Двадцативосьмилетняя женщина глубоко затянулась сигаретой. Глядя на улицу с балкона, она медленно выдохнула дым. Она сидела в белом плетеном кресле, примыкавшем к стене, рядом стоял небольшой столик. Наблюдая, как солнце медленно приближается к линии горизонта, она вздохнула. В голове гудело от только что состоявшегося телефонного разговора с ее матерью.

Она ненавидела не работать, чертов отпуск.

Она сделала еще одну затяжку. Казалось, ее мать очень настаивает, чтобы она приехала и провела немного времени дома. Но самой ей этого не хотелось. Впрочем, ноющий голос в дальнем углу сознания буквально кричал на нее. Она не была дома почти десять лет. Черт, с матерью она общалась только по телефону. Единственной из родного города, с кем она виделась, была ее лучшая подруга, и то всего три или четыре раза за все эти десять лет.

Дом больше не был домом.

Услышав, как входная дверь захлопнулась, женщина выбросила сигарету. Вообще-то, она бросила курить много лет назад, но в такие дни ей сложно было удержаться.

— Я чувствую дым.

Она обернулась и увидела мальчика, что был ростом один метр двадцать сантиметров.

— Спасибо, Райли, — произнесла она, поднявшись. Светловолосый голубоглазый мальчик улыбнулся ей в ответ.

— Что у нас на ужин?

Она провела рукой по его волосам, и, улыбаясь, зашла в особняк.

— Я в замешательстве. Звонила твоя бабушка, она приглашает нас к себе... — она остановилась и взглянула на него. Его рот округлился, а глаза удивленно распахнулись.

— Серьезно? Мы... поедем?

Она быстро оценила воодушевленность сына. Он никогда не был в ее родном доме. А она никогда не горела желанием его туда взять.

— Да, конечно, если захочешь.

— Клево! Я увижусь с бабушкой! — от радости он едва не принялся прыгать на стены. Она обняла его за голову. Он общался только со своей мамой, и больше ни с кем из ее своенравной семьи. Ей хотелось уберечь его от подобного опыта.

— Что ж, мы уедем в субботу, когда ты управишься с заданиями на лето, и пробудем там несколько недель.

Лицо его вновь озарилось широкой улыбкой.

— Мы будем жить у бабушки?

И что, подвергнуть его всем «прелестям» проживания в ее доме? Пожалуй, нет.

— Нет, мы остановимся у твоей крестной, — произнесла она, зайдя на кухню. До нее донесся радостный возглас, на что она покачала головой. — Иди делай домашнее задание. Тогда успеешь немного посидеть за компьютером перед сном.

Маленькие ручки обвили ее за талию.

— Спасибо, мам.

Вприпрыжку он направился к свей комнате.

Посмотрев некоторое время в потолок, она приступила к приготовлению ужина.

Тихонько прикрыв дверь в спальню сына, она обошла итальянский кожаный диван, вздохнула и взяла телефон. Прибавив разницу во времени, женщина пришла к выводу, что еще не поздно позвонить лучшей подруге и попросить принять их у себя в гостях.

— Алло?

— Эй, привет, — улыбнулась она.

— О, мой Бог! Привет! Давненько я тебя не слышала. Как поживает мой любимый крестник? — переполненный восторгом голос на другом конце заставил ее искренне рассмеяться.

— Все хорошо, только что уснул. Угадай, что?

— Ты провела ночь с Джорждем Клуни и теперь носишь его ребенка?

— Нет...

— Черт... Хотела бы я провести ночь с Джорждем Клуни и скрывать дитя его любви, — за этим высказыванием последовал неконтролируемый смех обеих собеседниц. Для них потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться и восстановить дыхание.

— Что ж, мисс «Я замужем», я приеду на этих выходных на несколько недель.

— В самом деле?

— Да-да, знаю. Пожалуй, изоляция меня и ребенка заставляет волноваться мою маму, потому что она позвонила и умоляла меня приехать.

— Ты собираешься остановиться у них с отцом?

— Нет, это выше моих сил.

— Тебе будут несказанно рады у меня дома. Подожди... Нет, это не моя мама, и даже если бы это была она, ей тоже здесь несказанно рады... — проговорила Фиби куда-то в сторону. — Извини.

— Разногласия с мужем? — засмеялась она.

На другом конце провода раздался смешок.

— В последний раз, когда приезжала моя мама, она навела порядок во всем доме, а он очень злился, пытаясь понять, куда же она все переложила, — она хохотнула, а подруга продолжала рассказывать о похождениях ее мамы, выводящих ее мужа из себя. Спустя несколько минут последовал вопрос гораздо спокойней: — Итак?

