Название: Линия связи
Автор: In vitro
Рейтинг: R
Пейринг: Эрик и Чарльз, Эрик/Рэйвен, Чарльз/Мойра
Жанр: драма, приключения
Отказ: Все права на персонажей принадлежат законным правообладателям.
Фандом: «Люди Икс: Первый Класс»
Аннотация: Все дороги ведут в Рим - даже при альтернативном варианте развития событий.
Предупреждение: AU
Комментарии: Определенные намеки на броманс, которые можно встретить в фанфике, не подразумевают слеш или даже юст. При желании, впрочем, их можно истолковать иначе.
~.~.~
Doch alles, was uns anrührt, dich und mich,
nimmt uns zusammen wie ein Bogenstrich,
der aus zwei Saiten eine Stimme zieht.
Auf welches Instrument sind wir gespannt?
Und welcher Spieler hat uns in der Hand?
«Liebes-Lied» R. M. Rilke (c)
~.~.~
Глава первая
Сон был ярким и из тех, которые надолго запоминаются.
Серый фон-туман вокруг, а по центру квадратной формы помещения – зависший в воздухе металлический ящик. Он колебался и дрожал от напряжения, словно на демонстрационной модели кристаллической решетки шарик, имитирующий частицу, удерживаемую силами взаимодействия с другими. Только вокруг ничего больше не было. А через некоторое время ящик все же не выдержал и распался: он раскрылся с нескольких сторон, словно коробка из-под фруктов или овощей, и обнажил свою сердцевину – такую же пустоту. Вот только внутренняя поверхность ящика не отливала отполированным металлом, а представляла собой чередование черных и белых клеток – шахматный рисунок, нанесенный на стенки-плоскости. Когда взгляд наблюдателя проник внутрь - емкость тут же раскрылась полностью, обнародовав новую трехмерную фигуру: удаленные шахматки казались меньшими по размеру и были искривлены пропорционально расстоянию от смотрящего. Затем начала изменяться и вся фигура целиком – отдельные «стенки» плавно сливались друг с другом, взаимно дополняли, образуя единую сплавленную массу черного и белого, а затем вихрем завертелись в серого цвета смесь, эластично растянувшуюся подобно пластилину и скрутившуюся в спираль. Однако, через некоторое время в ней снова удалось вычленить геометрические элементы: они стали более четкими, но мельче, чем в нативной конфигурации, образуя отдельные самоповторяющиеся структуры, которые наслаивались друг на друга в пирамидки и в конечном счете слились в цельный фрактал. Его общая форма напоминала цветок, но отдельные составляющие элементы казались слишком хаотичными и неустойчивыми – так же, как и ящик в начале сна, - и вскоре он распался взрывом миллиона красно-сине-оранжевых кусочков, складывая структурную мозаику, которую можно при желании увидеть в калейдоскопе. Только слишком много красного цвета…
Э. Леншерру подобные сны виделись не часто. Если ему и снился некий металлический предмет, то в устойчивой стабильной конфигурации, которым можно было легко руководить и подчинять своим желаниям – собственно, как и в жизни. Хаос и беспорядок оставались в относительно далеком прошлом, а ворошить его лишний раз не было смысла, даже в подсознании.
Что касается будущего: увы, то, что случилось в дальнейшем с красными осколками, молодой человек узнать не успел, так как в дверь громко постучали три раза, и он проснулся.
«Доброе утро, мой друг! Можно войти?»
Э. Леншерр предпочел бы начать день с посещения ванной комнаты, но ему ничего не оставалось делать, кроме как натянуть на лицо улыбку под номером пять «Приветливая»: Я рад тебя видеть!
«Доброе. Проходи, не возра…»
Ч. Ксавьер, не дожидаясь окончания стандартной фразы-приглашения, стремительной походкой вошел в его номер и, продолжая особо не церемониться, сел за столик у окна, заложив нога на ногу. В руках молодого профессора была газета. Э. Леншерр сразу понял, что местная газета – плохая: в чернилах ощущалось слишком много свинца.
