ты можешь описать этого человека? - стараясь скрыть дрожь в голосе спросил Горацио. Он понял, что мальчик, возможно, видел убийцу.
- Думаете, это был убийца? – неожиданно спросил мальчик, словно угадал мысли взрослого.
- Если ты боишься…
- Чего мне бояться, сэр? – покачал головой Джимми. – Разве что одиночества. Я не хочу стать таким, как мой сосед. Никому не нужным.
- Извини, если обидел тебя, но я не это имел в виду.
- Ничего, я вас понял. Да, я запомнил этого типа. Высокий, белый, не молодой и не старый. Волосы песочного цвета. Одет был в синий костюм. Приехал на Вольво серебристого цвета. Это все, что я смог разглядеть с такого расстояния. Вряд ли я вам существенно помог.
- Ты нам очень помог, Джимми, - возразил Горацио. – Ты дал нам самое главное в расследовании.
- Зацепку? – вскинул голову мальчик.
- Подозреваемого, - ответил Горацио. – Я пришлю к тебе художника. Сможешь ему помочь нарисовать нашего неизвестного?
- Нет проблем, сэр, - ответил Джимми.
- Большое тебе спасибо, ты нам действительно очень помог, даже не догадываешься, как, - поблагодарил Горацио.
- Это вам спасибо, вы мне тоже помогли, - ответил мальчик.
- В чём? – удивился Горацио.
- Вы разговаривали со мной, как со сзрослым, а не как с ребенком.
- А ты и есть взрослый, Джимми, просто некоторым людям не хватает ума, чтобы это понять. Мы еще встретимся. Ты не одинок. Повтори.
- Я не одинок, - улыбнулся мальчик.
- Я не дам тебе этого забыть, - пообещал Горацио.
11.
Когда портрет был готов, Горацио отнес его одному из техников лаборатории. Тот отсканировал фото и прогнал его по общенациональной базе данных. Через три минуты компьютер выдал результат. Причем нашел информацию в банке данных полицейского департамента Майями. Забрав распечатку из принтера, Горацио некоторое время всматривался в лицо подозреваемого, затем поблагодарил техника и направился в комнату совещаний, куда попросил прийти Эрика с Келли.
- Итак, у нас есть потенциальный подозреваемый, - проговорил Горацио, как только переступил порог. Он протянул распечатки коллегам. – Знакомьтесь. Дин Новак, пятьдесят пять лет, белый, живет в районе Саут-Бич, по профессии психиатр. Его видели в день убийства Джонатана Бонза. Время его посещения со смертью жертвы совпало.
- А наш психиатр чист в прошлом? – поинтересовалась Келли.
- Абсолютно, - ответил Горацио.
- Он практикует, или преподает? – уточнил Эрик. – Район Саут-Бич не для бедных. Может, у нашего подозреваемого кроме диплома психиатра есть еще один?
- Он работал в центральном госпитале, сейчас дома на пенсии. Уволился по состоянию здоровья. В личном деле не указано, что с ним произошло. Нет, второй специальности у него нет, во всяком случае, это не указано. Раз в год наш доктор выезжает на конференции по психиатрии.
- А как его досье попало в нашу базу данных, если оно совершенно чистое? – поинтересовалась Келли, задумчиво глядя на фото.
- Он числился в штате психологов, консультирующих наш департамент, - пояснил Горацио. – Нужно побеседовать с нашим доктором, узнать, чем он занимался в течении суток, а непосредственно утром, с одиннадцати до двенадцати. Также проверить его алиби и на ночь. Не забываем о нашей первой жертве. Эрик, Келли, поспрашивайте бывших коллег мистера Новака. Может, найдется лазейка в его безупречном прошлом.
- Входит факта, что его видели на МП мало? – спросил Эрик.
- У нас ничего конкретного на него нет, а убийца не оставил следов. Было бы глупо обвинить его в убийстве сейчас. И… вряд ли судья выдаст нам ордер на его арест, опираясь на слова двенадцатилетнего подростка.
- Значит, придется начинать все с начала, - вздохнул Эрик. – Теперь хотя б у нас есть подозреваемый.
- За работу, - подстегнул коллег Горацио. – А я, прежде чем ехать, загляну к нашему другу, мистеру Куперу, посмотрим, что он нам скажет насчет той татуировки.
12.
Дэну Куперу пришлось долго повозиться с тем куском кожи, который передал ему Горацио. Особенно ему туго пришлось, когда он понял, что ему вручили исследовать. Весь процесс, сопровождаемый рвотными спазмами, занял у него целых пол часа, но в итоге, когда был получен результат, он даже позволил себе улыбку. Засев за компьютер, он отвлекся от созерцания фрагмента человеческого тела и занялся более привычной работой. Фотошоп быстро помог ему справиться с нечетким рисунком, и ему осталось только загнать рисунок в базу данных татуировок и ждать результат. Когда к нему зашел Горацио, он как раз рассматривал рисунок, который выплюнул принтер.
- Мистер Купер? – позвал его Вульф. – Что у нас есть? Что мы узнали?
- Что выводить татуировки очень неприятная процедура. Тот, кто выводил татуировку нашей жертве, слишком поторопился и не до конца проделал операцию. – Видя, что лейтенант его внимательно слушает, Дэн продолжил. – Глубину залегания чернил на глаз определить невозможно. Она колеблется примерно от 0,2 до 0,7 миллиметров. Наш хирург снял эпидермис, чтобы краска проступила более ярко, но он не до конца удалил нижележащие слои кожи и пигмент там остался. В результате этой промашки нам удалось узнать, как выглядел рисунок. На его месте, я бы воспользовался менее болезненным методом выведения татуировок и под наркозом. Замораживание тканей жидким азотом, выжигание. Камуфляж. Это когда одно цветовое пятно заменяется другим. Визуально следы не остаются.
- Очень интересно, мистер Купер, - воспользовавшись паузой техника, произнес Горацио. – А теперь ближе к теме. Вернитесь к нашему делу.
- Да, извините, - стушевался Дэн. – Наш рисунок. Немного необычен.
Лейтенант взял протянутый лист бумаги и всмотрелся в рисунок, пытаясь понять что это. Повернув его на 90 градусов, но увидел тоже самое.
- Хм, - сказал себе под нос Горацио. – Очень необычен. Что это?
- Лабиринт, - ответил Дэн.
- Лабиринт, - повторил за ним Горацио. – В армии такую символику не используют.
- Нет, - отрицательно покачал головой техник. – Лабиринт используется как защитная символика: космогоническая, религиозная или мистическая, а также психологическая.
- В нашем случае, первая отпадает, а что насчет второй?
- Непрерывная линия означает вечность, бессмертие, где нить – веревка, ведущая к небу.
- Вряд ли нам это подходит, - сомнительно пожал плечами Горацио.
- Это еще не все, - возразил Дэн. – Лабиринт также символ недопущения, он затрудняет путь, а также затрудняет выход. Войти в лабиринт, означает – умереть, выйти – возродиться.
- А психологическая?
- Тоже самое. Мистерия жизни и смерти, проверка духа, возможность побега в другой мир, узел, который нужно развязать, опасность, трудности, судьба.
- Легко войти в этот мир, но, войдя, трудно покинуть его, - припомнил Горацио. – Лабиринт имеет множество путей, с целью запугать, сбить путника с дороги. В нем есть тупики, в которых требуется найти ключ или решить сложную задачу.
- Выходит, наши обе жертвы вошли в такой лабиринт? – задумался Дэн.
- И не вышли из него, - подтвердил Горацио. – Они наверняка что-то знали, недоступное для нас и за это их убили.
- А наше расследование? Оно разве не в тупике? – спросил техник. – Мы ведь тоже сейчас ходим по своеобразному запутанному лабиринту. В потемках. У нас есть только вопросы и ни одного ответа. Даже мотива нет.
- Зато у нас есть жертвы, МП и подозреваемый, - возразил Горацио. – Связав воедино эту нить, мы и получим результат. Истину.
- Познайте истину, и истина сделает вас свободными, - тяжело вздохнул Дэн.
- Возможно, - кивнул лейтенант, думая о чем-то своем. – Возможно, но не всегда.
13.
Горацио с Фрэнком прежде, чем позвонить в звонок, обошли дом мистера Новака по периметру, не забыв заглянуть в гараж. Версия о серебристом Вольво подтвердилась и, воодушевленные надеждой, полицейские подошли к входной двери.
Фрэнк вдавил палец в кнопку звонка, и пронзительная трель разнеслась эхом по всему дому. Такой звонок мог и мертвого поднять, но хозяин не спешил встречать гостей. Переглянувшись с Горацио, Фрэнк занес, было, кулак для удара, как вдруг, рядом со щеколдой двери ожил маленький динамик домофона.
«Проходите. Прямо по коридору, вторая дверь направо», - донесся до них противный скрипучий голос, искаженный динамиком.
Фрэнк недоуменно посмотрел на напарника. Горацио нажал на дверную ручку, и она открылась с еле слышным щелчком. Детектив привычным жестом расстегнул на поясе кобуру и вошел первым. Лейтенант двинулся следом.
Хозяина дома они в просторном кабинете, восседающего за большим дубовым столом на современном вертящемся стуле. На столешнице валялась небрежно брошенная газета, титульную сторону которой занимала статья о сегодняшнем убийстве. Из обстановки кабинета в глаза бросались этажерки набитые книгами по медицине, а стены украшали репродукции известных импрессионистов: Моне, Ренуар, Писсарро. Возможно, Дин Новак был любителем антиквариата, но он очень нелепо выглядел среди этой обстановки в тапочках на босую ногу и халате. Это все равно, что прийти в музей или галерею полуголым. Именно таким местом показался Горацио этот кабинет, порог которого он переступил.
Хозяин дома выглядел беззаботным и слишком спокойным. Похоже, его не так-то просто застать врасплох. Не каждый пустит в свой дом незнакомцев, предварительно не выяснив, с какой целью они пришли. Или же он их ждал и подготовился…
- Господа? – Дин Новак непринужденно откинулся на спинку стула и посмотрел на гостей. Кивком головы поздоровался, сразу давая понять, кто в доме хозяин.
- Полиция Майями Дэйд, - представился Горацио. – Лейтенант Кейн, детектив Трип.
- Полиция? – удивленно переспросил Новак.
Горацио, наблюдавший за его реакцией, мог поклясться, что Новак продемонстрировал искреннее недоумение.
