Она остро чувствовала, словно душа состоит из двух далеких друг от друга, никак не пересекающихся частей. Микс противоречивых эмоций захлестывал ее с головой, оставляя внутри гнетущее чувство смятения. Она была счастлива. Правда. Великолепный мужчина окружил ее любовью, вниманием, заботой и лаской, готов был ради нее на все, собирался сделать ее своей женой и матерью своих детей. Он был красив, умен и очарователен.
Стивен. Два месяца назад она не знала, кто он такой, а теперь он будоражит ее мысли, вызывает трепет и приятное волнение. Она купалась в его внимании, с упоением ощущая себя счастливой и любимой. Нужной.
Донна вздохнула и, поставив пустой бокал на подоконник, вновь посмотрела на стоящий у дивана практически собранный чемодан. Завтра для нее начнется другая жизнь –сперва в первом классе летящего через Атлантику Боинга, а затем в пентхаусе небоскреба в Лондонском Сити. Ей больше не придется вставать в 6 утра и сидеть на работе до позднего вечера, она может больше вообще не работать.
Работа. Вчера вечером она попрощалась с Пирсон Дэрби, проведя устроенный Джессикой праздник в общении с Нормой, Рэйчел, Майком и еще дюжиной приглашенных сотрудников и весь вечер стараясь гнать от себя несуразное ощущение, которое, наверно, испытывали приговоренные к казни, пока их везли к месту совершения наказания. «Еще осталось четыре часа, это ж целая вечность», «три», «два». Она с удовольствием проводила время, стараясь гнать от себя мысль о том, что завтра в ее жизни ничего этого не будет. Он не пришел.
С момента приезда Стивена их отношения изменились. Точнее, изменился он, как только сообразил, что старший партнер британской фирмы уделяет чрезмерное внимание его исполнительному секретарю. Сперва Донна еще пыталась вести себя как прежде, подтрунивая, вступая в мелкие словесные перепалки, играя словами, но вскоре его холодный взгляд и непривычно жесткий тон перевели их общение в сухой обмен фразами. Однажды она попыталась достучаться до Харви, когда они, принуждаемые необходимостью, застряли в офисе допоздна, разгребая дело Авы Хессингтон. Сидя по обе стороны широкого стеклянного стола в кабинете Харви, они были погружены в бумаги, как вдруг он отодвинул свою папку в сторону.
-Почему он?
Сначала Донна, занятая документами, не расслышала, а после слегка опешила. Подняв глаза, она увидела все тот же непроницаемый взгляд буравивших ее карих глаз. В этот раз была в его взгляде не только отчужденность, но даже какая-то злость, и Донна мигом пришла в себя.
-Потому что он мне нравится, -спокойно произнесла она и попыталась вновь найти место, где читала.
-Любой мужчина Нью-Йорка был бы рад завязать с тобой отношения, но тебе обязательно нужно было связаться с этим высокомерным выскочкой.
Ей вдруг показалось, что он с силой сжал скулы.
Гордо вздернув подбородок, Донна вызывающе посмотрела ему прямо в глаза.
-Так уж и любой? У некоторых из здешних мужчин кишка тонка завязывать долгие отношения, им подавай секс на одну ночь, и желательно, чтобы дамочка потом быстро убралась восвояси, не мешая просыпаться одному и быть наедине с собой-любимым,-Донна вдруг почувствовала, что внутри закипает негодование.
В его взгляде промелькнуло что-то зыбкое, с трудом осязаемое, но она была слишком разгневана, чтобы это заметить, ее словно несло дальше на этом потоке праведного гнева.
- Кого ты считаешь достойным, Харви? Ты во всех находишь изъяны, словно лишь ты совершенен, лишь тобой можно восхищаться, только тебе отдавать свое время и свою жизнь. Стивен для меня безупречен, ясно? –она в упор посмотрела на него. - Во. Всех. Отношениях,-чеканя, добавила она.
Он на мгновение слегка прищурился и она увидела, как тяжело он сглотнул, затем резко встал и холодно произнес.
-Думаю, на сегодня мне твоя помощь больше не понадобится. Закончу сам. Иди домой и до встречи утром.
