Автор: Susan Ivanova
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Джим, Спок
Жанр: Drama, ангст
Дисклаймер: отказ
Саммари: если грозит смерть и нет шансов на спасение, что станет твоим последним желанием?
Статус: закончен
Что имеет значение
Как капитан лучшего из звездолетов Федерации, Джим Кирк не раз сталкивался с безвыходными ситуациями, каждый раз натягивая смерти нос, хотя каждый раз понимал, что однажды Фортуна отвернется от любимчика и та самая костлявая старуха с косой из старых страшилок подберется ближе, чтобы коснуться его и забрать в страну вечного сна.
Джим Кирк был, пожалуй, единственным человеком и капитаном, который не прошел тест «Кобаяши Мару», который сжульничал. Понимал ли он значение этого теста, был ли в самом деле готов к безвыходной ситуации или же искренне верил в то, что неразрешимых задач нет, что подготовить человека к факту близкой смерти невозможно, пройди хоть сотню подобных тестов? Джим верил в жизнь, верил в победу здравого смысла или исключительного везения задолго до встречи со Споком, самым логичным инопланетянином, которого Джим знал. Спок стал правой рукой, плечом, на которое всегда можно опереться, другом, братом, помощником в любых делах, холодным душем, если того требовали обстоятельства, или же просто человеком, чьим умом, мужеством Джим искренне восхищался.
Энтерпрайз ломался, выходили из строя двигатели, транспортатор мог забарахлить в самый неподходящий момент, но все, что капитан Кирк знал – это то, что все образуется, что любая поломка будет устранена, а Спок сможет расчехлить волшебную палочку чистой логики и найти выход даже там, где спасовал бы сам Джим…
Видимо, в этот раз ситуация действительно вышла из-под контроля, если даже Спок не мог найти логичного решения.
Они столько пережили вместе – двое мужчин, двое совершенно разных по характеру, логике, мировоззрению, привычкам и предпочтениям людей; они рука об руку шли туда, где еще не ступала нога человека; они сроднились, спаялись, связались незримыми нитями. И не в ментальной связи дело, хотя, может, и в ней. Это было настоящее родство душ, как если бы на это их благословили древние боги судьбы.
Они защищали друг друга собой, им нечего было делить, они не задумываясь отдали бы свою жизнь за жизнь другого, вот только теперь это уже не имело значения – свободные от наручников, от пут в силу неприятия хозяевами планеты любого насилия над телом, безоружные, без связи с кораблем, Кирк и Спок стояли перед лицом своих палачей, ожидая приведения приговора в силу. Бежать некуда, любая попытка кончится довольно предсказуемо, а капитан Кирк не станет встречать смерть спиной. Только не так.
Где-то далеко через пространство несся Энтерпрайз, отброшенный от планеты на миллионы лет лета силой мысли жителей планеты, где-то, стиснув до боли зубы, напряженно всматривался в экран Скотти, где-то молилась своим богам Ухура, а Боунс сулил сотни чертей каждому, кто шел в Звездный Флот, кто командовал кораблями, кто был вулканского происхождения, кто спускался без страха на неисследованные планеты, руководствуясь эмоциями больше, чем здравым смыслом, кто предлагал мир, но мог защитить себя зарядом фазера… и кто мог прикосновением нарушить древние законы иного мира, нанеся страшное оскорбление правителю планеты, расплатой за которое была смерть.
Планета, где остались только дети; планета, где поджидал ящер Горн; планета, где был Аполлон, еще одна, где жили телекинетики, застрявшие во временах Платона; миры под властью компьютера или миры, где кошмар пещер оказался умнейшим существом, защищавшим своих детей от агрессоров-людей – сколько было таких миров, сколько было ситуаций, которые были логично или эмоционально разрешены? Неужели же теперь, когда погибли уже четверо охранников, спасительная дверь выхода в привычную жизнь, закрылась?
- Мы милосердны, капитан, - сочувствующе произнес старец-вождь, - мы предоставим Вам и Вашему другу право на последнее желание.
- В таком случае, мы просим отпустить нас, - даже Кирк не верил в успех просьбы. – Мы принесем официальные извинения от лица Федерации и впредь, если сумеем достигнуть взаимопонимания…
Старик покачал седой головой.
- Вы не понимаете, капитан, - глухо сказал он. – Мой народ не кровожаден, мы мирные люди, но есть то, чего делать нельзя под страхом смерти – касаться другого.