- У нас к вам несколько вопросов, - проговорил Фрэнк Трип, демонстративно вынимая из кармана пиджака блокнот.
Вопросы? – снова переспросил Новак.
- Мы хотим знать, где вы находились в течение этих суток. Ночью, а также утром с 11 до 12, - игнорируя его, вел дальше Фрэнк.
- Я не совсем понял, господа. – Новак перевел взгляд с детектива на Горацио. – Меня в чем-то подозревают?
- Мы расследуем убийство, мистер Новак, - ответил Горацио, не вдаваясь в детали. – Вам лучше ответить на вопрос детектива.
Горацио посмотрел доктору в глаза, пытаясь найти там хотя бы тень страха, но не нашел. Лишь ожидание. Или отлично замаскированное притворство.
- Я должен позвонить своему адвокату? – рука Новака потянулась к телефону.
- Если вам есть, что скрывать, - небрежно бросил Горацио, и рука доктора вернулась на стол. – Мы просто побеседуем, мистер Новак. Пока мы вас ни в чем не обвиняем.
- Ладно. Что конкретно вас интересует? – ответил тот, неприязненно глядя на гостей.
- Имя Джонатан Бонз вам о чем-то говорит? – спросил Фрэнк, пристально глядя на собеседника.
- Бонз… Бонз… - Новак задумчиво почесал за ухом. – А я должен был о нем слышать? Что-то не припомню, хотя имя знакомое. Вспомнил, в газете же про него написали! Что с ним произошло? Убили?
- Я думал, вы нам расскажете, - склонил голову на бок Горацио.
- О чем? – недоуменно переспросил тот. – Я его даже не знаю!
- А наши свидетели утверждают, что видели вас у дома жертвы и непосредственно с мистером Бонзом, – проговорил Фрэнк, что-то черкая в своем блокноте. Он специально употребил слово «свидетели» в множественном числе, чтобы сбить подозреваемого с толку. – Утром.
- Это ошибка, - неуверенно ответил Новак. – Я все утро провел дома.
- Кто-то это подтвердит? – поинтересовался Горацио, разглядывая картину за его спиной. Кажется, это был Моне. Новак повернул голову, отвлекшись на какое-то мгновение, но когда отвечал на вопрос, был сосредоточен:
- Вы видели на моих полках фотографии? Я живу один.
Если это и была насмешка в адрес детективов, они и виду не подали, что поняли ее.
- Значит, доказательств у вас нет, - строго глядя на Новака, произнес Фрэнк.
- Мой свидетель – я сам, - ответил тот.
- У вас есть машина, мистер Новак? – неожиданно спросил Горацио.
- Машина? – переспросил тот. – Я не вожу машину.
- Да ну? – издал смешок Фрэнк. – Значит, серебряный Вольво в гараже не ваш? Он у вас там для красоты стоит?
- Я не ездил на машине шесть лет, - пытался оправдаться Новак. – После той злополучной аварии…
- А как вы объясните тот факт, что вашу машину видели у дома жертвы? – продолжил давить Фрэнк.
- Когда? – с возмущением произнес тот.
- Сегодня утром, - пояснил Горацио, удивляясь хладнокровию допрашиваемого. Его не так то просто было сбить с толку. – Когда вы навестили мистера Бонза.
- Я не знаю никакого мистера Бонза и не ездил на своей машине шесть лет, - упрямо стоял на своем Новак. – Ваши свидетели ошиблись. Я находился дома, и утром и ночью тоже.
- Хотелось бы верить, - вздохнул Фрэнк, - но у нас есть только ваши слова и ни одного доказательства. Вам придется проехать с нами в участок.
- Вы меня арестовываете? – возмущенно спросил Новак.
- Задерживаем, - ответил Горацио. – Вам придется пройти процедуру опознания.
- Не имеет права! – пытался возразит Новак.
- Как раз имеем, - сказал Горацио. – В отличие от вас, у нас есть свидетели. Собирайтесь.
Горацио вообще-то не хотел впутывать в это дело Джимми Слоуна, но у него не было выбора. Новак отрицал все то, что говорил мальчик. Еще опознание было единственной причиной, по которой они могли задержать Новака, растянуть его местопребывание в полиции хотя бы на 24 часа. За это время у них будет возможность копнуть под Новака глубже. Доктор что-то скрывает, и не может же быть такого, чтобы Джимми ошибся, указав не на того человека. Свидание один на один должно подтвердить это. А также Горацио не терпелось обыскать машину Новака. Это единственное, что они могли сделать в данный момент.
- Мне нужно переодеться, - хмуро пробурчал Новак, недовольно глядя на полицейских.
- Мы подождем, - Фрэнк засунул блокнот в карман и сложил руки на груди. – Не стесняйтесь.
- Дин Новак оттолкнулся руками от стола и отъехал на стуле назад. Горацио настороженно наблюдал за ним. Доктор уперся руками о подлокотники стула и с трудом поднялся на ноги. Полы халата на какой-то миг распахнулись, и Горацио вздрогнул. На какой-то миг его охватила паника от того зрелища, которое Новак продемонстрировал, и похоже намеренно. Его правое колено охватывала хитроумная конструкция, похожая на протез из пластика. Что-то типа корсета. Он фиксировал колено в вертикальном положении, что исключало сгиб сустава. Вероятно, это та травма, которую Новак получил во время аварии, о которой говорил. Доктор обогнул стол и хромая подошел к Горацио.
- Вряд ли ваши свидетели видели на МП хромого человека, - проговорил он, не скрывая злой иронии. – Я не вожу машину, лейтенант. Вероятно, это и есть мое алиби.
- Возможно, - ответил Горацио, лихорадочно соображая, что делать. Сложившаяся ситуация ему нравилась все меньше. Новак о своей травме мог и раньше сказать, но предпочел это скрыть. Почему? Играл с полицией? Ну и наглость. Он ждал их прихода и тщательно подготовился. Его хромота еще не делает его невиновным. Об этом он и сказал: - Но этот факт не снимает с вас подозрения.
Новак опустил взгляд и улыбнулся:
- Посмотрим.
- Посмотрим, - пообещал ему Горацио.
14.
Новака отвезли в участок, а Горацио с Фрэнком некоторое время стояли у машины. На лицах обоих читалась растерянность.
- Черт, - прошипел Фрэнк. – Мне показалось, что он уже загнан в угол. Мог и раньше продемонстрировать свое алиби. Почему он тянул время? Задавал дурацкие вопросы, переспрашивал, как попугай? Идиотизм какой-то.
- Нет, Фрэнк, это не идиотизм, - возразил Горацио. – Он все просчитал. И наш приход, и как на вопросы отвечать. Новак выставил дуракам нас, а не себя. Обычно люди отрицают свое причастие в целях самозащиты. Срабатывает инстинкт выживания. Новак так искренне возражал, что я даже начал ему верить, усомнился в показаниях свидетеля. Нет, он врал нам осознанно, пытался выведать, что нам известно, тянул время. Ошеломляет, да?
- Но ведь твой свидетель видел здорового человека, - сквозь зубы проговорил Фрэнк. – Ты думаешь, Новак прикидывается?
- Не знаю. Он ведет свою игру. Не забывай, он же еще и психиатр, знает эти штучки. После его выходки, я не верю не единому его слову. Он считает, что выкрутился, но напрасно. Копаем под него дальше. Выясни, что то была за авария шесть лет назад, а также достань утром ордер на обыск его машины.
- Если ты позвонишь судье сейчас, это будет намного быстрее, - возразил Фрэнк.
- Я это могу сделать, но не хочу. Растяни удовольствие, Фрэнк. Теперь наш ход. Потяни до утра. Опознание тоже проведем утром. Пусть эти 24 часа для мистера Новака будут самыми длинными сутками в году. Он еще не до конца понял, кто его противник.
- Он потребует адвоката.
- Пусть. Пока мы не проведем опознание, он ему ничем не поможет. У мистера Новака нет свидетелей, в отличие от нас.
- Ладно, - согласно кивнул Фрэнк. – Ты домой?
- Поздно уже. Можно отложить дело и до завтра. Единственный подозреваемый у нас. Что может случиться? Людям нужен отдых. Утром мне предстоит разговор с матерью Джимми Слоуна. Я должен привести ей убедительную причину, чтобы она позволила своему сыну покинуть свою комнату.
- Ты умеешь убеждать людей, Горацио, - проговорил Фрэнк. – У тебя дар. До завтра. С удовольствием растяну регистрацию мистера Новака на пару часиков.
С этими словами детектив кивнул и пошел к своей машине, что-то насвистывая на ходу. Горацио проводил его взглядом, потом, поколебавшись, надел темные очки и посмотрел на запад. Садилось солнце, отбрасывая красные тени на дома и мостовую. Вздохнув, он оглянулся по сторонам и направился к машине.
15.
В девять утра Горацио стоял под дверью дома семьи Слоунов. На звонок вышла мать мальчика, и некоторое время настороженно рассматривала гостя.
- Я знала, что вы вернетесь, - вздохнула женщина, пропуская его внутрь. – Из-за Джимми.
Горацио почувствовал неловкость и вину за то, что пришел в этот дом. Фрэнк сказал, что его умение разговаривать со свидетелями «дар»? Для него это было проклятием.
- Вы нашли того человека? – спросила его мисс Слоун.
- Нашли, - ответил Горацио, с трудом подбирая слова. – Только…
- Думаете, он ошибся? Джимми ребенок, ему простительно.
- Я не думаю, что Джимми ошибся, - ответил Горацио.
- Тогда почему вы здесь?
- Подозреваемый отрицает свою вину. Джимми… должен пройти опознание. – При слове «должен», Горацио почувствовал себя неловко. На самом деле Джимми им ничего не должен.
- Мистер Кейн, у меня один сын, - покачала головой мисс Слоун. – Если тот человек действительно замешан в убийстве мистера Бонза, он узнает, кто его сдал полиции. Рано или поздно. Я знаю, что Джимми хочет вам помочь, и я позволила бы ему это, но в другой ситуации. Он еще и ребенок, хоть и старается выглядеть взрослым. Простите, если ввели вас в заблуждение, но он не сможет помочь вам. Я не позволю.
- Я понимаю вас, - кивнул Горацио. Несмотря на то, что Джимми нужен был полиции, как воздух, он в душе ощутил облегчение. – Я и сам не хотел подставлять мальчика и даже не должен был надеялся на положительный результат. Я бы тоже не допустил, чтобы мой сын фигурировал в деле об убийстве. Жаль, что система со мной не согласна. Ей нужны жертвы.
