Автор: Nessi Kramer
Фэндом: CSI: Miami
Рейтинг: PG-13
Дисклаймер: Все права на героев принадлежат CBS
Саммари: «Он открыл глаза. За окном была глубокая ночь. Часы показывали три сорок пять. Опять этот сон. Сон, как несбывшаяся надежда, как пустая мечта. Мечты мои, я предал вас...Зачем обманывать себя? Ничего не может быть и не будет».
Позови меня...
«Hummer» остановился на обочине. Эрик немного помедлил, потом вышел из машины. Вульф помчался вперед, размахивая чемоданчиком, а он все еще стоял не двигаясь. Потом, взяв свой чемоданчик, пошел следом за коллегой. В последнее время работа не приносила того удовлетворения, которое он получал от нее в самом начале своей карьеры. Все изменилось. Как все изменилось.
Кропотливый ритм осмотра, сбора улик, привычные, четкие движения. Он успокоился, втянулся в работу, отбросив как ненужный мусор все, что занимало его мысли последние несколько недель.
Вечером, когда он после смены шел к своей машине, припаркованной на стоянке, его окликнул Горацио. Меньше всего сейчас хотелось Эрику разговаривать с ним. Он хотел остаться наедине с тем, что не давало ему покоя с того самого момента, как Тэсс улетела домой.
Эрик, что происходит? - Внимательные синие глаза пытливо смотрели ему в лицо.
Отводя взгляд, Эрик буркнул:
Ничего. Все в порядке, Эйч.
Горацио покачал головой.
Кого ты пытаешься обмануть? Я же вижу, как ты изменился. Может, я смогу тебе помочь?
- Нет. - Поспешно сказал Эрик и тут же пожалел об этом, заметив, как помрачнело лицо лейтенанта. - Нет, Эйч. Ты ничем мне не поможешь...Спасибо за то, что...
- Эрик, не сходи с ума. Она не твоя, и ты знаешь об этом. И почему ее не перевели тогда? - с досадой добавил Горацио.
- Ты о ком, Эйч? О Натали? Нет. - Он даже улыбнулся такому предположению. - Это связано не с ней... Извини, я поеду, мне еще надо в хоспис...
Опасаясь, что Горацио снова остановит его, Эрик торопливо завел машину, вырулил со стоянки. В зеркало заднего обзора он видел фигуру лейтенанта, одиноко стоящую на парковке. «Он хороший человек. И именно поэтому ничего не должен знать» - Эрик вздохнул и нажал газ.
«Эрик...Эрик...Ты почему прячешься? Иди ко мне, иди...» - манящий нежный голос, легкое прикосновение теплой руки...
Он открыл глаза. За окном была глубокая ночь. Часы показывали три сорок пять. Опять этот сон. Сон, как несбывшаяся надежда, как пустая мечта. Мечты мои, я предал вас...Зачем обманывать себя? Ничего не может быть и не будет. И хватит об этом. Разве нет других? О, их много. Перед глазами как на экране возникло лицо Натали Боа Виста. Красавица, умница...Но в ней есть что-то порочное. Как в спелом, налитом медовым соком яблоке, вдруг обнаруживаешь червоточину. Красота испортила ее, наложила отпечаток греховности. Это и притягивает в ней...Притягивало...
Тэсс...Это имя вспыхнуло искрами, болью отозвалось в сердце. Эрик застонал, обхватив голову руками. Черные глаза, светлые, почти белые волосы. Не роскошная красавица, но ...Черт, не думать, не думать о ней. Выбросить из головы, а чтобы мыслей не возникало, уйти в работу, как в спасательный круг. Работа, только работа. Как можно больше, без отдыха, чтобы не мучить себя вопросами, и не искать ответы на них.
Он откинулся на подушку, но сон не шел. Проворочавшись еще пару часов, он встал, торопливо оделся и поехал в хоспис. Начинался новый день. Обычный новый день. Все начинается заново. Только он, Эрик, никогда не будет прежним.