В его голосе ей вдруг послышалась боль, и, нерешительно поднявшись с места, она попыталась исправить положение.-Харви, брось. Я же твой помощник, я могу остаться, правда. Мы можем не касаться этой темы и быть друзьями, как и раньше.
-Как раньше уже никогда не будет,-продолжил он холодным тоном, но она могла покляться, что он еле сдерживает эмоции. - Эта дружба в прошлом, Донна. Я не могу дружить с человеком, который каждую ночь ублажает засранца, извечно пытающегося подставить меня.
-Ублажает?-в ее голосе слышались слезы, но она изо всех сил старалась оставаться хладнокровной.-Да пошел ты, Харви! Ты понятия не имеешь ни о чувствах, ни о любви, ни о привязанности, ни о нежности. Ты словно бесчувственное полено и всегда таким останешься!-резко отодвинув стул, она вскочила и ринулась из его кабинета, стараясь успеть скрыться из виду до того, как окончательно сорвется. Схватив сумочку, она рванулась к лифтам и нервно стала давить на кнопку, словно это могло доставить лифт на 50й этаж быстрее, чем обычно…
С этого момента они практически не разговаривали, и когда она в скором времени объявила, что оставляет работу и уезжает со Стивеном в Лондон, чтобы выйти за него замуж, он просто выслушал, кивнул и направился к себе в кабинет.
Ее сердце словно кровоточило, тупая боль не давала покоя, словно с Харви ушла бОльшая часть ее жизни, хотя, впрочем, так и было на самом деле. Тринадцать лет работы бок о бок, осознания того, что они –команда, слаженная и дружная, игривые подтрунивания и невинный флирт –то, от чего она получала удовольствие всю свою молодость. Возможно, другому этого показалось бы мало, но она каким-то образом умудрилась убедить себя, что ей этого достаточно. Что совместная работа и крепкая дружба гораздо важнее близких отношений, которые они закончили, не успев начать, в ее маленькой квартирке, куда он пришел, измученный и поникший, через пару дней после похорон Гордона. Воспоминания о том вечере, жарких прикосновениях его рук и губ, она, как ни пыталась, не смогла окончательно выбросить из головы. Она заперла их в специальный ящичек своей памяти, заперла на ключ, и возвращалась в ним лишь иногда, в моменты величайшей слабости, совсем ненадолго, но оттого не менее преследуемая муками совести. Все ее мужчины, с которыми она была в отношениях, не выдерживали сравнения с этими давно ушедшими в прошлое ощущениями, и в конце концов, она порывала отношения с каждым, не в силах больше убеждать себя, что все в порядке. Лишь Стивен действительно зажег ее, мог вызвать прежде ощущаемый трепет, подчинил ее себе и позволил властвовать над ним. Иногда, особенно когда они занимались сексом после выпитого на приеме или вечеринке алкоголя, в голове всплывал образ Харви, и она какое-то время обманывала себя, пока Стивен не произносил что-нибудь и не вытаскивал ее из этого омута. Утром ее мучила совесть, но он твердо верила, что Стивен –лучшее, что может быть в ее жизни и что эти видения в скором времени останутся в прошлом…
…Словно очнувшись от забыться, Донна вздохнула и плеснула в бокал еще вина. Целая веха в ее жизни закончилась. Да здравствует новая, насыщенная и полноценная жизнь! Завтра самолет унесет ее далеко-далеко навстречу новому городу, новым людям и новым событиям. Она станет, наконец, женщиной, родит детей, а не будет и дальше существовать как приложение к Харви. Так почему же на душе так тяжело… Почему так хочется снова увидеть его, еле уловимо, невзначай, коснуться его руки, увидеть его самодовольную по-мальчишески озорную улыбку. Опрокинув до дна бокал, Донна обхватила руками колени и заплакала. Внутри словно прорвалась платина и все слезы, накапливаемые за последние пару недель их перепалок, рванулись наружу. Ее сердце разрывалось от тоски по нему, по работе, по посиделкам с Рэйчел и перепалкам с Майком, даже по Луису. Эти люди столько лет были частью ее жизни… Выплакав, казалось, все имеющиеся слезы, она положила голову на колени и обессиленно закрыла глаза.
Резкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. С трудом сползая с подоконника и разминая затекшие мышцы, Донна поплелась к двери…