«Ты это видел?»
Молодой человек подарил другу вопросительный взгляд, но вставать с постели пока не собирался.
«Передовица… Мыслью по древу, однако… Вот гляди… Активизация движения за гражданские права и десегрегацию в последнее время вступила в стадию… Ну, это мы итак знаем… Значит, вот: очередной конфликт «рейда свободы» вызвал волну социальных протестов. В связи с обострением ситуации… Нет, дальше… Марши протеста вылились в… Еще дальше… Ага, есть… бойкот железнодорожных путей*. К активистам присоединились сторонники и выдвинули требования…»
«А?»
«В общем, главное для нас: движение локомотивов в северном направлении временно приостановлено»
Э. Леншерр спросонья пытался перво-наперво сообразить, куда он задевал свой билет, а не к чему Ч. Ксавьер клонит. Не наблюдая адекватной реакции друга, последний решил уточнить.
«Ключевое слово здесь было – временно. Это значит – не час или два. А нам надо быть на месте завтра»
«Тогда такси?»
«Нет. Уже нашлась машина»
Э. Леншерр почесал начинающий зарастать щетиной подбородок.
«Чья?»
«Не важно, старый знакомый подсобил... В общем, собирайся, завтрак принесут через пять минут, а я тебя жду через полчаса»
Ч. Ксавьер свернул газету узким рулоном и, позвенев ключами перед носом все еще сидящего в кровати друга, намекая на то, что пора вставать, покинул его номер.
Фактически, вылетел – и пресная улыбка тут же сползла с лица Э. Леншерра. Он зевнул и, обмотавшись полотенцем, отправился в ванную комнату.
.ххх.
Мерседес-Бенц вызвал у молодого человека неприятные ассоциации, которые он засунул обратно в хранилище мрачных мыслей и просто повернул динамик радио на большую громкость.
Передавали новости. Политические, судя по всему, уже закончились, а в остальном ничего особенно важного он не услышал. В базы Ванденберг удачно запущен очередной спутник. В кинотеатрах страны можно посмотреть «Путешествие к седьмой планете». И спорт. Пятая игра «Нью-Йорк Янкиз» против «Сан-Франциско Джайентс» в Мировой серии должна состояться завтра, 10 октября, пока же счет бейсбольных команд ничейный – 2:2. В этот же день ожидается торжественное закрытие XV Олимпиады по шахматам в Варне.
И все же, насчет машины… Э. Леншерр подозревал, что это должен быть Форд или Шевроле, возможно даже кабриолет. Но откуда профессор достал немецкую машину? В любом случае, он мог бы быть и более предупредительным, поскольку не раз говорил, что все знает о своем друге.
Молодой человек мельком взглянул на Ч. Ксавьера. Тот ехал на переднем сидении и смотрел в боковое окно, барабаня пальцами что-то ритмичное на передней панели над бардачком. О чем он думал? Сам Э. Леншерр думал о том, что в яблоках много витамина С и железа.
«Хочешь яблоко?»
Молодой человек снова взглянул на друга – тот протягивал ему вышеупомянутый фрукт. Не очень-то чистый на вид. Но, вроде, спелый.
«Я веду машину. Потом»
«Могу помочь. Покормить тебя?»
«Лучше не читай мои мысли»
Ч. Ксавьер изобразил на лице удивление.
«Как знаешь, яблоки ведь не плохие. Горничная на завтрак принесла, а я с собой взять попросил»
Молодой профессор достал из кармана такого же песочного цвета, как и плащ, носовой платок; аккуратно вытер им кожуру фрукта, после чего раздался характерный сочный хруст. Э. Леншерр словил себя на мысли о том, что в очередной раз за короткий промежуток времени отвлекся от дороги, и приглушил радио.
«И как?»
«Нет, ничего не было. Она не в моем вкусе»
«С каких это пор?»