Горацио корил себя за то, что не получилось того разговора с Эриком, как ему хотелось. Он видел, что парня что-то мучает, и хотел узнать причину. Но, видимо, он выбрал не то время и не то место, потому что Эрик ушел в себя еще больше. Он работал так, как-будто от работы зависела его жизнь. Молчаливо, без тени недовольства, он выполнял то, что требовалось, оставался еще на одну смену, если это нужно было. И если не нужно было, то все равно оставался. А еще дежурил в хосписе.
- Горацио, нам надо что-то делать с Эриком, ты не находишь? - В редкую минуту утреннего затишья, когда в комнате отдыха собралась почти вся команда криминалистов, Келли задала этот вопрос и ждала ответа.
Горацио помедлил. Потом обвел взглядом тех, с кем работал уже много лет. Алекс, Келли, Вульф. Он пришел позже, уже после гибели Спидла, но отлично вписался в команду. Делко среди них не было. Он, как мог, избегал коллективных собраний. Не потому, что противопоставлял себя остальным. В последнее время он не мог выносить скопления людей. Он задыхался в помещении, и торопился уехать на очередной вызов. Исключение составляла работа в хосписе. Там он ощущал себя свободным. Свободным и нужным.
Что ты предлагаешь? - Вопросом на вопрос ответил он Келли.
Не знаю...
- Спасать его надо. - Молчавшая до сих пор Алекс с укором посмотрела на лейтенанта. - Надо с ним поговорить...
- Не будет он ни с кем разговаривать...- мрачно обронил Вульф. - Я пробовал. Он просто перевел разговор на другую тему, и все.
«Значит, не только мне не повезло» - подумал Горацио.
- Ну и ? Мы будем сидеть сложа руки и смотреть, как он губит себя? - Келли не сдавалась, по очереди посмотрела на каждого.
- Да не хочет он, чтобы его спасали. - Махнул с досадой Вульф. - Предоставьте ему самому разбираться в себе, и все наладится...
У Горацио зазвонил мобильный. Выслушав собеседника, он сказал:
Звонил Трипп. Нападение на хоспис. Есть жертвы.
Низкое, окрашенное розовым мелом, здание хосписа, пряталось в глубине небольшого парка. Плиточные дорожки, ухоженные клумбы. В обычные дни, наверное, здесь красиво. Но сейчас все было оцеплено желтой лентой. Огромное стекло входной двери было расколото пополам. Верхняя его часть мелкими брызгами лежала на плитках у входа, нижняя часть угрожающе оскалилась острыми краями и накренилась.
Осторожно обходя стекло, Горацио привычно подмечал детали, из которых потом сложится полная картина преступления. Навстречу ему заторопился Трипп.
- Напали час назад. Искали наркотики. Убиты двое – медсестра и охранник. Раненого увезли в больницу.
- А кто ранен?
-Не знаю. Кто-то из добровольных помощников, здесь их много.
У Горацио по спине пополз холодный озноб. Вчера Эрик отпросился у него, чтобы успеть на очередное дежурство. А сегодня они еще не виделись. Только не это. Только не это, черт тебя дери. Эрик ты не мог так поступить со мной. Ты не должен был быть здесь.
- Фрэнк, выясни, кто это. Может, он видел что-нибудь.
Трипп кивнул, и отошел в сторону. Горацио вытащил мобильный, набрал номер Эрика. Пошел вызов и...где-то в глубине здания зазвонил телефон.
Он нашел его в небольшой палате рядом с сестринским постом. У дверей растеклась неправильной формы лужа крови. Кровью был измазан и дверной откос. По кровавым отпечаткам на полу было видно, что здесь лежало тело.
- Горацио...
По интонации подошедшего Триппа, Горацио понял, что новости он принес не лучшие.
- Кто? - Еле вытолкнул из пересохшего горла, уже зная ответ.
- Делко.
Он шел по длинному туннелю, навстречу все усиливающемуся свету. Откуда-то появилась Марисоль. Он улыбнулся ей. Протянул навстречу руки. Но сестра отстранилась, печально покачала головой, ее губы беззвучно шептали:
- Нет, пожалуйста, нет. Ты должен вернуться. Я прошу тебя, вернись...