- Обещайте, что не допустите этого, - умоляющим голосом проговорила женщина. – Пожалуйста.
Горацио знал, что, потеряв единственного свидетеля, он потеряет право задерживать Новака. У полиции кроме этого свидетельства ничего нет. Придется начинать все с нуля. Но он не станет рисковать жизнью мальчишки.
- Можете на меня положиться, мэм, - проговорил Горацио. – Я не допущу, чтобы ваш сын узнал о том мире, в котором мне приходится жить. Думаю, он и так уже отчасти соприкоснулся с его гранью. Его стремление помочь обнадеживает. С одной стороны, я бы хотел принять эту помощь, но после ваших слов не могу себе этого позволить.
- Спасибо, мистер Кейн, - поблагодарила его женщина. – Что понимаете меня. Я рада, что в этом мире еще можно кому-то доверять.
- А в моей работе, доверие – роскошь.
- Вам нужно чаще встречаться с нормальными людьми, - посоветовала мисс Слоун, впервые улыбнувшись с момента встречи.
Горацио согласно кивнул:
- Жаль, что у меня нет на это времени.
- Все время приходится кого-то защищать?
- Такая моя работа, - ответил Горацио с грустью в голосе. Ему, почему то, вспомнилось детство. Как он доверился одному человеку, но не смог защитить другого. С тех пор пытается искупить «вину», защищая людей, в данный момент этого мальчика. От самого себя.
Где-то над головами собеседников раздался скрип половиц. Взрослые подняли головы к балкону второго этажа.
- Джимми! – воскликнула мать. – Ты подслушивал?
Мальчик спустился вниз и сел на первую ступеньку.
- Вы ведь говорили обо мне, - произнес он. – И уже все решили без моего участия.
- Джимми! – строго одернула его мать.
- Значит, моя помощь вам уже не нужна? – Джимми проигнорировал выпад матери и посмотрел на Горацио. – Сначала вы пришли сюда ведь за этим.
- Я передумал, - ответил Горацио, чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом.
- Испугались за меня? Свидетель вам больше не нужен?
- Я найду другие доказательства, - уклончиво ответил Горацио.
- И вы в это верите?
- Джимми! – прикрикнула мать. – Извините, лейтенант.
- Тебе повезло с мамой, Джим. Она защищает тебя. Когда-нибудь ты поймешь это.
- Когда я вырасту? Вы же сказали, что я не ребенок.
- Но еще не достаточно взрослый, - возразил Горацио. – Уровень не тот.
- Я знал, что вы так скажете, - вздохнул мальчик.
- Не отчаивайся, парень, - улыбнулся ему взрослый. – Ты нам действительно очень помог. Твоя наблюдательность очень помогла нам. Тебя это утешит?
- Может и утешит, - пожал плечами мальчик.
- Береги маму, теперь ты ее защитник. Мисс Слоун?
- Спасибо, мистер Кейн, - поблагодарила женщина, присаживаясь рядом с сыном и обнимая его за плечи. – Приходите к нам еще. Просто так, в свободное время. Будем рады.
- Да, мистер Кейн, приходите, - поддержал мать сын. – Мы нормальные люди.
Горацио кивнул и вышел из дому, быстрым шагом направился к машине. Улыбка пропала с его лица почти сразу же. Что он скажет команде? Что не смог впустить мальчика в «лабиринт», или, что Слоуны отказались? Это тоже было правдой. У них нет повода удерживать Новака взаперти, но тот еще об этом не знает. Если свидетель отказывается от своих слов, а улик нет, подозреваемого отпускают. Горацио не смог позволить себе такую роскошь. Лучше замолчать отказ Слоунов и для начала хотя бы обыскать машину Новака. Даже, если эти улики потом будут скомпрометированы, это будут УЛИКИ с большой буквы. Это будет признаком того, что подозреваемый замешан. Зацепив один грешок, они найдут и второй. Убийца не отвертится.
16.
Возле участка Горацио с нетерпением дожидался Фрэнк.
- У нас проблемы, - начал он сразу, без приветствия. – Новака отпустили.
- Что? – опешил Горацио. Вся его затея летела псу под хвост. – Как это произошло, Фрэнк?
- Адвокат слишком шустрый. Нарыл свидетеля, который видел Новака во время убийства Бонза. Он был дома. Наше дело сыпется, как карточный домик. Теперь свидетельство Джимми Слоуна нам не поможет.
- Что вы успели сделать? Машину успели обыскать?
- У нас ее забрали под самым носом. Но Эрик нашел образцы почвы из протекторов колес. Грязь ссохлась и вывалилась, когда снимали машину с эвакуатора. На грунт ордер не нужен, он лежал отдельно от машины.
- Я думал выиграть время, - с досадой прошипел Горацио. – Теперь у нас остаются только жертвы. Нужно их как-то привязать к Новаку.
Они зашли в лабораторию и двинулись по коридору.
- Ты слышал? – из лаборатории трасологов выскочил Эрик и пошел рядом. – Не мог же наш подозреваемый быть одновременно в двух местах! Кому верить?? Мальчишке или соседу?
- Эрик, успокойся, - осадил его Горацио. – Думай рационально.
- И ты так спокойно об этом говоришь? Снова начинать все заново? Убийств больше не было. Может, наш хирург остановился? Тогда мы его никогда не поймаем. Одних подозрений мало.
- Вернись к жертвам, еще раз.
- Этим занимается Келли.
- Вы ходили в больницу? Что говорят о Новаке люди?
- О нем остались хорошие отзывы. Никто не жаловался.
- Сколько он там проработал?
- 10 лет.
- Десять? – переспросил Горацио. – А до этого?
- В каком-то НИИ.
- В каком-то? Эрик, это важно. Что они там изучали?
- В его деле этого не указано, а Новака уже поздно спрашивать.
- Вульф все еще на телефоне?
- Да, еще параллельно просматривает те глухари из других штатов. Что-то ищет.
- А что делаешь ты? – уставился на него Горацио.
- Только что сдал грунт на анализ из протекторов машины Новака. Еду на МП, за почвой для сравнения.
- И ты еще здесь? Отправляйся.
Не успел Эрик уйти, Горацио нагнала Алекс.
- Горацио! – в голосе женщины послышалось возбуждение. – У нас проблемы!
- Еще одна? – недовольно повернулся к ней лейтенант. – Что на этот раз?
- Тела, - выдохнула Алекс.
- Что тела? – переспросил Горацио.
- Их нет!
- Что? – брови Горацио поползли вверх. Фрэнк удивленно уставился на женщину.
- Я пришла сегодня на час позже, была с утра на вызове. Подошла Келли осмотреть еще раз трупы и тут я обнаружила, что их нет.
- Бред какой-то, - пробормотал Фрэнк.
- Кто их забрал? – хмуро спросил Горацио.
- Я позвонила дежурному анатому. Говорит ночью пришли агенты из АНБ, предъявили документы и забрали тела. Горацио, что происходит? – в глазах Алекс застыла тревога. – Я ничего не понимаю.
На пороге комнаты совещаний их встретила Келли.
- Я звонила в АНБ, - сообщила она. – Они говорят, что никого не присылали и о нашем деле ни сном, ни духом не ведают.
- Вот и ответ, - проговорил Горацио. – Кто-то не хочет, чтобы мы раскрыли это дело. Нас пытаются остановить.
- У них это получается, - проговорила Келли. – Что будем делать дальше?
- Работайте, - ответил Горацио.
- С чем? С фотографиями? Это все, что у нас есть.
- Если тела наших жертв вывезли, значит, разгадка в прошлом этих людей.
- А Новак? – поинтересовался Фрэнк.
- А он возможно ключ, - ответил Горацио. – Нужно установить за ним скрытое наблюдение, круглосуточное. Не удивлюсь, если дело прикроют.
- Мы даже не знаем, против кого воюем, - с досадой проговорила Алекс. – Это страшно.
- Не знаем, - поддержал Горацио, - но они тоже не знают, с кем связались. За работу.
Алекс ушла к себе в морг, Фрэнк готовить группу наружного наблюдения, возле Горацио осталась только Келли, совершенно расстроенная происходящим. Он печально посмотрел девушке в глаза, не зная, что сказать.
- Тупик? – спросила Келли.
- Лабиринт, - ответил Горацио, глядя в сторону. – Будем искать выход, Келли.
- Есть идеи? Кому это надо? Чей почерк?
- Не знаю, Келли, не знаю. В этом деле слишком много вопросов, на которые у меня пока нет ответов. Пока нет.
- Тогда у меня к тебе еще один вопрос, вернее это моя мысль. Интересно, что произошло с другими телами в тех штатах, где произошли аналогичные убийства? Они тоже пропали, как наши?
- Займись этим, - поддержал идею Горацио. – Если надо мы проведем эксгумацию. Подключи Эрика, когда он вернется.
- А ты?
- Предстоит беседа с шефом. Сроки поджимают.
- Я тебе не завидую.
- Я сам себе не завидую, - отозвался Горацио.
17.
- Кейн? Я вас ждал. – Шеф сидел за столом, мрачно глядя на гостя.
- Сэр. Вы уже в курсе? – осторожно спросил Горацио.
- Вы о Новаке, или об исчезнувших телах? Конечно в курсе.
- Мы работаем дальше. Прошло всего 24 часа. Если бы нам не вставляли палки в колеса…. Вы знаете, кто это делает? АНБ отрицает свою причастность.
- АНБ здесь не при чем, - хмуро ответил шеф.
- Я чего-то не знаю? – недоуменно спросил Горацио.
- И будет лучше, если не узнаете. Пришел приказ закрыть дело в течение 24 часов.
- Не понял…. – оторопело проговорил Горацио. – В каком смысле?
- Это значит, что вы должны перестать копать.
- Кто вам звонил? – допытывался Горацио. – Неужели мы позволим убийце гулять на свободе? Ему все сойдет с рук? Оставить все, как есть? Когда мы уже близко к разгадке?
- Бросьте, лейтенант, у вас же ничего нет.
- Тот, кто отдает такие приказы, сам не лучше преступника, - осмелился проговорить Горацио. – Если он покрывает убийцу. Кем были на самом деле наши жертвы?