— У тебя будет двое гостей в начале лета!

— Ура!

Вновь зазвучал смех, и подруги стали обсуждать детали и все, что они планировали сделать за эти несколько недель.

Машина ехала по нешумной автотрассе. К счастью, дорога была почти пуста, сделав одиннадцатичасовой путь проще для ее утомленного тела. Она посмотрела в зеркало заднего вида, Райли читал одну из своих таинственных книг. Улыбнувшись, она вернула взгляд на магистраль.

— Долго еще?

Бросив короткий взгляд на сына в зеркало, она вновь уставилась на дорогу.

— Примерно час, — ответила она. Он коротко выдохнул и закрыл книгу, устремив взор в окно. — В чем дело, дружок? Еще вчера ты был полон энтузиазма.

— Я знаю. Просто это так странно... Я всегда думал, что ты ненавидишь Хиллвуд.

Она усмехнулась — он был очень разборчив в словах.

— Я не ненавижу Хиллвуд, я просто... всегда хотела оттуда уехать. И когда мне это удалось, я просто не хотела возвращаться, — такой последовал ответ от мамы.

— Он жил там? — его тонкий голос выдавал волнение, в голубых глазах промелькнула искра.

— Да, — монотонно ответила она, избегая встречи с ним взглядом в зеркале.

— Он до сих пор там?

— Я... я не знаю.

Он закрыл рот и сжал губы в тонкую линию. Он слышал правду, стоящую за ее словами, уловив эмоциональный подтекст.

Он всегда хорошо умел читать между строк.

Улыбаясь, они вдвоем стояли перед высокой белой дверью. Она заправила длинную прядь волос за ухо и игриво потрепала волосы Райли.

Дверь с размахом отворилась, явив взору маленькую девочку, на вид лет четырех, с улыбкой от уха до уха.

— Здравствуйте, — произнесла она звонким и наполненным радостью голосом.

— Лилит! Господи! — невысокая женщина, ростом чуть больше метра шестьдесят, подбежала к двери и взяла девочку на руки. — Сколько раз я тебе говорила не открывать эту дверь?

— Привет, мамочка, — девочка улыбнулась женщине.

— Вижу, ты хорошо воспитываешь детей, — к высказыванию раздался смешок.

— И это я слышу от женщины, чей сын в пять лет носился нагишом по офису? Привет, дорогой, — женщина поцеловала Райли в макушку и широко улыбнулась. Аккуратно опустив дочку, она слегка похлопала ее по спине. — Входите, входите.

— Можно мы поиграем во дворе? — спросила Лилит.

Ее мать посмотрела вниз и собиралась ответить, как вдруг заговорил Райли:

— Я пригляжу за ней, — он был знаком с малышкой почти с рождения, и любил с ней играть.

— Ладно, пойдем к воротам, только не бойся собаки, он очень добрый.

Райли улыбнулся и взял девочку за руку, она тут же принялась рассказывать ему обо всем вокруг с позиции четырехлетнего ребенка.

— Что ж, — мама девочки улыбнулась, — много же времени для тебя это заняло.

Другая женщина улыбнулась в ответ, оглядев подругу сверху донизу.

— Боже, Фиби... Иногда ты такая... ах!

Они крепко обнялись, одновременно произнося фразы о том, как хорошо, наконец, увидеться друг с другом.

Отстранившись, она пристально рассмотрела Фиби. Ее длинные волосы были заплетены в косу, опускающуюся на спину. Фиби по-прежнему носила свои маленькие очки, обходясь почти без косметики. После рождения Тай она снова пришла в форму, и выглядела счастливей, чем когда бы то ни было.

— Так здорово увидеть тебя.

— Не представляешь, как я себя чувствую, вернувшись спустя столько времени. Кажется, я прослезилась, проезжая мимо сто восемнадцатой школы, — они обе рассмеялись. — А где твой муж?

— Эй, Фибс, слышала такую шутку? — женщины обернулись и увидели высокого мужчину, стоящего в дверном проеме кухни. В одной руке у него была газета, сложенная в несколько раз, а в другой он держал мальчика нескольких месяцев отроду. Он поднял взгляд и уставился на жену и стоящую рядом с ней женщину. Газета выпала из его руки, а челюсть поползла вниз.

— Хельга Патаки?

— Собственной персоной, Шляповолосый, — усмехнулась она в ответ.