Он пытался сказать, что не хочет возвращаться, но вместо слов с его губ сорвался стон. Свет стал меркнуть, Марисоль отдалилась, а потом растаяла в наплывающем сумеречном свете. Издалека донесся ее голос:
- Возвращайся, Эрик...
В хосписе камеры видеонаблюдения были только на входе, поэтому увидеть то, что происходило внутри после нападения, не представлялось возможным.
Нападавших было трое. Чтобы их не опознали, они использовали резиновые маски для Хеллоуина. Как в насмешку на криминалистов смотрели аляповато сделанные лица президентов – Буша, Рейгана и Клинтона. Камеры искажали рост преступников, и пока нельзя было сказать, кто это был – подростки, искавшие легкий доступ к наркотикам, или же взрослые преступники, имеющие за плечами не одну отсидку.
Но Горацио все же увидел то, что ему было нужно. В найденном под кроватью пистолете Эрика не хватало двух патронов – он отстреливался, и ранил одного из нападавших. Когда бандиты покидали хоспис, один из них здорово хромал. Это дало повод запросить больницы на предмет обращения кого-либо за помощью. Ниточка из запутанного клубка привела к парню, недавно вернувшемуся из тюрьмы, Элтону Катчеру. Именно он пришел с огнестрельной раной в больницу через день после нападения на хоспис, и пока медсестра обрабатывала рану, доктор позвонил в полицию.
Задержанный Катчер требовал адвоката и наотрез отказался разговаривать с детективом. Пока ждали вызванного адвоката, Катчер закинул ноги на угол стола в комнате для допросов, смачно жевал резинку, подмигивал Келли, смотревшей на него с холодным презрением.
- Детка, ты мне нравишься. Когда освободишься, составишь компанию? Ух, люблю я таких как ты – на вид как айсберг, а внутри - горячая штучка...
Трипп подошел к парню, наклонился и что-то тихо сказал. Катчер мгновенно убрал ноги со стола, и испуганно посмотрел на Горацио.
- Да я что, я ничего, просто увидел хорошенькую цыпочку...
В комнате появился адвокат, и можно было начинать допрос. Но Келли, помедлив немного, поднялась со своего места и вышла из комнаты, сделав знак лейтенанту.
В коридоре она, нервно покусывая губы, сказала:
- Я понимаю, что не должна...Но Горацио, я боюсь вцепиться ему в лицо...Я устала сдерживаться...- девушка отвернулась, сдерживая слезы.
Кейн понимающе кивнул. Только опыт и баснословная выдержка, ставшая притчей во языцех, держали его сейчас в рамках. Если бы не это...
Он шел по пустынной, выжженной земле. Местность была незнакомая, солнце палило нещадно, редкие кусты не давали тени. Внутри все горело адским пламенем, губы потрескались, он ощущал во рту вкус крови. Горячий, слоящийся воздух не давал глубоко вздохнуть, легкие болели от напрасных усилий набрать кислород. Сердце внутри билось о ребра, словно стремилось вырваться на свободу. Казалось, что оно вот-вот разорвется . Кровь сгустилась, и он ощущал, как она с невероятным трудом проталкивается по венам. Боль, невыносимая, терзающая тело, вынимающая душу, сводящая с ума. И этому нет конца. Он все шел и шел, а местность оставалась такой же выжженной и полыхающей.
Эрик находился в больнице уже четвертые сутки. Он так и не пришел в сознание. Криминалисты дежурили у него по очереди, но никто из врачей не давал надежды, что парень может выкарабкаться.
- Что вы от меня хотите? Я не наместник Бога на земле. - Отбивался от Горацио доктор. – Я не знаю, как он вообще дотянул до приемного покоя. Что мне вам объяснять, что такое автоматная очередь?
Горацио понимал, что врач прав. В Эрика попало четыре пули. Одна едва не перебила сонную артерию, пройдя под ключицей, вторая прошла на два миллиметра выше сердца. Две другие попали в живот. Крови он потерял много. Какое чудо может его спасти?