- Оставьте это, Кейн. Вам нужны проблемы? Меньше знаешь, крепче спишь.
- Тот, кто знает об их настоящем прошлом, - развевал идею Горацио.
- Закройте дело, это приказ!
- Не могу, сэр, - смело ответил Горацио.
- Отказываетесь? – повысил голос шеф.
- Мне нужно еще 48 часов. Я уверен, мы прижмем убийцу.
- Вы просите невозможного!
- Чего вы боитесь? Наша работа состоит в том…
- Я знаю, в чем состоит наша работа, - прервал его шеф. – Не надо мне лишний раз напоминать об этом!
- Люди хотят знать правду. Что мы скажем прессе? Что закрыли дело, потому что на нас надавили сверху?
- Правду… - глухо проговорил шеф. – Какую именно, Горацио? Мы не можем себе этого позволить.
- В прессу уже просочились кое-какие подробности убийства. Людей нужно успокоить. А это означает, что их удовлетворит только арест убийцы.
- Вот дерьмо! – не сдержался шеф.
- Вы даете нам отсрочку? – невинно спросил Горацио.
- Не слишком радуйтесь, лейтенант. У вас есть 24 часа. И запомните: никаких утечек информации. Напомните об этом своим людям еще раз.
- Я им доверяю, сэр, - Горацио прямо посмотрел на босса. - Больше, чем вам.
- Смело, Кейн, - шеф нагнулся над столом, чтобы быть ближе к собеседнику. – Вы и не должны мне доверять. Работайте…. И не забывайте о сроках.
- Есть, сэр, - по-военному ответил Горацио и поспешил из кабинета.
Направляясь к себе в лабораторию, он обдумывал сложившуюся ситуацию. 24 часа на раскрытие дела. В два раза меньше, чем он просил. На большее он и не рассчитывал. Закрыть дело. Он знал, что этим закончится. Кем были Пол Грин и Джонатан Бонз на самом деле? Неужели они заслужили такую смерть? Не доходя до своего кабинета, Горацио остановился. Ему в голову пришла безумная идея. Глянув на часы, он заторопился в обратном направлении, в лифт и на улицу. У них появился шанс уложиться в эти 24 часа.
18.
Через два часа Горацио снова собрал в комнате совещаний рабочую группу. Отсутствовал только Фрэнк. Он руководил группой слежения. Новак заперся у себя в доме и не высовывался. Вокруг его дома толпами сновали журналисты. Еще бы, по телевизору, в дневных новостях, показали его фотографию с небольшими комментариями. Что он был подозреваемым в деле об убийстве, и его отпустили. Горацио выключил телевизор и посмотрел на присутствующих.
- Эрик?
- Да, - отозвался тот, отводя взгляд от экрана. – Мы с Келли проверили результаты вскрытия четырех предыдущих убийств, а также отчеты коронеров. Захоронено было только одно тело, остальные три – похищены. Я позвонил в Калифорнию, поручил детективу, ведшему то дело, провести эксгумацию. Угадаешь?
- Гроб пуст? – предположил Горацио, прекрасно зная ответ.
- Еще бы.
- Вульф? – Горацио перевел взгляд на Райяна. У того был немного потрепанный вид. Глаза покраснели, а сам он едва стоял на ногах от усталости.
- Убийца наш так и не позвонил, - ответил он, но я нашел кое-что интересное. Я послал по электронной почте фото Новака в место работы Грина и Бонза. С почтой пролет, а в музее вроде бы видели его.
- В музей ходят все, - возразила Келли. – Это слишком шаткая зацепка.
Райян посмотрел на девушку:
- Я не закончил. Это еще не все. Я просматривал дела из других штатов, искал знакомые фамилии. Нашел одну интересную запись. Фамилия прямо не указывается, лишь ссылка на профессию. Я проверил. Психиатр.
- Его подозревали? – заинтересовался Горацио.
- Там возникло противоречие, как в нашем деле. Психиатра видели сразу в двух разных местах. Показания свидетеля обвинения опровергли до суда. Так как у подозреваемого было около 200 свидетелей. Конференция по психиатрии, в Филадельфии.
- Ничего не понимаю, - призналась Келли. – Это был Новак?
- Я отправил фото детективу. Он подтвердил. Есть еще кое-что.
- Продолжай, - подстегнул его Горацио, одобряюще глядя на молодого криминалиста.
- Мистер Новак, оказывается, кое-что утаил. Когда произошли все эти 4 убийства, его не было в Майями. Он был на конференциях во всех этих городах. В июле.
- Попался! – воскликнул Эрик.
В комнату заглянул Дэн Купер:
- Горацио, к тебе пришли. Отец Марк. Говорит, увидел в новостях фото старого друга.
- Пригласи его сюда, - попросил Горацио.
- Священник? – удивленно спросила Келли. – Ты что-то знаешь, чего не знаем мы?
- У меня есть версия, - уклончиво ответил Горацио.
- И при чем здесь церковь? – не унималась молодая женщина.
- Именно об этом мы сейчас и узнаем, - ответил лейтенант, вставая навстречу гостю. – Отец Марк, проходите, присаживайтесь. Думаю, вам есть, про что нам рассказать. Вы узнали человека на экране?
- Я не видел его 25 лет, но он почти не изменился, - ответил гость, присаживаясь на краешек стула у стола.
- Как давно вы его знаете? Вы были друзьями? – поинтересовался Горацио.
- Мы учились вместе в духовной семинарии, потом наши дороги разошлись. Он, насколько я знаю, попал в армию, я работал с гражданским населением. Больше я его не видел, до сегодняшнего дня, когда увидел его портрет в новостях. Его обвиняли в преступлении…. Он же священник.
- Люди меняются, прошло 25 лет, - сказал Горацио, задумчиво разглядывая белый воротничок отца Марка.
- Лукас и букашки за годы нашего знакомства не обидел.
- Простите? Вы сказали, Лукас? – переспросила Келли.
- Да, Лукас Новак, - подтвердил отец Марк.
- Вот сюрприз, - пробормотал Райян.
- Вы допустили ошибку, арестовав не того человека. Лукас точно не убийца.
- Нет, думаю, ошибку допустили вы, - мягко проговорил Горацио. Он вытащил из папки фото Дина Новака и положил ее перед священником. – Вы утверждаете, что этот человек Лукас Новак?
- Да, сэр, это он, - с жаром кивнул тот.
Эрик с Келли переглянулись, Вульф пожал плечами.
- Должен вас огорчить, - вздохнул Горацио. – Нам этот человек известен под именем Дина Новака. Он психиатр и никогда не был священником.
- Но как же так? – удивился отец Марк. – Он сменил имя? Или я ошибся?
- Может это и ошибка, - задумчиво проговорил Горацио, - но она нам поможет раскрыть дело. Или Дин Новак сменил фамилию, а все его досье ложь, или у него есть брат.
- Близнецы? – спросил Эрик. – Это многое объясняет. Как видели Новака в двух разных местах одновременно.
- Это еще нужно доказать, - осадил его Горацио.
- Лукас никогда не рассказывал мне, что у него есть брат, - задумчиво проговорил священник. – Он ведь вырос в приемной семье.
- Это не значит, что он был круглой сиротой, - возразил Вульф. – Их могли в детстве разделить. Мне версия о близнецах нравится больше, чем версия со сменой фамилии.
- Вот этим и займись, - кивнул ему Горацио. – Проверь базу данных на имя Лукаса или Люка Новака. Проверь еще армейские архивы. Может, что-то и найдется.
Райян сорвался с места и покинул собрание. Горацио, было, подумал, что переборщил с заданием для парня, тот ведь и так весь день провел у телефона да с бумагами. Нет, если кто и найдет Лукаса Новака, это будет дотошный Вульф, кто же еще? Он как бультерьер, вцепится в добычу, и ни за что не отдерешь.
- Святой отец, - Горацио повернул голову к гостю. – Спасибо за помощь. Вы нам очень помогли.
Если позволите…. Я бы хотел узнать продолжение этой истории…., если это возможно.
- Где вас найти? – поинтересовался Горацио, провожая гостя к двери.
- Пресвитерианская церковь, она одна в городе, - ответил тот.
- Я знаю, где это, - кивнул Горацио. – До свидания. Еще раз спасибо, что пришли.
Когда священник ушел, в зале собрания некоторое время царила тишина.
- Итак, - проговорил Горацио, мимоходом посмотрев на часы, - у нас появилась зацепка и 20 часов до закрытия дела. Какие будут соображения?
- Почему бы нам, не навестить Дина Новака? - предложила Келли. – Интересно, что он нам скажет о своих поездках на конференции.
- Мы непременно зададим ему этот вопрос, - кивнул Горацио. – Что насчет версии о брате-близнеце? Мы можем его спугнуть. Если он все спланировал и обеспечил себе алиби, думаю, он подготовил себе и путь к отступлению.
- Может, пока не затрагивать эту тему, а просто намекнуть? - предложил Эрик. – Посмотрим на его реакцию.
- Да, так и сделаем, - поддержал Горацио. – Кстати, что там насчет грунта?
- Песчаник. Окатанный. Кварц. Между домом Бонза и Новака нет грунтовых дорог, только асфальт. Дождей не было давно, так что грязь могла прицепиться к протекторам где-то в другом месте.
- Забавненько, - процедил Горацио.
- Это точно, - кивнула Келли. – Меня вот что еще интересует. А как в прессу попало фото Новака? Горацио?
- Это было необходимо сделать, - неохотно ответил тот.
- Ты сдал Новака журналистам? – удивился Эрик. – Не верю!
- Сдал? Это неправильное слово, - возразил Горацио. – Я прижал ему хвост. Хотел, чтобы о нем узнало как можно больше людей.
- Или опознало, - усмехнулась Келли.
- Да, - кивнул Горацио. – С волками жить, по-волчьи выть.
- Ты не похож на волка, - покачала головой Келли.
- А на кого? – поинтересовался Горацио.
- На человека, который не останавливается посреди дороги.
- Тогда поехали, посмотрим, куда эта дорога нас привела.
- А что делаю я? – уточнил Эрик.
- Помоги Вульфу и если что, сразу связывайтесь со мной.
- А Фрэнк? Ему снимать наблюдение?
- Ни в коем случае. Я хочу посмотреть, как Новак отреагирует на наш визит. За работу! Время!
19.
Мистер Новак на этот раз сам открыл дверь, что навело Горацио на мысль о том, что Дин или кого-то ждал, или сменил тактику.