Водитель искренне удивился и замедлил ход автомобиля. Машина проезжала мимо фермерских угодий, а одна из пасущихся на лугу коров отбилась от стада и стояла прямо на обочине. Она была совсем лысой, а кожа животного отсвечивала ярким пурпурным оттенком. Э. Леншерр впервые в жизни задумался о том, как обычные животные воспринимают мутантов, и у скольких еще живых существ на планете проявился или проявится в будущем ген икс. А также, почему лауреаты престижных премий умалчивают общественности о его существовании.**
Из этой коровы можно было бы сделать кожаный плащ. Красная мантия…
«Ау?»
«Прости, Чарльз, прослушал. Повтори?»
Ч. Ксавьер обернулся к заднему сидению и достал себе из сумки еще одно большое яблоко. Затем наконец ответил.
«Не важно»
До ближайшей заправки, которая случилась через 57 миль, они больше не разговаривали.
.ххх.
Обед оказался неплохим, учитывая то, что был приготовлен пожилым контуженым человеком с культями вместо двух пальцев правой руки. На войне можно и большее потерять, а приобрести - славу, почет, удостоверение инвалидности и отсутствие средств для существования, когда в стране экономический кризис, а если ты не стоишь у какого-нибудь административного здания с плакатами протеста, значит – ты немолод, немощен и больше никому не нужен. Хотя, разные ситуации бывают.
Э. Леншерр многое видел и многое мог понять. Он хмуро разглядывал ордена за отвагу, висевшие в углу забегаловки со стороны кухни рядом с выцветшими портретами неизвестных лиц в военной форме, очевидно, погибших еще во время Второй мировой.
Ч. Ксавьер в это время вертел в руках карту.
«Я так понимаю, если мы проедем по во-о-от этой дороге, то сократим первоначально рассчитанное расстояние миль на тридцать. Неплохо, как считаешь?»
«Твоя очередь садиться за штурвал. Тебе и решать»
Молодой профессор пожал плечами.
«Ладно. В таком случае, заночуем ориентировочно где-то… здесь»
На карте тут же был обведен синими чернилами жирный овал вокруг поселения в 1002 жителей. Чактон? Лаптон?
Э. Леншерр не успел разобрать перевернутые для него вверх ногами буквы, когда на их столик прямо поверх карты бросили счет. Затем друг расплатился за обед.
.ххх.
Когда не нужно нажимать на сцепление – по желанию: физическими ли усилиями либо используя свои сверхспособности – можно осмотреться вокруг.
Когда путники, едва выехав за город, начали свое автопутешествие, местность, через которую они проезжали, можно было назвать фермерским раем. Сельскохозяйственные угодья сменялись животноводческими предприятиями. Чередовались кукурузные поля, свинофермы, искусственно созданные рыбные хозяйства, а порой горизонт обрамляла кромка леса.
Однако по мере продвижения на северо-запад жилых поселений стало встречаться все меньше, как и попутных машин.
Э. Леншерр развлекался тем, что читал таблички, которые на удивление водились в этой глуши в изобилии. Например, запрет на отстрел оленей, предупреждение о въезде в заповедную зону, стрелка-поворот, указывающая направление на водохранилище, редкие историко-культурные памятки, но чаще всего стандарт – «До … населенного пункта осталось … миль». Один из таких дорожных знаков, мимо которого проезжал черный Мерседес-Бенц, был покорежен и согнут чуть ли не напополам, и молодой человек скуки ради восстановил его правильную форму.
Ч. Ксавьер вел машину очень хорошо. Выверенно, точно, равномерно, плавно. Собственно, скучно. Иногда включал радио, слушая сводку новостей, и выключал, когда транслировали ритмичную музыку. Громкие навязчивые ритмы влияют на мозговые волны и, забивая каналы передачи мыслей, искажают информационные потоки. Лишь классика гармонизирует пространство. Или что-то в таком роде - некогда Ч. Ксавьер об этом рассказывал другу. Сейчас же молодой профессор, как и Э. Леншерр, зевал.
