Автор: WOWZAcoolBEANS
Примечание автора: это всего лишь очередной ангстовый драббл об Элиоте, не удивляйтесь, последний месяц я пишу их постоянно… И этот – один из не самых лучших.
Сводка: «Возможно, я был не прав. Возможно Эдгар был все же настоящим героем»
Примечание переводчика: перевод по фану, поэтому к качеству сильно не придираться. Автор и правда пишет очень много однотипного ангста по разным фандомам на английском, и этот наверное покажется банальным тому, кто не посвящен в «Сердца Пандоры». Однако я не мог пройти мимо него после 60-ой главы манги...
Небольшое саммари: Давайте представим себе, что у Элиота было чуть больше времени перед тем, как отдать душу Дьяволу, и он успел подумать обо всем, что было в его жизни. На мой взгляд, этот драббл отражает истину. Надеюсь, что и в русском варианте я сумел это донести. Судите сами.
Разрешение на перевод: получено.
Ссылка на оригинал: пишем ФФ.нет и после этого "/s/6916836/1/The_Time_Was_Wrong"
Дисклаймер: Элиот Найтрэй принадлежит Мотидзуки-сенсей, пусть она и жестоко убила его.
"Джульетта, жребий был разыгран задолго до нас с тобой."
-Dire Straits
Наша жизнь никогда не была похожа на счастливую сказку, или на яркий красочный роман, или будоражащий, полный приключений детектив.
Никто из нас не был принцессой, ждущей в башне своего принца, как и, к сожалению, самим принцем.
Все, что нам оставалось, это мириться с обществом друг друга и молча принимать жизнь день за днем, как она есть.
Когда я был ребенком, мне часто говорили, что я светился оптимизмом изнутри. Я не знаю, откуда он во мне брался, но важнее то, что теперь его нет. Должно быть это что-то семейное, потому что никто из родных не сохранил и мизерной доли веры в лучшее. Как-будто в генах Найтрэев заложен рецидив и после достижения совершеннолетия он искореняет из тебя все лучшие качества. Хотя меня, наверное, это постигло ещё раньше, в тринадцать.
И все же, я продолжал думать, что так и должно быть.
Признаться, я всегда был один.
Кроме назойливых старших братьев, Ванессы и нескольких сводных – за исключением этого противного хлыща Винсента, которого я никогда не приму, как брата – у меня не было друзей.
Да, конечно, у меня были родители, но я почти никогда их не видел. Им всегда были более интересны политические интриги и светские рауты, чем моя скромная персона.
Я посещал Академию, но был слишком уверен в себе, чтобы заводить никчемную сопливую дружбу с кем-либо. А деланное найтрэевское высокомерие, которому меня вымуштровали старшие братья ещё с детства, отталкивало даже доброжелательных людей.
Знаю, я никогда не был подарком.
На меня всегда либо плевали – косвенно, конечно, – потому что я был Найтрэем, наследником самого главного предателя и богача страны, либо подлизывались и трепетали от одного звука моего имени… потому что я опять же я был Найтрэем.
Даже семья не так меня угнетала, как эти тщедушные люди.
Лучше уж быть одному, чем терпеть это гнусное общество подхалимов.
Иногда я примерял на себя различные роли. Роли героев, которые поселились в моем воображении из книг. Говорят, чем больше читаешь, тем шире фантазия. Значит я тому живое доказательство.
И хотя большинство героических черт просто копировали принцев и рыцарей из книжек с цветными картинками, которые я листал ещё с колыбели, тем не менее, я придумывал их судьбы для себя сам.
У моего героя всегда была красивая спутница жизни, а его недоброжелатели всегда получали по заслугам. Их как правило переезжала карета, либо съедал медведь, или что-то в этом роде…
Постепенно я начал думать, что и в жизни являюсь таким же. Что однажды придет время, и я либо спасу полмира от чумы, либо убью того, кто будет покушаться на жизнь моих любимых. Я встречу прекрасную деву и она полюбит меня так же сильно, как и я её. Пожну лавры славы и восстановлю доброе имя семьи Найтрэй.
Мне было девять, когда я понял, что эта мечта так и останется мечтой. Герои существуют только в книгах и в моей голове, и больше нигде.
И снова я остался один, наедине со своими фантазиями.
Даже теперь я жалею – хотя нет, это слово здесь не подходит, - я усмехаюсь, с каждым разом уверяясь в том, что ничего никогда не изменится. Но где-то в глубине души я продолжал упрямо верить в то, что однажды смогу перевернуть целый мир.
Возможно, поэтому я чувствую такое глубокое разочарование теперь. Потому что я не просто расстаюсь с жизнью, не выполнив желаемого, я сомневаюсь, что я вообще когда-либо жил!
Все, что у меня было и это мечта, которую я безнадежно преследовал. Мечта, и больше ничего…
Я всегда очень четко рисовал себе картину жизни, которую хотел бы прожить. И, сколько помню, в ней не было места для такого человека, как Лео, совершенно.
Я всегда хотел, чтобы единственной близкой душой для меня оказалась девушка, и никак не ожидал, что появится какой-то странный неотесанный парень. Моя зазноба должна была быть красивой если не внешне, то дополнять меня по духу, улыбаться той заразительной улыбкой, которая притягивала бы к ней людей без какой-либо особой причины.