- Лейтенант? – недовольно спросил он. – Опять вы? Что на этот раз?
- Я тоже вас рад видеть, мистер Новак, - ответил Горацио, снимая очки. – Вы знакомы? Келли ДюКейн, криминалист.
- Лейтенант, знаете, на что это похоже? На преследование. Я чист и вы сами убедились в этом.
- Убедились, - повторил Горацио. – Но у нас остались кое-какие вопросы.
- Все вопросы через моего адвоката, - ответил тот, приторно улыбаясь. – Прощайте.
- Сэр? Мы же пришли просто поговорить, а не арестовывать вас, - попыталась остановить его Келли, и ей это удалось.
- Поговорить о чем? О том, что я ел с 11 до 12 и сколько раз сходил в туалет?
- Нет, нас интересует, где вы были 20 июля 2002 года, - проговорил Горацио.
- Какого года? – чуть не поперхнулся Новак.
- Не валяйте дурака, Дин, - вы были в Филадельфии, на очередной конференции, - напомнила ему Келли.
- Если знаете, зачем тогда спрашиваете? – ощетинился Новак. – Или это у вас игра такая: плохой и хороший коп?
- Мы хотим всего лишь уточнить ваш распорядок дня, - сказал Горацио. – Дело в том, что в тот день, когда вы были в Филадельфии, был убит человек. Это преступление было точно скопировано вчера в Майями.
- А я здесь при чем? – возмущенно спросил Новак, но в его тоне сквозила нервозность. – Вам нужны подробности того, что я делал? Я не помню, что было позавчера, а вы спрашиваете о событиях пятилетней давности? Это смешно.
- Вы спросили «при чем здесь вы»? – спокойным тоном вел Горацио. – Вы забыли нам сказать, мистер Новак, что являлись подозреваемым в том деле. Как вы могли о таком и не вспомнить?
- Мне не выдвигали обвинений, - невнятно ответил Новак. – Потому что у меня было алиби. Как и в вашем деле.
- Значит, свидетелям показалось, что они видели вас на МП?
- Показалось, - кивнул тот.
- Да ну? – хмыкнула Келли. – Придумайте отговорку получше.
- А как получилось, - продолжал Горацио, - что три года спустя, после того события, в трех разных штатах, где вы находились на конференциях, произошли аналогичные убийства?
- Совпадение обстоятельств, - пожал плечами Новак. – Или кто-то пытается меня подставить. Лейтенант, у вас есть ко мне конкретные претензии? Вижу, что новых доказательств у вас нет. Только догадки.
- Вы что-то умалчиваете, Новак, - прямо сказал Горацио.
- Неужели я еще забыл вам что-то сказать? – с сарказмом спросил тот.
- Расскажите нам о Лукасе, - попросила Келли.
- О… О ком? – замешкавшись, спросил Новак. – Я не знаю никакого Лукаса. Кто он?
- Не знаете? – переспросил Горацио. – Я думал, вы нам расскажете.
- Я вам уже все сказал. – Перешел на официальный тон Новак. – Без комментариев.
- Как скажете, - ответил Горацио. – Ваше право. Но мы еще придем, когда узнаем или вы что-то вспомните.
- Буду ждать с нетерпением, - с сарказмом проговорил Новак и захлопнул дверь.
Горацио и Келли молча пошли прочь от дома, чувствуя на себе посторонний взгляд. Новак следил за ними.
- Что скажешь? – спросил Горацио у Келли, когда они садились в машину.
- Кажется, он уделался, - ответила девушка.
- Фрэнк? – Горацио поднес рацию к губам, - Усильте наблюдение за мистером Новаком. Если он куда-то пойдет, узнайте куда.
- А мы? – поинтересовалась Келли. – Что будем делать мы?
- Наша машина слишком заметна для наблюдения, к тому же Вульф сбросил сообщение, что они с Эриком что-то нашли. Возвращаемся в лабораторию, я полагаюсь всецело на Фрэнка и его бригаду. Поехали… - С этими словами Горацио вставил ключ в замок зажигания.
- Кстати, Эйч, - неожиданно спросила Келли. – А кто из нас плохой коп?
20.
У лаборатории, на подъездной стоянке их уже поджидали Эрик с Райяном.
- Нам предстоит поездка, - сообщил Эрик.
- Далеко? – поинтересовался Горацио.
- В Хамстед.
- А что там? – спросила Келли.
- Лучше спроси «кто там», - усмехнулся Райян.
- Вы нашли Лукаса Новака?
- Он нашел, - ткнул пальцем Эрик в напарника.
- Он там живет? – спросил Горацио.
- И живет, и лечится, - кивнул Вульф.
- Лечится от чего? – переспросила Келли.
- У него не в порядке с головой, - пояснил Эрик. – Говорит, что он… пришелец. Вульфа это порадовало, он же у нас поклонник паранормальных явлений. До сих пор думает, что Фокс Малдер реальный человек.
- Очень смешно, - проговорил Вульф. – Я хоть во что-то верю.
- Дальше, - прервал их диалог Горацио. – Что еще о нем известно?
- Вульф припугнул директора этой клиники, и тот рассказал конфиденциальную информацию. Угадай, кто оплачивает лечение нашего Люка?
- Дин Новак? – уточнил лейтенант. – Как давно?
- Шесть лет, - ответил Эрик. – Райян?
- Раз в год Лукаса отпускают на каникулы к брату. Недели на две. В июле. Теперь понятно, как Дин Новак уходит от правосудия? У него лучшее в мире алиби, копия его самого.
- А где Люк сейчас? – уточнила Келли. – В Хамстеде?
- Да, - кивнул Вульф. – Приехал утром на такси.
- Новак был уже под наблюдением, - проговорил Эрик.
- Нужно ехать туда, - сказал Горацио. – Всем вместе.
- Ты думаешь, Новак попытается забрать брата и перепрятать его? – догадалась Келли.
- Это его алиби, - ответил Горацио. – Он что угодно ради этого сделает. Мы его порядком напугали.
- Тогда вперед? – с этими словами Келли села рядом с водительским сидением. – Я готова.
Эрик с Райяном молча переглянулись и полезли на заднее.
- Вперед, - проговорил себе под нос Горацио и сел за руль. Машина двинулась на юг.
21.
Через два часа Горацио встретился с директором клиники. Криминалисты остались на улице, осматривали достопримечательности заведения. Вышагивая по длинному коридору рядом с тощим коротышкой, Горацио ощущал некий дискомфорт. То ли он был удручен внешним видом своего оппонента, то ли его угнетала сама обстановка заведения.
- Вы не подумайте, сэр, что у нас здесь все, как в тюрьме, - объяснял коротышка, пытаясь идти в ногу с гостем. – Наши клиенты достаточно свободны в передвижении. Это же частная клиника, а не государственная.
- Меня интересует Лукас Новак, - напомнил ему Горацио. – Как он себя ведет?
- Он спокойный, - ответил директор, то и дело деловито похлопывая себя по карманам. Эта его привычка немного раздражала, и лишний раз напоминала лейтенанту, где он находится. Вероятно, общаясь с больными, директор отчасти перенял их привычки.
- Спокойный? – переспросил Горацио. – Что вы имеете в виду?
- Ну, он не лезет на стену, не кидается на людей, не рассказывает первому встречному о своей мании. Он просто живет с этой мыслью.
- Что он пришелец? – уточнил Горацио.
- Да, он так говорит, - пожал плечами коротышка. – Мы не стараемся его переубедить. Бесполезно. Кстати, мы уже пришли, вот его дверь. Пациенты живут отдельно друг от друга. У мистера Новака окна выходят в сад. Первый этаж – в целях безопасности, ведь среди наших пациентов есть и прыгуны. Самоубийцы. Им только дай откуда-нибудь спрыгнуть. Решеток на окнах нет, но рамы забиты снаружи. Если честно, я думаю, таких людей следует держать в настоящей больнице. Мы делаем исключение для богатых семей. Они дают деньги, и я не отказываюсь. На это существует наша клиника.
Горацио с деликатностью выслушал рассказ директора и, прежде чем, войти в комнату Лукаса, еще раз напомнил:
- Мистер Максвелл, помните, о чем я вам говорил? Если позвонит Дин Новак, вы ничего не говорите ему о визите в клинику полиции. Мы здесь пробудем достаточно долго и чтобы вы не забыли, на телефоне подежурит мой человек.
- Я все понял, - кивнул Максвелл и добавил: – Мне, конечно, не хочется вас разочаровывать, но Лукас не разговорчивый человек. Вряд ли он скажет вам что-то стоящее.
- Я разберусь, - вежливо кивнул Горацио, постучал в дверь и вошел, отсекая себя от назойливого коротышки.
Лукас Новак сидел у окна, в кресле, с пледом на коленях и книгой в руках. «Не библию ли он там читал»? – подумал лейтенант и осторожно позвал: - Мистер Новак? Лейтенант Кейн. Полиция Майями Дейд.
Лукас поднял голову от книжки, некоторое время разглядывал гостя:
- Я вас не помню. Ко мне не часто ходят гости.
Горацио встретился с ним взглядом и ощутил странное дежа вю. Словно перед ним сидел Дин Новак. Он тактично отвел взгляд и быстро осмотрел комнату. Спартанская обстановка: кровать, кресло, стол и раковина в углу. Это была комната одинокого человека, затворника. Единственное, что бросалось в глаза, это книги, беспорядочно сваленные на столе. С того места, где стоял Горацио, названий рассмотреть было невозможно.
- А мы и не были знакомы, - ответил Горацио. – Но я знаю вашего брата.
- Брата? – переспросил Лукас. – А, да, я иногда забываю, какую роль мне приходится играть.
Горацио недоуменно посмотрел на собеседника:
- Что вы имеете в виду?
- Вы верите в НЛО? – неожиданно спросил тот.
- Внеземные формы жизни? – уточнил Горацио. – Да, я что-то слышал об этом.
- Я спросил, верите ли вы?
- В какой-то мере, да, - ответил лейтенант, удивляясь настырности оппонента. Если он чем-то и болел, логика осталась в его рассуждениях.
- И что вы думаете? – продолжил Лукас.
- Думаю о чем? – переспросил Горацио.
- О возможных похищениях людей. Видите эту литературу на моем столе? Документальные свидетельства очевидцев. Их много.
- А с чего вы взяли, что имеете к этим… похищениям какое-то отношение? – осторожно спросил Горацио.