«И все же, на данный момент лучшее достижение ХХ века – это гражданская авиация. Несколько дней поездом или машиной и несколько часов самолетом – несравнимые вещи. Конечно, США скоро догонит СССР****, и наших детей ожидают не только увлекательные полеты на Луну, но и прикладная проверка уравнения Дрейка*****. Интересно, ответят ли они на вопрос: встречаются ли среди популяций инопланетных форм жизни мутантные организмы?»
«Нет»
«Думаешь, нет?»
«Не в том смысле нет. Не развитие авиации - лучшее достижение»
«А что назовешь ты?»
Э. Леншерр заколебался с ответом, решая, стоит ли переводить непринужденно заданную другом тему разговора с покорения космических далей на злободневные политические реалии. Он повернул голову в сторону Ч. Ксавьера.
«Лучшее достижение ХХ века – это ядерное оружие»
Однако друг смотрел на дорогу, а не на него. Молодой профессор просто фыркнул.
«Это не достижение, когда что-то создается ради разрушения»
«Ради контроля»
«Скажи это японцам»
Молодой человек тщательно подбирал слова.
«Они получили то, что заслужили»
«Они, то есть мирное население?»
«Они поддерживали политику правительства»
«По-твоему, если информация о постройке позиций для зенитных ракет все же окажется правдой, и США начнет полномасштабную военную операцию на Кубе, а в ответ на нас посыпятся советские боеголовки, это значит, допустим, что и я и ты виноваты в начале Третьей мировой?»
Э. Леншерр с минуту помолчал.
«Да»
«Да?»
«Но этого не случится…»
«Ты в этом уверен?»
«…потому что я их остановлю»
Мерседес-Бенц резко затормозил, и молодой человек чуть ли не врезался головой в ветровое стекло. Водитель повернул ключ зажигания, глуша мотор.
«Для начала доживи до этого. Не забывай пристегиваться»
«Ты куда?»
«Зов природы»
Выражения лица друга Э. Леншерр не увидел, так как тот слишком ретиво выскочил из кабины автомобиля.
Вместо ремня безопасности молодой человек нашел рычаг, который позволил откинуть спинку кресла назад. Тогда стало лучше видно панораму из фронтального окна: темное небо, острые углы крон высоких елей, важно раскачивающих своими ветвями-стрелами на ветру, и где-то относительно невдалеке – зигзаги молний, освещающие раз в минуту-две все вокруг.
Похоже, там, куда путники направлялись, их ожидала гроза.
.ххх.
В десять вечера найти где переночевать, скажем, в том же Ричмонде, Ноксвилле или Рок-Хилле проблемой не было. Но не в Фейтоне***.
В машине было очень душно, а на улице к насыщенному водяным паром воздуху прибавлялись «приятные» запахи птицефермы. Впрочем, окно открывать явно не стоило, так как косой дождь тут же окропил внутреннюю поверхность дверей и сидящего рядом молодого человека.
Дворники не справлялись со своей работой и в конце концов застыли. Поскольку через стекло, по которому текли ниагарские потоки воды, сути проблемы видно не было, Э. Леншерру пришлось привести кресло обратно в сидячее положение и окончательно промокнуть под ливнем, который за последние полчаса перешел в категорию «как из ведра».
Когда молодой человек вернулся в машину – он встряхнул головой. Несколько капель воды попало на правую щеку Ч. Ксавьера. Профессор их не вытер и улыбнулся.
«Как душ?»
«Спасибо, освежающий»
«Переоденешься?»
Э. Леншерр, хмыкнув, сбросил с плеч на заднее сидение коричневую куртку из искусственной кожи, оставаясь в черной водолазке, на которую продолжала капать вода с волос.
«Так пойдет?»
Через две мили очень медленной и осторожной езды они наконец свернули с шоссе на дорогу, которая вела к обитаемой части селения. Увы, дождь изрядно потрудился, и на незаасфальтированной ухабистой скользкой почве машину сильно бросало, а также она буксировала на глинистых участках. Ч. Ксавьер проехал мимо нескольких жилых на вид построек и, сделав свой выбор, плавно затормозил. На этот раз без теста на ремень безопасности – Э. Леншерр был пристегнут.
