Название: Фиолетовый рай
Размер: драббл [944 слова]
Пейринг: Принц Хата/Такасуги Шинске
Категория: слэш
Жанр: PWP, психодел
Рейтинг: от R и выше
Краткое содержание: Когда на корабле оказывается незнакомый аманто с диковинной птицей, считай свою поездку путёвкой в рай.

Момент падения Шинске не помнил.
Только свист в ушах, крики, чью-то ругань, хлопки крыльев и натужное, не предвещающее ничего хорошего визжание приборов.
Когда он очнулся на земле, небо над головой готовилось к буре – фиолетовое, с тяжёлыми облаками, больное и грозное одновременно.
Шинске пошевелился и сел. Голова трещала: наверняка хорошо так приложился во время аварии. На пальцах осталась кровь – тёмно-лиловая, почти чёрная на фоне сиренево-перламутровой кожи.
– О, ещё один уцелевший, – послышался гнусавый голос рядом.
Обладателем голоса оказался полный аманто в богатой одежде и с нелепой антенной на голове. Это был тот самый аманто, который каким-то непостижимым образом оказался на месте встречи. Матако признала в нём шпиона и сразу же начала стрельбу...
Песок под щекой искрился на солнце, хотя почему под щекой, ведь он только что сидел...
– Эй, ты в порядке? Эй? – несмотря на гнусавость, голос казался привлекательным, даже почему-то томным, плавным. Он одновременно убаюкивал и возбуждал.
Шинске попытался вновь подняться, но ничего не вышло. Его мягко толкнуло в фиолетовый омут – вязкий, обволакивающий, чувственно касающийся рук и ног. Откуда-то изнутри него слышалось:
– Сейчас, где же он? Так, я ведь читал про людей, у вас детородный орган расположен...
Ладони прошлись по телу, по коленям скользнули пальцы, тёплые и мягкие. Ничем не сдерживаемое удовольствие рассыпалось искрами, будто под кожей проснулся рой бабочек и теперь рвался наружу, щекоча нервы взмахами миллионов крыльев.
Облака высоко над головой перемещались в режиме быстрой перемотки, перетекали из сиренево-золотого в пурпурно-фиолетовый, а рой бабочек внутри копошился, обжигая лёгкие.
Кто-то стонал – громко, не сдерживаясь, – так стонут в борделях. И, хотя эти звуки просто не могли быть натуральными, они шли откуда-то из самого нутра, горячие и безудержные. Бесстыдные.
Сколько прошло времени, Шинске сказать не мог – наверняка вечность... а может, всего несколько минут – но голова перестала болеть, дышать стало легче, даже удалось слегка приподняться.
Принц Хата, заметив, что он в сознании, оторвался от его члена, который с увлечением сосал до этого. Да, принц Хата – так звали этого аманто, что оказался на борту Кихейтая по какой-то одному ему ведомой причине. И именно из-за него – а точнее, из-за его чёртового фиолетового птеродактиля – они сейчас и находились здесь.
Так, стоп. Птеродактиля?
Принц Хата вытер слюну с губ и откашлялся.
– Тебя укусил Педоро. Я тут пытаюсь помочь.
– Педоро? – спросил Шинске непослушными губами.
В небе кричали чайки – угольно-сливовые, с сиреневыми брюхами. Берег пляжа, на котором они оказались, был совершенно безлюдным.
– Да, мой питомец. Это крайне ядовитый экземпляр – его яд скапливается в простате, и, если сразу не вывести, наступит смерть. Так что надо поторопиться.
Шинске безвольно наблюдал, как тот вновь склонился между его раскинутых ног и огладил тёплой рукой стоящий член. Ощущения оказались запредельными – как по оголённым нервам, без прелюдий. Шинске закусил губу, дёрнулся и громко застонал. Так вот кто издавал те звуки...
– Стой, – слабо проговорил он и попытался отодвинуться.
– А что такого? Мы всегда так делаем и не прячем свой половой орган, – сказал принц Хата и показал на свою антенну.
Когда влажные губы сомкнулись на головке его члена, Шинске начал смеяться, несмотря на прокушенную губу и привкус крови во рту. Он смеялся долго – пока не охрип, пока не начал вновь стонать, кончая раз за разом под руками и губами странного аманто. Аманто, который притащил на борт к космическим пиратам неведомое чудовище, похожее на диковинную смесь птеродактиля и попугая. Чудовище, которое вырвалось из клетки, когда Матако начала стрелять, и учинило такой беспорядок, что пилоты потеряли управление. Их корабль выкинуло неизвестно куда, и неизвестно, кто ещё выжил, и...
... Перламутрово-синие волны накатывались друг на друга, розовая пена лизала берег, и в том же ритме язык на его члене выводил диковинные узоры – какие-то письмена на неизвестном, но наверняка пошлом наречии. Бабочки, порхающие внутри, стали явственнее и больше, теперь они будто бы пытались вырваться из него, прорвать кожу, словно бумагу, и устремиться вверх, на прокорм чайкам.
– Яд уже почти вышел, это нормально, скоро всё перестанет быть фиолетовым, – шептал принц Хата, и его дыхание дразнило чувствительную плоть, отдаваясь в паху желанием.
Шинске бился в сильных, неконтролируемых судорогах, хватался за ускользающий сквозь пальцы прохладный песок, за полные плечи принца, за его скользкую антенну – тогда тот тоже стонал, и вибрация от его стонов на члене ощущалась как дар свыше. Дар от богов, придумавших оральный секс.
Никогда ещё в своей жизни Шинске не кончал столько раз, сколько кончил в тот вечер, хотя точное количество он толком и не запомнил.
Последним воспоминанием был алый диск солнца, тонущий в бурлящем пурпурном мареве на горизонте.

Позже их нашла спасательная команда Кихейтай. Матако залилась краской, стоило ей завидеть Шинске, и старательно держалась подальше от Бансая, который выглядел как обычно, но внутри был неимоверно спокоен, будто недавно сходил в бордель и...
Шинске отбросил ненужную мысль, как дешёвое кимоно.

Он спал, как убитый, несколько дней подряд – организм перерабатывал остатки яда и приходил в норму.
Принца Хату и его выжившего слугу, высокого зеленокожего аманто в очках, они доставили в ближайший большой город.
– Пусть это останется между нами, – сказал Шинске после посадки.
Принц Хата пожал пухлыми плечами, глядя на то, как в клубах пыли к ним приближались машины с делегацией с его планеты.
– Вы, люди, такие странные, ну да ладно. Кстати, не хочешь посмотреть на мою коллекцию насекомых? Очень красивые, тебе они понравятся.
За несколько дней путешествия они обменялись едва ли десятком слов, но было в их связи что-то такое, чего другим не понять. Что-то, похожее на хрупкие, красивые крылья бабочек, порхающих в диковинном танце под светом луны.
Шинске остался в городе на несколько дней, а когда собрался уезжать, купил в местном магазине новое кимоно в память об этом происшествии, и носил его потом чаще других.
Кимоно было насыщенного фиолетового цвета, расшитое золотыми бабочками.