- Потому что в один прекрасный день я неожиданно осознал, что нахожусь в другом теле. Вчера я был одним человеком, а сегодня стал другим.
Горацио отвел взгляд и посмотрел в окно. Ну, вот, логика закончилась, пошел бред.
- Вижу, вы мне не верите, - покачал головой Лукас. – Думаете, я сумасшедший. Не буду вас переубеждать, я уже смирился с непониманием со стороны людей.
- Когда вы поняли, что вы не в своем теле? – спросил Горацио, пытаясь скрыть недоверие.
- После аварии, в которую я попал шесть лет назад. Знаете, что такое клиническая смерть? Ты уже не «тут», но еще не «там». Я видел две разные жизни, двух разных людей. Свою, которую, я прожил до 25 лет и того парня, которым я стал после.
- И кем же вы стали? – уточнил Горацио.
- Пришельцем, - совершенно серьезно ответил Лукас. – У меня теперь нет ничего своего, только прошлое, а настоящее – жизнь другого человека.
- Роль которого вы теперь играете, - вспомнил Горацио.
- Да, - отозвался тот. – Роль брата-близнеца.
С этими словами Лукас отложил книгу, снял плед и с трудом поднялся на ноги. Горацио недоверчиво уставился на его правое колено и пробормотал что-то неразборчивое. Это было на самом деле или ему показалось? Нога Лукаса была покалечена так же, как и у его брата. Выходит, один из них притворялся калекой, и Горацио уже стал догадываться кто.
- Лукас? – позвал он собеседника, когда тот отвернулся к окну. Тот не отреагировал на имя, казалось, даже не услышал. Горацио повторил попытку: - Дин?
Близнец вскинул голову и посмотрел на гостя. Горацио тяжело опустился на кровать. Ему показалось, что пол устремился ему навстречу.
- Как вы догадались, что мы поменялись местами? – поинтересовался тот. – Ах, да, вы же из полиции.
- Расскажите о своем брате, - попросил Горацио, - о…. настоящем Лукасе Новаке.
- Мне почти нечего вам сказать, - развел руками Дин. – Я попал в аварию, а когда открыл глаза, первое, что увидел, было лицо Лукаса. Он был удивлен не меньше меня. Оказалось, его вызвали в больницу к умирающему человеку, и он случайно оказался в моей палате. Лукас рассказал, что он вырос у приемных родителей и даже не подозревал, что у него есть брат. Я ничего не понимал, пока он не принес мне зеркало. Я был в шоке, но не потому, что я его брат, а от того, кем я стал. Понимаете?
Горацио машинально кивнул головой. Но это был не знак согласия, а просто рефлекс. То, что Дин рассказывал о себе как бы от второго лица, его сейчас не волновало, с этим он разберется потом.
- И что? – поторопил он.
- Я рассказал ему свою версию, кто я. Он не поверил, как и вы. Сказал, что у меня сотрясение мозга, что я психиатр, причем очень даже преуспевающий. И тогда ему не поверил я. Я не помнил ничего из того, что, возможно, когда-то изучал Дин Новак. Единственное, что мне напоминает о медицине, это блеск скальпелей перед глазами.
«Так вот откуда весь этот бред о пришельцах», - смекнул Горацио, а вслух сказал: - И что дальше предпринял Лукас?
- Он воспользовался гипнозом. Так он узнал кто я такой на самом деле. Некоторое время он меня даже избегал, а потом предложил мне сделку.
- Какую сделку? – поинтересовался Горацио.
- Он сказал, что хочет разобраться в том, что случилось с его братом. Я согласился, потому что сам хотел знать истину. Что произошло с нами обоими. Где находится Дин, место, которого я занял.
- И он поместил вас сюда, а сам занял ваше место.
- Да, Дина Новака. Он уволился из больницы, поселился в его доме, стал носить корсет на ноге, чтобы не вызывать подозрений. Никто не знал, что нас двое таких одинаковых. Никто и не заподозрил до сего дня.
- И чем занимался ваш…. Лукас? – спросил Горацио, прощупывая клиента. – Прошло шесть лет, за это время много чего можно было узнать.
- Если честно, он не посвящал меня в свои дела. Иногда я даже чувствовал враждебность с его стороны. Раз в год он забирал меня отсюда и увозил в другой город. Я не интересовался зачем, думал, это для дела.
- А он рассказывал вам, что узнал во время гипноза? – неожиданно спросил Горацио.
- Нет. Сказал только, что он мне…. верит.
Горацио поднялся с кровати и подошел к «Дину». Неважно, кто там «жил» в его теле, перед ним находился брат-близнец убийцы.
- Покажите свою левую руку, - попросил лейтенант. – Запястье. Выверните. У вас здесь шрам. Откуда он?
- Я не помню, - растерянно ответил тот. – Наверное, это случилось со мной в том промежутке жизни, когда я был самим собой.
- А кем вы были, Дин? – спросил Горацио. Ему действительно было интересно, что ответит близнец. Какую чушь понесет на этот раз.
- Лукас обещал, что найдет меня, - убежденно ответил тот. – Мое настоящее тело. Меня зовут… Джек Морган.
Горацио нахмурился. Что несет этот парень, с виду совершенно безобидный? Джек Морган – первая жертва убийства их «хирурга». В какие игры он играет? Что, черт возьми, вообще происходит с этими братьями Новак? Кто из них сумасшедший? Может, оба?
- Должен вас огорчить, ээээ…. «Джек», - проговорил Горацио. – Но ваш «брат» не сдержал слова. По моим данным Джек Морган мертв.
- Что? – казалось, близнец вот-вот хлопнется в обморок. – Что, значит, мертв? Теперь я никогда не смогу…. вернуться в свое настоящее тело? Как это произошло? Кто это сделал?
- Думаю, это надо спросить у Лукаса Новака. Похоже, он искал своего брата, а не ваше…. тело. Вы стали его алиби. Он использовал вас, «Джек».
- Но почему? – растерянно произнес близнец. – Он меня обманул….
- Думаю, мы узнаем, когда он явится сюда. – Пояснил Горацио. – Я бы тоже хотел услышать от него правду. По моим подсчетам, это произойдет в ближайшем будущем.
- Думаете, он захочет избавиться от Дина? Своего брата?
- Нет, - покачал головой Горацио. – Думаю, он хочет избавиться от вас, Джек.
22.
После того, как Горацио посвятил своих коллег в суть дела, некоторое время в палате, которую им предоставила администрация клиники под штаб-квартиру, царила тишина.
- По-моему, он просто псих, - проговорил Эрик. – Ты ему поверил?
- Возможно, Дин Новак действительно сумасшедший, - согласился Горацио, - но кое-что в его словах смахивало на правду.
- А, может, они оба сговорились? – предположила Келли. – Просто водят нас за нос. Маразм какой-то.
У Горацио зазвонил телефон.
- Сейчас узнаем, - кивнул он и ответил: - Фрэнк? Вот как? Выехал из гаража? Это тот тип, что не водил шесть лет машину? Ну, ну. Соблюдайте дистанцию в пятьсот метров. Нет, не меньше. Он поедет на юг. Откуда я знаю? Расскажу, когда приедешь на место. Следить, но не вмешиваться. Связь по рации, вторая волна. Давай.
Криминалисты молча взирали на босса, пока он разговаривал по телефону. Они уже уловили весь смысл произнесенных фраз.
- Итак, Лукас Новак покинул убежище, - проговорил Горацио, глядя на подчиненных. – Подождем его здесь. Думаю, сегодня ночью мы наконец-то узнали правду о братьях Новак.
- Надеюсь, это действительно будет правда, а не очередная ложь, - проговорил Вульф. – Честно говоря, мне это дело порядком поднадоело. Из-за этих близнецов столько мороки.
- И это говорит поклонник СМ? – удивился Эрик.
- Это говорит человек, который ужасно хочет спать, и ему надоело кино, - ответил Райян.
- У тебя будет возможность вздремнуть, - неожиданно поддержал его Горацио. Будешь дежурить на телефоне. Я попрошу, чтобы тебе поставили койку в кабинете. Спать не возбраняется, просто будь готов ответить в любое время на звонок.
- На телефоне? – вздохнул Райян. – Хорошо.
- Келли, - обратился Горацио к девушке. – Ты охраняешь «Джека», его переведут в другую палату. Эрик, подстрахует тебя в коридоре. А я посижу в палате вместо нашего близнеца.
- Значит, это будет засада? – уточнил Эрик.
- Именно так это и будет выглядеть, - кивнул босс. – Думаю, Лукас Новак придет за братом, но не для того, чтобы спасти.
- Думаешь, он убьет его? – спросила Келли. – Это предположение?
- Нет, - покачал головой Горацио. – Теперь я уверен. Если раньше «алиби» Лукаса спасало, то теперь он придет, чтобы избавиться от него.
23.
Чтобы перевести Новака в другую палату, директора Максвелла долго уговаривать не пришлось. Он был рад помочь полиции, хотя его услужливость, скорее всего, имела другую подоплеку. Горацио догадывался, что он хочет просто побыстрее их спровадить. Фрэнк связался еще раз и сообщил, что они уже в Хамстеде, Новак машины не покидал. Скорее всего, решил дождаться темноты и не спешил наведать братца. Это наводило на мысль, что он хочет проникнуть в клинику не совсем официальным путем.
Горацио заперся в палате «Джека», расположившись в углу, под стеной, недалеко от выключателя. Сидя на низкой табуретке, он смотрел в окно, на сад. Фонарей под окном не было, так что вряд ли его заметят с той стороны окна, если кому-то припечет заглянуть. Отсчитывая в уме пройденные минуты, Горацио думал обо всей этой истории с братьями Новак, об ужасных убийствах, о похищениях тел, о людях, которые отдавали приказы закрыть дело. Все эти вещи были взаимосвязаны между собой, правда мания Дина Новака слегка сюда не вписывалась. Что это было, раздвоение личности? Шизофрения? Человек живет двумя жизнями? Так не бывает, разве что только в кино. Ему еще было интересно узнать, где это Лукас Новак набрался хирургических навыков? Неужели в духовной семинарии учат и этому? Удалять людям внутренние органы и вскрывать черепа. Что-то из области фантастики.
Неожиданный звонок вывел Горацио из задумчивости, и он удивленно посмотрел на высветившийся номер. Алекс Вудс. Как не вовремя. Он забыл выключить телефон, совершенно вылетело из головы. Поколебавшись, ответил:
- Алекс?
