Disclaimer: Не моё.
Так, навеяло как-то...
Сон
Ему было так тепло и уютно, что сначала он и не понял, что сон закончился. А впрочем может быть он проснулся во сне, ведь так бывает иногда. Рядом с ним лежала женщина от которой были видны лишь длинные, тёмные волосы. Её дыхание, едва слышное, было на редкость регулярным. Она спала, отвернувшись от него и держав при себе львиную долю одеяла. Будить её он не хотел.
Кто же ты, незнакомка, подумал он. В голове находилась какая-то муть. Где-же гоблины? А вообще причём тут они? Одно имя насильно навязовалось на язык но не произносилось. Почему же так тяжело думать?
В комнате, довольно маленькой и обитой по тамошнему, было душно. Он тихо встал, прошёл в ванную совсем по инерции, прикрыл дверь, включил свет, налил стакан воды. Отражение угрюмо смотрело на него заспанными глазами. Нет, что то не так, что то неправильно. Оплескав лицо, он провёл влажными руками по волосам. Застыл. Стрижка была короткая. Отражению было как до фонаря. Ещё что? С печки свалился? Муру про гоблинов несёшь?
Да пошли вы все в болото, сердито прошептал он, и опёрся об раковину. Сон, ведь конечно это был сон, продолжался. Нужно вернуться к ней, в кровать, закрыть глаза и перестать думать обо всём.
Ваше Величество! позвало зеркало. Он вздрогнул. В ванной он был один, но в зазеркалье, рядом с пофигистким отражением собственной усталой рожи, совершенно чётко и ясно виделся карлик.
И тебя только не хватало, пробормотал он нахмурившись. Тише, а то она проснётся.
Но он спохватился слишком поздно – кровать заскрипела, женщина зевнула и подошла к двери.
– Что ты встал, Джереми?
– Духота, – ответило отражение его голосом, – Сейчас иду.
Ваше Величество, настаивал карлик шёпотом, Вам пора. Вы не там, понимаете?
Как это не там?
Перестань уже, усмехнулось отражение, наигрался. Иди, откуда пришёл.
Да откуда-же..?
Дверь в ванную отворилась и она зашла, дотронулась до его плеча.
Карлик исчез. Что за чертовщина? Он прищурился, приблизился к зеркалу. Волосы короткие, как надо. Глаза свои, сонные.
– Давай давай, – сказала она, потянула за руку, – Мне рано вставать, репетиция в восемь, а туда ещё ехать.
Он медленно отодвинулся.
– Хватит собой любоваться, а то козью морду покажет.
Оглянувшись в последний раз, он погасил свет и вернулся в спальную вместе с ней. Перед тем, как он заснул, или же в продолжение всё того-же сна, на языке всё вертелось то другое имя, и мысли его вертелись и кружились, превращаясь в прозрачные невесомые шары, и уносились далеко далеко, в подземный, безупречный мир.