Горацио отослал медсестру, привычно расположился на стуле рядом с кроватью. Он старался оставаться с Эриком чаще, словно пытаясь заглушить голос совести, преследующий его теперь постоянно. Сколько было в его жизни таких дежурств, когда сидишь неподвижно, не отрывая взгляда от лица лежащего на больничной кровати человека. Палата, уставленная медицинскими аппаратами, хитроумными приборами, похожа на декорацию к фантастическому фильму. Только вещи в ней происходят далеко не фантастические, а самые обычные. И никто не дает гарантию, что жизнь близкого тебе человека будет вне опасности. Ему ли не знать, насколько хрупко равновесие жизни и смерти в этом сосуде, названном человеческим телом? С чем можно сравнить бессилие, беспомощность, когда ты видишь, как затихает бьющийся на виске пульс, как зеленые зигзаги молний на мониторе превращаются в длинную, бесконечно длинную, прямую линию, пронизывающую твое сердце насквозь? И ты видишь это и ничем не можешь помочь, только молча смотришь, как последний вздох поднимает грудь самого дорогого человека, что у тебя был на этой земле, и ты остаешься один на один с вопросами, на которые уже никто не даст ответа.
Почему Эрик? Почему ты выстроил между собой и миром эту стену, за которую невозможно пробиться? Что происходит с тобой? Какой повод я тебе дал, чтобы ты перестал мне доверять? Все началось давно, я же видел, я предчувствовал, а все равно пропустил момент, самый важный, когда нужно было просто посадить тебя рядом и потребовать рассказать обо всем. А теперь? Что теперь?
Горацио прикрыл глаза, перед внутренним взором замелькали обрывки воспоминаний: Эрик в лаборатории; Эрик возится у разобранной машины; Эрик сосредоточенно слушает Келли, и его лицо озаряется непередаваемой обаятельной улыбкой...Неужели он больше не услышит этого мягкого, быстрого: «Эйч…»?
Эрик, ты не можешь уйти так, как Тим. Ты не сделаешь этого, слышишь? Не уходи!
Следующий день выдался напряженным. Триппу удалось выйти на след второго напавшего на хоспис, и пока он гонялся за ним, Горацио с Келли, Райаном и Алекс работали на очередном МП – на яхте одного состоятельного жителя Майами, трое гостей которого не очнулись после прошедшей вечеринки – просто заснули с пулями в голове.
Они уже заканчивали, когда у Горацио зазвонил мобильный. Коротко переговорив, он отключился, и невидящим взглядом посмотрел на криминалистов.
- Что случилось, Горацио? - Взволнованно спросила Келли.- Что-то с Эриком?
- Нет. Но мне нужно уехать. Закончите сами…Это срочно…
Он не договорил, направился к припаркованному неподалеку «Hummer»у, и так рванул машину с места, что из-под колес полетел гравий. Взвизгнув тормозами на повороте, «Hummer» скрылся из виду.
Переглянувшись, криминалисты продолжили работу, недоумевая, что могло так подействовать на всегда невозмутимого, непоколебимого Горацио Кейна.
Спустя двадцать минут машина остановилась у больницы, в которой находился Эрик.
Торопливо поднявшись по ступенькам, Горацио почти бежал по коридору к палате Эрика. У дверей его остановил доктор.
- Нет, пока не входите. Посмотрите отсюда. – Доктор чуть приоткрыл дверь, и Горацио увидел картину, от которой у него перехватило дыхание: рядом с Эриком на больничной кровати, лежала, свернувшись комочком…Тэсс.
Горацио вопросительно посмотрел на доктора. Тот пожал плечами и пояснил:
- Я ничего не мог сделать. Она так орала на меня, что я думал, что лишусь лицензии. И еще ее дед, тоже какой-то ненормальный…пригрозил мне, что соберет попечительский совет, чтобы проверить, на что я трачу деньги налогоплательщиков. Кто эти люди?
- Ее дед – Норман Рекстон. Девушку зовут Тэсс…
- Он не родственник Рекстону из «Рекстон корпорейшн»?
- Это его отец.
- О, тогда понятно его поведение…Как будто мир принадлежит только им…А какое отношение они имеют к вашему парню?
- Самое прямое. – Раздался сзади голос деда Тэсс. – Добрый день, лейтенант. Сожалею о случившемся.