- Я бы никогда не… - Кирк чуть выступил вперед, закрывая Спока собой. Может, если убьют его, Спок сможет выйти из ситуации живым, потом что-нибудь придумает – он может, он умный, он смог бы даже прорвать пространственно-временной континуум, чтобы найти Джима и вернуть его к жизни.
- Мы понимаем, капитан, но закон для всех един, - старик склонил голову в знак понимания. – Вы причинили боль человеку Радоны, закон гласит, что за подобное может быть только одно наказание.
Кирк беспомощно оглянулся на Спока – тот стоял в привычной позе, заложив руки за спину, сохраняя на лице маску беспристрастности и лишь глаза выражали понимание слов старика и безвыходности положения самого Спока и его капитана.
- Я снова предлагаю свершить правосудие только надо мной, - повторил Кирк, сказанное всего лишь пятью минутами ранее, когда последний охранник исчез в белом свете атомного распылителя, рассыпавшись блестками и растаяв в воздухе. – Я виновен, судите меня, не трогайте его! – слишком эмоциональный жест в сторону коммандера.
- Не надо, капитан, - тихо произнес Спок, сделав шаг к Кирку.
- Вы понимаете, - старик поднял голову, встретившись взглядом с вулканцем. – Вы не осуждаете нас.
- Осуждение расы со своими культурными ценностями и физиологическими особенностями нелогично, - Спок чуть вздернул подбородок.
- Ваше последнее желание, джентльмены, - повторил старик.
- У меня нет желаний, - произнес Спок. – В любом случае, я уступаю свое право на выбор капитану.
Кирк поднял к небу голову – какой чудесный день, какое ослепительно-яркое золотое солнце, безбрежно-голубое небо, а где-то над ним летит Энтерпрайз, где-то ворчит Боунс, хмурится Скотти, Ухура вызывает капитана по всем частотам, но так и не слышит ответа… как нелогично умирать в такой день…
- Я хочу… - Джим неосознанным жестом коснулся руки Спока, спустился пальцами к его ладони и крепко сжал ее в своей, не встретив ни малейшего сопротивления со стороны вулканца, обычно нетерпимого к таким прикосновениям. – Я хочу, чтобы это было одновременно. Чтобы вы… чтобы мы… я с ним вместе… не поодиночке. И дайте нам минуту, пожалуйста, - добавил он чуть тише.
- Вы не ограничены во времени, - согласился старик.
- Капитан, - Спок не приподнял бровь в жесте изумления, будто прочитав его мысли и молчаливо согласившись с решением. – Джим…
- Спок, - в одно слово, в одно короткое имя Джим смог вложить все эмоции, все чувства. Большего бы не потребовалось.
Спок – друг. Он был рядом все эти годы. Он знал все секреты Кирка, разделял все радости и невзгоды.
Спок – брат. Удивительный инопланетянин с удивительным разумом.
Спок – телохранитель. Сколько бессчетных раз он спасал Джима.
Спок – все, что есть у Джима, все самое ценное… бесценное, родное… любимое чистой настоящей мужской любовью.
Даже гибель членов экипажа Джим воспринимал не так эмоционально тяжело, как предполагаемую смерть близкого человека. И пусть Спок бы ворчал, что он не человек, что это оскорбление его вулканской сущности – Джим бы лишь улыбнулся в ответ.
Если Споку было больно, Джим чувствовал его боль как свою. Если Спок в чем-то нуждался, Джим из кожи вон готов был лезть, лишь бы помочь другу. Если Спок страдал, любил, ошибался, болел, Джим всегда был рядом, как и сам Спок всегда был неподалеку, если что-то подобное случалось с Джимом.
Мелдинг ли тому виной, что они стали неразделимы как сиамские близнецы, или же дело в безграничном доверии, братской любви – Джим даже не думал. Он знал, что за внешней сдержанностью бушуют нешуточные страсти, что Спок сдерживает себя, что он всегда будет сдерживать себя, что не так страшно уйти, если рядом такой друг.
- Спок, могу я попросить о слиянии разумов? – прошептал Джим, глядя вулканцу в глаза. – Это моя просьба не к ним, - он чуть дернул подбородком в сторону терпеливо дожидающихся инопланетян, - а к тебе.
Спок молча протянул руку к лицу Кирка и коснулся пси-точек, не убирая второй руки из ладони капитана.
- Мой разум – к твоему разуму, - прошептал Спок. - Мои мысли – к твоим мыслям. Мы – одно целое…
Если и была кратковременная боль от прикосновения луча атомного распылителя, никто из них этого не заметил.
