Хаус терпеть не может консультаций. Консультации его больных давно уже стали делом Уилсона.
Обычно это выглядит так: после очередного эффектного выступления Хауса перед пациентом приходит Уилсон и более мягким тоном объясняет, что значит его болезнь. И если Хаусу случается вынести смертельный приговор, то дело Уилсона - успокоить и обнадёжить пациента.
И вот сегодня, направляясь к больному панк-рокеру, Уилсон останавливается, увидев в палате одну из новых коллег Хауса, кандидатов в его команду. Если она уже проводит беседу с пациентом, Уилсон не будет мешать.
Но, заметив, что больной спит, Уилсон все же решается предложить свою помощь. Он тихонько приоткрывает дверь.
- Доктор… - он отчаянно пытается вспомнить её имя. Не "Стервой" же её зовут? "Эмбер… Волакис, кажется".
Она резко поворачивается.
- Прошу прощения, - сухо говорит она. - Я уже ухожу. Так и передайте Хаусу.
- Я вовсе не гоню вас, - говорит Уилсон и хочет уйти. Но его останавливает взгляд Эмбер. Эмбер смотрит так, словно стоит перед врагом на поединке. В глазах её - и дерзость, и вызов; и где-то в глубине - и попранная гордость, и затаённые слёзы. Взгляд воительницы. Рыцаря в сверкающих доспехах.
Всё это вдруг потрясает его до глубины души. Он вдруг понимает: она боролась за место в команде Хауса, как могла.
Нельзя, несправедливо не вознаградить за это. Но что он может предложить ей? Его конёк - утешать.
- Я не гоню вас, - говорит Уилсон и тихо прибавляет: - Разве я посмею?