Такой должна была быть моя будущая жена, и, назовите меня безнадежным романтиком, которым я себя, впрочем, никогда не считал, в её глазах должно был быть что-то, что навсегда привязало бы меня к ней, и ни за что не отпускало.
Лео очень редко улыбался, и если и делал это, то в какой-то дьявольской манере, наоборот отпугивая окружающих. А его глаза мало кто видел, чтобы даже сказать, какого они цвета. Они у него…. не такие, как у всех. Даже я бы сказал не такие, как у людей в принципе.
Им нельзя дать оттенок, они как холодный октябрьский ветер, забираются к тебе в самое нутро и похищают твое дыхание прежде чем ты успеваешь что-либо понять.
Да, его взгляд был именно таким.
Возможно, поэтому я так рвался заглянуть ему в глаза ещё и ещё.
Лео никогда не был милой Золушкой, капризной Принцессой или смиренной Эвридикой. Его характер и внешность были для меня полной неожиданностью. Как и то, что это именно он стал тем человеком, которого я готов был полюбить всем сердцем. Не за то, что он парень или девушка, умный или глупый, а за то, что он это Лео. Мне не нужно было жениться на нем, достаточно было просто быть рядом.
С каждым нашим разговором я понимал это все больше.
Мы в любом случае встретились бы, потому что без него я не был бы тем, кто я есть.
Досадно, что я не понял этого раньше. Хотя бы на немного, чтобы успеть сказать ему спасибо….
Но теперь уже слишком поздно.
Он никогда ничего не говорил мне, и я пребывал в блаженном неведении. Хотя дело было не только в этом, я сам не хотел вылезать из своей укромной скорлупы. И в итоге всё, что я так ценил, все, за что боролся, превратилось в пыль…
Я не был Принцем, я не был даже Нищим.
Я оказался всего лишь пешкой, а у пешек нет своей собственной судьбы.
Забавно, ведь я всегда был уверен, что исполняю ведущую роль, и что моя жизнь лежит в моих собственных руках. Как же я ошибался.
Лео, я не могу его ненавидеть за это.
Как бы я не пытался, я просто не могу найти достаточных причин для ненависти. Мне даже смешно. Если бы я не доверял ему так сильно и не боялся потерять, то вряд ли я оказался бы в такой дурацкой безвыходной ситуации. Но даже сейчас, на пути в преисподнюю я не чувствую ничего кроме безграничной любви к своему другу. И жалею, что не смог защитить его от последствий своей гибели.
Я никогда не говорил с ним о своих чувствах, потому что укрывал их от себя точно так же, как укрывал все остальное под маской высокомерия.
Я больше никого не ценил так, чтобы наплевать на свою собственную жизнь.
Не знаю, будет ли он вспоминать меня, когда я уйду. Надеюсь, что нет. Надеюсь, что он забудет и станет жить дальше.
Лео, ты должен встать и идти вперед. Идти не оборачиваясь.
Ты должен присмотреть за Гилбертом и Озом, а то я знаю, какие они оба растяпы… И я больше не могу быть рядом, чтобы помочь… А ты – можешь. Ты можешь сделать то, чего не смог я… чего я не успел.
Пусть это прозвучит как глупое оправдание, но мне кажется, такое будущее было для меня предрешено. Смешно, я и сам говорил, что фраза «такова судьба» свойственна лишь слабакам, не желающим признавать свои ошибки, но теперь понимаю, что иногда это чистая правда.
Кому-то удача улыбается чаще, а кому-то вообще никогда.
И я оказался из тех, к кому она в самый ответственный момент повернулась задницей. Повезло мне лишь однажды – когда я впервые оказался на пороге детского приюта, которым владел мой отец…
Возможно, я появлюсь на этот свет заново и уже тогда точно буду чьим-нибудь принцем, каким и мечтал быть. Но что-то подсказывает мне, что на самом деле это конец.
Когда кровь свернётся и тело остынет, меня уже не будет в этом мире.
Последние слова, которые оборвали мое дыхание, оказались вовсе не красивым памятным изречением, а простым проклятием:
«Шалтй-Болтай… я отрекаюсь от тебя…»
Честно говоря, такую смерть я себе меньше всего представлял.
Оказывается, мне был отведен не роман, а лишь незначительный отрывок, абзац, строчка…
Мне никогда не суждено было стать героем, увековеченным в памяти миллионов…
Я смотрел в будущее, не зная, что на самом деле моя мечта никогда не осуществится.
Возможно, я был не прав.
Возможно, Эдгар был все же настоящим героем.
Не то, что я.
А может быть я опять просто пытаюсь найти причины в окружении. На самом деле я не был так важен, как думал. Пройдет год или два, и от меня – от всего того, что я делал, и от каждого слова, что я говорил – останется лишь сгнившее надгробие с пожухлыми цветами и выцарапанным забытым именем. И лишь в умах случайных прохожих, жалости которых хватит, чтобы прочитать его, и останется слабый след моего существования.
Не больше.
И не меньше.
Прощайте...
Не думаю, что даже мою смерть можно назвать «геройской»…