- Горацио? – услышал он. – Куда вы все подевались? Я ищу тебя уже два часа.
- Все в порядке, Алекс, - успокоил Горацио женщину. – Мы расследуем дело на выезде.
- Надеюсь, это все тоже дело? – поинтересовалась та.
- Что случилось? – спросил он, тревожно прислушиваясь к звукам за окном.
- Приходил шеф, спрашивал, как продвигается расследование. Когда вы вернетесь?
- Скоро, - ответил коротко Горацио. – Передай…. Хотя, нет, не надо. Мы уже почти у цели. Это все?
- Не совсем. У меня для тебя есть кое-что, хотя не знаю, можно ли говорить об этом по телефону.
- Ты в лаборатории?
- Еду домой.
- Тогда говори.
- Ладно. Я провела кое-какие анализы по двум нашим жертвам.
- Анализы? – переспросил Горацио. – Что именно?
- Биопсию. До того, как тела исчезли.
- И ты говоришь мне это только теперь?
- На тот момент у меня еще не было результатов, милый, - назидательно проговорила Алекс.
- И что? Нашла что нибудь? – нетерпеливо спросил Горацио.
- Я не поверила, поэтому провела повторный анализ. Видишь ли, оба наших друга, и Пол и Джон не имели своего сердца…. Я хочу сказать, что они носили донорские органы.
- И это может быть мотивом убийства? – спросил себя Горацио. – Кому-то из родственников не понравилось, что сердце его отца досталось какому-то проходимцу? Или один из хирургов решил перебить своих пациентов?
- Горацио, ты же у нас ведешь следствие, тебе и решать, по какой причине эти люди погибли подобным образом.
- Извини, Алекс, - проговорил Горацио. – Просто за сегодняшний день я такого наслушался…. В нашем деле если и будет мотив, то не один. Спасибо за информацию. Спокойной ночи.
- А ты? – заботливо спросила Алекс. – Вы вообще собираетесь возвращаться? Келли тоже с вами?
- И Келли тоже, - ответил Горацио. – Ребята передают тебе привет.
- Спасибо. По твоему тону я поняла, что отдыхать вы не собираетесь.
- Нет, Алекс, - признал он, - Мы не спим, пока идет охота. У меня второй звонок, пока.
На связи появился Фрэнк, который сообщил, что Лукас Новак покинул машину. Это был сигнал всеобщей тревоги. Горацио передал приказ по рации: молчание в радио эфире, никаких звонков и треска раций, разговоров и покашливаний. Обитатели клиники не должны были знать, что происходит и, поэтому, Горацио попросил директора перенести отбой на час раньше. Во избежание недоразумений со стороны медперсонала, это мотивировали тем, что идет подготовка к приезду комиссии. А директор еще добавил от себя лично, что он вводит строгий режим. Так что, с девяти часов пациенты клиники находились в своих палатах, и никто не ходил по коридорам. Горацио приготовил пистолет, положил его себе на колени и стал ждать.
24.
Первое, что он увидел, вернее, услышал, был шорох снаружи здания, в саду. Спустя какое-то время рама окна приподнялась и в палату влезла темная фигура. Похоже, не во всех палатах были заколочены окна. Горацио, затаив дыхание, ждал дальнейших действий посетителя. Тот посмотрел на кровать и тихо подкрался к «лежащему». Подушки под одеялом выглядели вполне натурально, и в темноте было легко их перепутать с телом человека. Гость поставил у своих ног чемодан, который принес собой и склонился над кроватью.
Горацио протянул руку и включил свет.
- Мистер Новак? – произнес он. – А я вас уже давно жду. Опустите руку со шприцом, а лучше положите его на стол. Живо!
Новак выпрямился и посмотрел на Горацио.
- Э…. Дин? – склонил голову на бок Горацио, словно забыл его имя. – Или, лучше Лукас? Какое имя вы предпочитаете? Может, назовете свой вариант? Что вы делаете? Ах, да, сейчас угадаю. Пришли проведать свое…. алиби.
- Оказывается, у полицейских есть юмор, - как ни в чем не бывало, ответил тот.
- Да, я люблю шутить, - серьезно ответил Горацио. – А это случайно не тот чемоданчик, где вы храните доказательства, которых нам так не хватает? Вас хирургии в семинарии или в армии научили?
Лукас положил шприц на стол и уселся в кресло.
- Нога вас больше не беспокоит? – участливо поинтересовался Горацио, не скрывая сарказма.
- Черный юмор? Что ж, я заслужил. Я вам все расскажу, лейтенант, а потом можете меня арестовать. Если получится.
Горацио задумчиво посмотрел ему в глаза. Что означает его вторая фраза? Машинально поднеся к губам рацию, он дал команду отбоя. В палату заглянул Эрик, но Горацио дал ему жестом понять, что все в порядке и что он желает остаться с допрашиваемым наедине. Эрик безропотно подчинился, но перед уходом лейтенант попросил его забрать чемодан гостя со шприцом.
Лукас отсутствующим взглядом смотрел на полицейских, и Горацио удивила такая перемена в его поведении. Неужели у этого нахального притворщика порох кончился? Или же фитиль был коротким? Или же он уже выполнил свою «миссию», считал ее завершенной.
- Итак, - произнес Горацио. – Вы хотите сделать официальное признание? Я должен зачитать вам ваши права. Все, что вы скажете…
- Я знаю правило Миранды, можете не продолжать, - перебил его Лукас.
- Начинайте, - махнул рукой Горацио, включая диктофон.
Лукас посмотрел на этот жест, но ничего не сказал.
- Дин…, - на какое-то время он замешкался, но продолжил: - Он рассказывал, как мы нашли друг друга? Вы не поверите, я так обрадовался, когда узнал, что у меня есть родственная душа, что я не один в этом мире. Я даже не смел мечтать о брате, а тут такой подарок судьбы.
- Который круто изменил вашу жизнь? – вставил Горацио.
- Я не сильно обрадовался, когда услышал параноидальный рассказ… брата, если вы это имели в виду.
- Где вы научились гипнозу? – поинтересовался Горацио, забегая вперед. Его это интересовало больше, чем пространные изложения поведения Дина.
- В армии, где же еще. Я много чему там научился. И вводить людей в транс тоже. Особенно во время службы во Вьетнаме. Когда воочию видишь оторванные руки и ноги, начинаешь терять контакт с действительностью. Я видел людей, которые как зомби шли в атаку. В армии наверняка тоже прибегали к методам массового гипноза, иначе как объяснишь, что человек идет на верную смерть? Лезет в атаку на противника, который в десять раз сильнее его? Знаете, эта война была бессмысленной. Командиры получали приказы сверху, и сами отдавали приказы тем, кто снизу. Это была бойня, жертвами которой становились восемнадцатилетние мальчишки. Я все это видел и пытался облегчить их участь, смягчить боль и дать надежду.
- Значит, вы решили таким же образом помочь своему…. брату? – поинтересовался Горацио. – Облегчили его участь?
- То, что я узнал от…. Дина, было чудовищным, - хмуро объяснил Лукас. – Вы не поверите мне.
- Смотря, что вы расскажете, - ответил Горацио. - Что вы узнали? Что ваш брат носит донорское сердце?
- Вижу, вы подготовились, - удивленно проговорил Лукас.
- Это моя работа, идти за доказательствами.
- Дин по молодости влип в одну историю, - продолжил Лукас. – Он участвовал добровольно в каком-то научном эксперименте. Пересадка сердца, это еще цветочки. Вы же видели, что эти ученные сделали что-то с его личностью.
- А если это просто мания? – спросил Горацио.
- Я обследовал его и нашел шрамы не только на запястьях. На груди, на черепе.
- Вы думаете, что вашему брату сделали пересадку не только сердца? – запнувшись, спросил Горацио. В эту версию ему хотелось верить меньше всего. Алекс не нашла шрамов на телах жертв. Там были такие раны, что обнаружить хоть какие-то следы раннее проделанных операций было невозможно.
- Я не думаю, я знаю. Я много задумывался, какие цели преследовали эти хирурги. Изучали возможности человеческой памяти, или манипулировали сознанием. Они не имели права вмешиваться в биологические процессы, стирать память и давать взамен новую. Это прерогатива бога. Именно поэтому я подменил брата. Хотел занять его место, чтобы посмотреть, кто мог с ним такое сделать. Кто за этим стоит. Ведь наверняка ученные, кто бы они ни были, наблюдали за своими пациентами. Они стерли все прошлое этих ребят, и что дали взамен? Дин и остальные подопытные жили все это время чужой жизнью, без прошлого, с чужими воспоминаниями. Я пошел к Джеку Моргану рассказал ему всю правду, а он пытался вышвырнуть меня вон. Он не поверил и назвал меня сумасшедшим. Пришлось идти на крайние меры, принудительно провести сеанс гипноза. В его памяти хранилась информация об операции, но он не помнил, кем является на самом деле. Марионетка. Они все были марионетками. Это бесчеловечно.
- А вы, значит, помогли им стать людьми? – цинично спросил Горацио.
- Я не нашел следов этой организации, - проигнорировал Лукас выпад полицейского. – Мне сказали, что такие операции по пересадке мозга невозможны, что мне никто не сможет «вернуть» Дина. Чтобы раскрыть их преступление против человечества, я сам преступил закон. Как священник, я не мог смириться с тем, что эти люди сделали с моим братом. Я хотел, чтобы об их преступлениях узнали люди. Нарушил главную заповедь.
- Значит, таким зверским способом вы решили отмстить ученным, открыть истину? – скептически спросил Горацио. - Для этого не обязательно было вырезать жертвам органы.
- Я хотел показать ученым прямо на их чудовищные преступления. Чтобы они поняли, что о их секретах знают люди. – Проговорил Новак, тупо глядя перед собой. – Для этого мне пришлось самому превратиться в чудовище…. Вы не понимаете.
- Нет, не понимаю, - покачал головой Горацио. – Ради истины вы убили шестерых человек? Неужели вы подумали, что ваш «протест» их остановит? Что подобные эксперименты прекратятся?
- Я хотел, чтобы меня услышали! Я проявил к этим людям милосердие. Я освободил их души.
- И тоже самое, вы собирались сделать со свои братом? – поинтересовался Горацио. – Чтобы вас услышали?
