Название: Шаловливая лиса
Жанр: романс
Фэндом: CSI: Las Vegas
Рейтинг: PG
Пейринг: грандерс
Дисклаймер: мои только чувства.
Вместо саммари: чего-то позитивного захотелось. А-то как-то все грустно – круглолицая Сара, сосредоточенный Грэг, неуверенная Кэтрин, постаревший Брасс, перекачавшийся Ник. И главное – Гриссома нет. Добавила много. Развлекалась, собственно. Как обычно.
***
«Она улыбалась так широко, будто кобра раскрыла капюшон…» - эта фраза крутилась в моей голове с той секунды, как я увидел Сару в комнате отдыха. Теоретически я давно знал, что она должна приехать. Потому что этому предшествовал почти месяц телефонных переговоров Сары и Гриссома. Она приноровилась звонить ближе к полуночи и выносить мозг какой-то заумью, от которой сводило скулы, хотелось зевать и впасть в спячку. Или пойти на улицу и пришить кого-нибудь. Только ее лечащий врач сказал Гриссому, что эти беседы благотворно влияют на пациентку, и приходилось терпеть, куда деваться? В принципе, мы с Гилом уже ничего не боялись, и вполне можно было послать Сару подальше, но… Вот это самое «но» - Гил решил, что обязан поддержать ее, потому и терпел звонки, задушевные излияния. Только однажды у него сдали нервы - когда она заявила, что назовется его фамилией, ну, чтобы поддержать свой, так сказать имидж. Он был так зол, что выругался. И долго потом не мог успокоиться. Да уж, можно подумать, как я был «рад» видеть ее в лаборатории.
Делать нечего, поприветствовал, даже обнял, по плечу похлопал. Все вокруг только и твердили, что замужество ей на пользу пошло, и что похорошела, и приятно округлилась. И улыбается постоянно, будто ее щекочут. Экли что-то сказал о пользе психотерапии, только я знал, что никакой психотерапевт с Гриссомом не сравнится. Даже с двумя дипломами. Ну, конечно в «Медоусе»* такие спецы, что доберутся до альковных секретов твоей прапрапрабабушки, только Гриссом им сто, нет, двести очков вперед даст.
Правда, не знаю, кто оплачивал лечение Сары, все-таки клиника для звезд, туда так просто не попадешь. Но видно кто-то раскошелился, Сара там пробыла почти три месяца. А приехала в Вегас, все уши прожужжала про то, как хорошо в Париже, и ее французский всех удивляет. Вернулась потому что скучала по лабе, и вообще – по всем скучала. Гриссом, мол, в Париже остался, лекции в Сорбонне читать. Она же решила немного развеяться. Тряхнуть, так сказать, стариной.
За работу она ухватилась, будто ее запрограммировали. И не пьет. В смысле – ничего спиртного. Даже пива. Закодировали ее, наверное. Кто бы ее от Гриссома еще закодировал.
Так или иначе, теперь вместе работаем, и тяжеловато приходится. Потому что Сара каждую смену норовит какие-нибудь «новости из Парижа» рассказать. И обязательно подчеркивает, что именно говорит Гриссом. «Он меня шаловливой лисичкой называет…» - хвасталась она Кэтрин в раздевалке. А та - «надо же, а какой сдержанный был, ни за что бы не подумала, что на нежность способен…»
Я тогда со смены домой вернулся, под душ залез, и такой смех меня разобрал, что Гил еле успокоил. Всеми доступными ему средствами. И я его тоже успокаивал. Успокаивали мы друг друга долго. Почти до утра. Устали немного, заснули.
Потом Сара позвонила. Гриссом мобильный взял, посмотрел на входящий номер, и…отключил, кинул в кресло. Меня сгреб в охапку, и такое устроил…В общем, мы из постели только после обеда вылезли.
Городской телефон разрывался от сообщений на автоответчике. Естественно от Сары. Гриссом даже прослушивать не стал – стер все. Подмигнул мне - «хватит прятаться, надоело…»
Сара почувствовала перемену. Улыбка стала натянутой, и злой. В голосе шипение появилось, как у рассерженной кошки. Кэтрин быстро просекла, в чем дело, и старалась нас не ставить на одно дело. То меня с Ником отправит, то с Реем, то вообще одного.
Не знаю, что она там себе думала. Сара в смысле. Наверное, что возвращение триумфом будет – как же, все ее попытки Гриссома заарканить, наконец-таки успехом увенчались. Сначала на словах, а там, глядишь, все будет так, как она и мечтала. Но оказалось, что триумф-то был липовый. Скорее, я назвал бы это триумфальным поражением. Я ее раздражал, напоминая о том, что Гриссом все еще не принадлежит ей полностью. Несмотря ни на что. Странно, что после стольких лет, она продолжала на что-то надеяться. По мне, скорее уж Гриссом мог остаться с леди Хизер. Я как-то спросил его о ней. Не потому, что вдруг увлекся всякими такими штучками. Просто она… да неважно. Гриссом сказал, что ей не нужен мужчина-самец, а нужен равный. Быть ласковой домашней кошечкой она не собиралась, да и лести бы не потерпела. А она не из таких. Ей либо на равных, либо вообще – никак. Гриссом, думаю, ей бы подошел. Если бы не со мной был. Но он – со мной. И она одна. Иногда звонит, приглашает на чай. Я Гила отпускаю. Потому что, если бы не Хизер, неизвестно, как бы все сложилось. Она тогда нас здорово поддержала. Ну, когда Сара свалила в свои джунгли, а все смотрели на Гриссома, как на ничтожество. Мол, такую женщину прохлопал, и бла-бла-бла. Хизер мне позвонила, когда Гил у нее остался. Сказала, чтобы не волновался, с Гилом все будет хорошо. Я чуть не разревелся, потому что в таком напряжении был, что утопиться хотелось.
Но это все прошло. Все прошло, изменилось. Одна Сара, как Спящая красавица, не меняется. Годы идут, а она все ждет принца. В смысле – Гриссома. А принц-то уже давно с другой. То есть, с другим. Со мной. Она же все агонизирует. И окружающих лихорадит. Уехала бы она опять в свои джунгли. Лисичка…шаловливая…
* - «Медоус» - реабилитационная клиника в пустыне Соноран, штат Аризона.