Призрак Шоссе

Автор: NoFace

Бета: IQ-sublimation

Пейринг: Бьякуя/Шухей

Рейтинг: G

Дисклеймер: герои блича принадлежат Кубо Тайти, остальное - мне.

Ветер и пыль, и отблески солнца на белом капоте.

Ветер в ушах, как визг очумелых скрипок, вечер. Пыль. И серая ткань шоссе среди увитых глицинией пригородов. Бьякуя выбрал кабриолет исключительно ради удобства - из открытой машины проще управлять облаком розовых лепестков.

Все внимание ― бесконечной трещине в небе и холлоу, сыплющимся, словно бомбы из наглого, уверенного в собственной неуязвимости самолета. Видали и такое. Давно. В другой миссии.

Еще быстрее. Жаль, кабриолеты не умеют летать. И машины на шоссе будто встали. Все ли? Слева опять ― черный мотоциклист. В который раз боковым зрением Бьякуя ловит обтянутое кожей колено, напряженную пятку ― острым углом вниз, как у жокея. Всплеск реяцу, новая стая холлоу, рой лепестков. Рев мотора, мотоциклист теряется где-то сзади, и почему-то становится жаль.

Напряжение миссии почти познакомило их. Последние пять минут ― то поравняется, то отстанет, то вырвется вперед ― черный мотоциклист на черном мотоцикле, сияющий в закатном солнце шлем, острые и плавные линии, скорость. Праздник для глаз. Хочется смотреть и глотать густой, как кисель, ветер, а потеряешь из виду ― отчего-то начинает тяготить привычное, как кенсейкан, одиночество. Еще холлоу. Двое. Пять. Двадцать. Стая голодных стервятников. Лепестков не хватает, а какой банкай в этом почти полете? И, как старый друг ― рев мотора слева, сизый дым и золотой блик на бензобаке. Уголком глаза ухватить жесткую линию плеч, голые руки и вздрогнуть. Хорош. Как всадник, припавший к шее коня.

Куда исчезли три монстра? Подкрепление? Мотоциклист? Шинигами? Кто?

Еще минус два, теперь справимся. Бьякуя от облегчения чуть повернул голову. Блик на шлеме дернулся. Полупоклон? И снова рев, дым, жалобный вой ветра, блестящий кожаный силуэт вырывается вперед и невозможно отвести глаз от напряженной спины. Углы плеч, локти. Линия ягодиц приковала взгляд еще пять минут назад, но тогда просто не было времени смотреть: грузовичок Ренджи в кювете, Хонда Рикичи блокирована четырьмя полицейскими, вой сирен; свет красно-синих мигалок превращает рядовую миссию в какой-то пошлый праздник, вот только скорость. Ветер и пыль, бросок влево, еще левее, по обочине, вцепившись взглядом в дорогу, главное – оторваться от полицейских. И черный мотоциклист почти летит, вместе с ним уходя от погони. Тогда казалось – совпадение. Безумный смертный. Похоже, нет.

Что у него за шикай? Не время для любопытства. Главное – теперь есть, кому прикрыть спину. Неуместная радость.

Ветер вдруг почему-то стал сладким, Бьякуя глубоко вдохнул и захлебнулся, поперхнулся пылью и чихнул. Кончик Гинпаку сорвался с плеча, ветер схватил его, повертел и бросил на колесо. Проводить его взглядом, понимая, что Сенбонзакура не успеет. Ее воздушный бой слишком далеко. А мотоцикл взревел и подпрыгнул, сумасшедшим кузнечиком взлетел над кабриолетом; рука в черной перчатке рванула конец шарфа с колеса и швырнула хозяину, Бьякуя поймал. А потом смотрел, как в замедленном кино ― блестящая черная машина переворачивается в воздухе, всадника отбрасывает удар когтистой лапы, шлем летит в сторону, стройное тело с рваными ранами вдоль спины тяжело падает на заднее сиденье.

Нет времени оглядываться. Потому что прикрыть ― некому.

― Чире, Сенбонзакура Кагейоши, ― Получилось. И равнодушно смотреть на тучи лепестков и толпы врагов, рассыпающихся в пыль. Все, как всегда.

Теперь можно сбросить скорость и расслабленно откинуть голову, чтобы волосы не липли к разгоряченным щекам. Почему так тянет оглянуться? Он зачем-то на секунду зажмурился и медленно повернул голову, чтобы наткнуться на влажный настороженный взгляд. Хисаги Шухей. Кто бы мог подумать.

― Фукутайчо. Благодарю за помощь, ― а что еще сказать? Что последние пять минут любовался его обтянутой черной кожей задницей? Недостойные мысли. Неуместные.

― Не стоит, Кучики-тайчо, ― на изрезанном шрамами лице гримаса боли сменилась напряженной полуулыбкой. ― Я не мог допустить, чтобы это случилось еще раз. Шарфики, кажется, объявили войну красоте.

― О чем вы, лейтенант? ― тонкие брови недовольно взлетели.

― Просто был уже такой случай. Тоже ветер, кабриолет… ненавижу шарфики, ― Шухей захрипел и потерял сознание.

А Бьякуя в полном недоумении сидел, подставляя лицо ветру, пытаясь привести в порядок мысли, потом перемахнул через спинку сиденья, сгреб Хисаги в охапку и рванул в госпиталь, на ходу размышляя, что красота порой обнаруживается в самых неожиданных местах. И надо бы пригласить фукутайчо на чай. Что за чушь он нес? Бредил? А может, шутил? Вряд ли. Он что, действительно ненавидит шарфики? Почему-то последний вопрос казался особенно важным.