- У меня нет брата, лейтенант, - вскинул голову Лукас. – Тот, кто занял его место просто…. незваный гость. Мой брат не заслуживал такого отношения к своей личности. Он был жертвой, а я….
- А вы решили сыграть роль бога, Лукас? Внести свои коррективы? – Горацио встал на ноги. – Теперь придется за это расплачиваться. Только не перед всевышним, а перед законом, который для всех одинаков. Я согласен с тем, что, возможно, ваш брат стал жертвой прошлого, но вы…. Вы стали убийцей без будущего.
25.
Транспортировкой братьев Новак занялся Фрэнк Трип. Он обратился за помощью в местное управление полиции, и те выделили эскорт из трех машин. Горацио со своей группой замыкал колонну, несущуюся на всех парах в Майями. По пути у них было время обсудить дело и поставить на нем жирную точку. Или, как думал Горацио, многоточие.
- Значит, на одном из братьев ставили эксперименты? – в который раз переспрашивал Райян. – И Дин пошел на это добровольно?
- Возможно, у него не было выхода, - пожала плечами Келли. – Или нужны были деньги.
- Или он решил осознанно стать жертвой науки, - подхватил Эрик. – Эйч, а ты что думаешь?
Горацио, глядя на дорогу, неохотно ответил:
- Вряд ли Дин Новак рассчитывал на такой результат.
- Он ведь сказал, что он теперь Джек Морган? – проговорил Вульф. – Что это значит? Что они с ним сделали? Они же не могли, как в том фильме, перевести сознание из одного тела в другое…. Или могли? Горацио?
Горацио тяжело вздохнул:
- Вульф, у меня нет доступа к такому уровню информации. Даже если спросить, все равно никто не ответит.
- Райян, позвони Малдеру, - поддел напарника Эрик. – Он точно знает.
- Очень смешно, Эрик, - укоризненно покачала головой Келли. – Детский сад.
- А я бы позвонил, - отозвался Вульф. – Если бы знал, куда. У тебя нет телефона Дэвида Духовны?
Эрик усмехнулся и посмотрел в окно. Неужели Райян стал понимать шутки? Это что-то новое.
- А что насчет Лукаса? – задумчиво спросила Келли. Думаешь, он повторит все свои слова в суде? Вряд ли ему кто-то поверит. В итоге он попадет не в тюрьму, а в психушку. Что мы скажем прокурору? Что наш подозреваемый, убивая людей, хотел доказать, что мы все под колпаком у ученных? Что мы все марионетки?
- Я не думаю, что это дело дойдет до суда, - отозвался Горацио.
- Почему ты так решил? – удивился Эрик.
- Потому что знаю, - ответил Горацио. – Это дело все время контролировалось со стороны. Его хотели прикрыть. Кому это надо? Тому, кто знает о прошлом наших жертв. Я не знаю, какова была цель экспериментов, но их последствия не мог предсказать никто. Думаю, Лукас Новак стал настоящим сюрпризом для этой загадочной организации. Мы провели для них расследование, а теперь они попытаются замести следы.
- А что будет с Новаками? - Поинтересовался Вульф. - Если эти эксперименты были секретом, нам тоже не поздоровится.
- С нас возьмут подписи о неразглашении, - ответил Горацио. – А Новаки…. Дина еще можно пожалеть. Он неосознанно стал сообщником убийцы. А Лукас…. Если честно, мне все равно, что с ним будет. Он убил шестерых человек. Надеюсь, его упрячут куда подальше.
- Я от тебя такого не ожидал, - сказал Эрик. – Равнодушный Эйч. Жестоко.
- Да, мир жестокий, Эрик. Особенно это ощущается, когда тебя делают, как вы выразились, марионеткой.
26.
Как и предсказывал Горацио, дело братьев Новак не добралось даже до первого слушания. Их обоих вывезли глухой ночью в черном фургоне. Следственная группа действительно подписала документ о неразглашении информации, дело у них забрали. Горацио лично передавал папку шефу и уже мысленно представлял ее в пламени костра. Огонь мог уничтожить документы, доказательства произошедшего, но не человеческую память.
У Горацио осталось в душе чувство, что его использовали. Убийцу он нашел, но остался неудовлетворенным. Он хотел бы быть уверенным, что Лукас Новак понесет заслуженное наказание, что он никогда не выйдет на свободу. Возможно, когда-то он и был патриотом родины, в далеких 70-х, возможно он хотел отомстить за брата, которого он так случайно нашел. Возможно, Горацио даже посочувствовал бы ему, но это был не тот случай. Лукас не имел права убивать шестерых человек.
Тяжело вздохнув, лейтенант, очистил стол от накопившихся за день бумаг. Снял с пояса кобуру с пистолетом и задвинул его в ящик, в глубь стола. Туда же он положил свой полицейский жетон. На сегодняшний день с него хватит. Трое суток без сна и еда на скорую руку. Столько стараний и все напрасно. Отправляясь, домой, Горацио хотел одного: хотя бы на одну ночь перестать быть копом. Почувствовать, что означает быть нормальным человеком. Завтра будет новый день, встречи с новыми людьми, новые открытия. Единственное, что останется неизменным в его работе, это убийства, которые никогда не прекратятся.
Неожиданный звонок, тихо прозвучавший в полупустом кабинете, заставил Горацио вздрогнуть.
- Кейн, - проговорил он в трубку, гадая, кто это может быть.
- Привет, - услышал в ответ знакомый голос.
- Это ты? – удивился Горацио.
- А кого ты ожидал услышать?
Горацио некоторое время растерянно смотрел перед собой.
- Извини, - выдавил он, - просто сегодня не самый лучший день в году. У вас что-то произошло? Как Рэй?
- У нас все хорошо. Просто у меня возникло ощущение, что ты нуждаешься в моральной поддержке.
- Интуиция тебя не подвела, - признался Горацио. – Мне действительно тоскливо на душе. Работа иногда приносит удовлетворение, а иногда бьет под дых.
- Тебе нужно больше отдыхать, - последовал совет.
- Знаю, мне уже сказали.
- Меня опередили? Как ее зовут?
Горацио позволил себе легкую полуулыбку:
- Их двое. Семья Слоунов.
- Очередные жертвы преступления?
- Нет, просто хорошие люди.
- Ясно…. Идешь домой?
- Да. Завтра утром мне предстоит одна встреча. В церкви.
- Решил исповедаться?
- Нет, я должен объяснить священнику, почему его друг стал убийцей. Люди меняются, а он в это не верит. А еще мне придется ему врать.
- Бросай работу.
- Хорошая шутка, но у меня нет настроения. Извини.
- Я серьезно, - возразил голос на том конце провода.
- И что я буде делать? – поинтересовался Горацио. – Я же больше ничего не умею, кроме как…..
- Врать или расследовать убийства? Частный детектив тоже профессия.
- Предлагаешь стать мне твоим партнером? – удивился Горацио.
- А ты согласен? – пришел встречный вопрос.
- ….Ты же знаешь, я не… могу так просто оставить лабораторию, у меня обязательства перед командой и….
- Конечно…. Я понимаю. В другой раз, в другое время ты бы обязательно согласился. Короче: никогда.
- Ты же знаешь, что это не так, - краснея, ответил Горацио. – Но все же спасибо, Элина.
- За что? – спросила женщина.
- За этот звонок. Я снова почувствовал себя живым. Приятно думать, что в этом жестоком мире еще можно кому-то доверять. Тебе должен был позвонить я. Но духу не хватило.
- Ты это признал? – удивилась женщина.
- Удивлена?
- Честно говоря, да.
- Иногда нужно идти людям навстречу.
- Что ж, тогда я подожду.
- Подождешь чего?
- Когда ты дойдешь, - ответила Элина. – Пока.
- Пока, - машинально ответил Горацио и услышал в ответ короткие гудки.
Некоторое время он сидел задумчиво за столом, переваривая разговор. Он опять что-то сказал не то так? Вечно у него так выходит с Элиной. Она делает шаг вперед, он – два шага назад. И чего он боится? Правды? Да вот же она, под носом. Горацио покачал головой. Две правды в один день? Одна - жестокая, вторая - приятная. Элина действительно отвлекла его от дела Новаков. Быстро же он про них забыл, когда услышал ее голос. О тебе помнят, а значит, ты небезразличен.
Горацио встал на ноги и воодушевленный покинул кабинет, а за ним и лабораторию. Подходя к машине, он заметил у своего капота незнакомого человека. Сердце отозвалось глухим ударом в грудную клетку, но он не остановился.
- Лейтенант? – обратился к нему незнакомец. – Я вас ждал. Агент Доусон.
- Если бы вы даже назвались агентом Смитом, я бы не испугался, - ответил Горацио, подходя к дверце Хаммера.
- Я знаю, - кивнул тот. – Хотел поблагодарить вас за отличную работу в поимке серийного убийцы.
- И я должен вам сказать «пожалуйста»? – спросил Горацио.
- Я наблюдал за вами. Вы ослушались приказа, не закрыли дела. Я вас не ругаю за это. Знаете почему? Я знал, что это вас не остановит, а мне нужен был убийца. Лукас Новак почти вывернулся. Должен признать, я жалею, что вы работаете не на меня.
- Похищать тела из морга и мародерствовать? Такую работу вы мне предлагаете? – цинично спросил Горацио.
- Вижу, жертвы рассказали вам слишком много, - пожаловался собеседник.
- Привыкли держать все под контролем? – сухо поинтересовался Горацио, доставая ключи из кармана.
- Такая моя работа, - уклончиво ответил тот.
- А что будет с Дином Новаком? – спросил Горацио. – Или он все-таки Джек Морган?
- Странно, что вы заговорили о Дине. Я думал, вас интересует судьба убийцы.
- Уже нет, мистер Доусон. В большинстве случаев я переживаю о жертвах. Восстановление справедливости, установление истины. Это - моя работа.
- И как? Сделала вас истина свободным? – поинтересовался Доусон. – А справедливость? Она никогда не бывает милосердной.
- Возможно, в том мире, где вы живете, ее нет, - ответил Горацио. – Играя в богов, вы забываете, что в этом мире не все люди марионетки. Вы бродите по своему лабиринту науки без огня и никогда не найдете выход.
- А вы нашли? Может, подскажете, где он? – с сарказмом спросил Доусон.
- Он у вас под носом, сэр, - ответил Горацио, надевая очки, - но вы никогда его не увидите.
Конец.