- Давно вы приехали? И как вы узнали? – Горацио пожал протянутую ему руку.
Рекстон выразительно посмотрел на доктора, и тот ретировался, бормоча под нос что-то нелестное о сильных мира сего.
- Мы прилетели утром, а узнали…Вы можете мне не верить, Кейн, но это все Тэсс…Я возился на конюшне, она прибежала ко мне в слезах и твердила, что Эрику плохо, что он умирает…Я, конечно, успокаивал ее, но толку было мало. Она настаивала на том, чтобы лететь в тот же день, я ее еле отговорил…Думал, ну мало ли, эмоции, гормоны…
- Когда это было? – Склонил голову на плечо Горацио.
Семнадцатого. И еще...
Горацио посмотрел на собеседника, а тот медлил, словно не решаясь произнести то, что мучило его все это время:
Стигматы...
Что? - Горацио не поверил услышанному, переспросил. - Стигматы?
Да. - Кивнул Рекстон. - На следующий день у нее появились небольшие раны, которые кровоточили...Наш семейный врач только руками развел..
И где...как расположены эти стигматы?
Две – на животе, одна на груди, одна под ключицей..
В Эрика стреляли из автомата...именно семнадцатого...
- О, черт…- Охнул Рекстон. – Она это почувствовала на расстоянии. Это не поддается никакой логике, но они связаны между собой...Из аэропорта мы поехали прямо сюда, она знала, где он находится, знала в какой палате...
Мужчина недоуменно качал головой, а Горацио сидел рядом, ощущая, как внутри дрожит и плавится то, чему он не может найти объяснения. Горячая лава затопила сердце, душу, поднялась к глазам…Господи, неужели эта девочка причина всего, что происходило с Эриком в последние недели? Эрик, почему ты ничего не сказал мне?
Тэсс лежала рядом с Эриком, ощущая равномерное биение его сердца и не чувствуя, как по щекам медленно бегут слезы. Губы шептали:
- Ты спас меня дважды. А теперь моя очередь спасти тебя… Я видела, как в тебя стреляли и мне сейчас больно…вот здесь…- тонкая рука коснулась сердца, и снова заняла свое место на руке Эрика. – Отдай мне свою боль…до конца…до последней капли…
Девушка закрыла глаза. Впервые за много недель, проведенных вдали от него, она уснула спокойно и без сновидений.
Выжженная солнцем пустыня все так же расстилалась вокруг него. Но вот внезапный порыв ветра принес брызги дождя. Он повернулся и глубоко вздохнул, ощущая, как легкие наполняет свежий, влажный воздух, кровь уже не проталкивается с трудом по венам, а движется все быстрей и быстрей.
Кто-то окликнул его, потом еще раз, требовательно и настойчиво. Голос знакомый, слышанный много раз. Он резко повернулся, чтобы отозваться…открыл глаза, узнавая и не узнавая место, где находился. Белый потолок надвинулся, потом стремительно поднялся. Чей-то до боли знакомый голос, звавший его из пустыни, раздался рядом:
- Он открыл глаза …
И Эрик узнал место, куда так настойчиво звал его голос. Голос, который бы он узнал из тысячи. Тэсс.
Рекстон и Горацио сидели у двери в палату Эрика, как два охранника. И одновременно сорвались с места, услышав крик Тэсс:
- Он открыл глаза…
Оглянувшись на них, она повторяла без конца:
- Он услышал меня, услышал. Я звала его, просила вернуться…И он вернулся…
Краем глаза он видел, как палата наполняется людьми, но для него существовал сейчас только один человек. Тот, который сидел на краю постели, гладил его руку, роняя на нее теплые капли слез, смотрел на него черными глазами, полными такой любви и нежности, что только за один этот взгляд можно было умереть. Сухие губы с трудом раздвинулись в улыбке:
Тэсс…
Позови меня, позови меня
Просто горе на радость выменяй,
Растопи свой страх у огня,
Позови меня, позови меня.
А не смеешь шепнуть письму
Назови меня хоть по имени.
Я дыханьем тебя обойму
Позови меня, позови меня.