«Здесь!»
Молодой человек посмотрел в боковое окно со стороны профессора. Выбранный дом был среднего пошиба: черно-зеленая от отложений и продавленная в двух местах крыша, обвалившаяся стена хозпристройки, а также облупившаяся штукатурка, что было видно даже с энного расстояния сквозь пелену дождя. По виду, дом не ремонтировали приблизительно столько лет, сколько было лет путникам, стремившимся поскорее найти приют от непогоды.
«У них есть свободная комната, и эти люди нас пустят. Пошли»
Хозяин дома – полный пожилой либерал - участливо покивал путникам головой, когда Ч. Ксавьер объяснил ситуацию и сунул ему 40 долларов; а хозяйка дома принесла рагу, оставшееся с ужина. Она также справилась, из какого они штата гости пожаловали и про городские новости; пожурилась на дожди, которые шли уже вторую неделю без перерыва, и вспыхнувшую эпидемию пастереллеза у кур. Для проформы хозяин заметил, что это не первый раз, когда в их скромной обители останавливаются туристы, а до ближайшего населенного пункта - миль 30 по пересеченной местности. Хозяйка предложила гостям чистые полотенца, но предупредила, что свободная кровать – только одна, а душ – во дворе.
Ч. Ксавьер любезно рассыпался в благодарностях, а хозяйка откланялась, пожелав молодым людям доброй ночи.
.ххх.
На чердак вел отдельный ход – давно не крашеная металлическая лестница - а терраса была слишком маленькой и без навесного козырька, чтобы развесить там на просушку вещи. При условии, конечно, что дождь стал бы менее интенсивным.
Как Э. Леншерр и ожидал, предложенное жилье скрипело старыми половицами, продувало сквозняком из-за нарушения изоляции и вызывало упаднический настрой, освещаясь одной только шестидесятиваттной лампочкой. В общем, по сравнению с отелем, в котором они ночевали до этого, - это была крыша над головой и не более.
Ч. Ксавьер присел на треногий стул у декорированного паутиной окна, разуваясь.
«Завтра заночуем получше»
«Мне без разницы»
Молодой человек снял нейлоновую рубашку и майку, набросил на плечи банное полотенце и достал из сумки мыло.
«Я в душ»
«Ага…»
Молодой профессор думал о чем-то своем, глядя через оконное стекло на поле грязи, в котором корежились избитые дождем завядшие листья бахчевых культур, и друг решил не мешать ему предложением присоединиться.
Когда Э. Леншерр вернулся, Ч. Ксавьер уже лежал в кровати, облокотившись о ее железные перемычки спинки, скрестив руки на груди. Молодой человек наскоро вытер голову, сбросил мокрое полотенце, повесил брюки на спинку стула рядом с вывешенными чуть ранее другими пропитавшимися дождем вещами и переоделся в сухой комплект. Мокрые вещи друга висели на гвозде у двери.
Э. Леншерр потушил торшер и тоже забрался под одеяло. Прохладный душ, как и осенний дождь, забрал тепло. Особенно замерзли руки, но молодой человек положил их поверх одеяла.
Очередная молния озарила на миг помещение, и Э. Леншерр отстраненно отметил, что они с другом полулежат в одинаковых позах. Спать пока не хотелось.
«Можно задать тебе вопрос?»
Молодой человек насторожился.
«Я слушаю?»
«Что… Что ты чувствуешь, когда руководишь металлом?»
Вопрос был неожиданным и болезненно острым как бритва, и Э. Леншерр ответил едва слышно.
«Ты знаешь»
«Нет»
«Нет?»
«Я не о том. Я знаю, что тебе нужно, чтобы заставить металл двигаться. Но мне хотелось бы узнать, что ты ощущаешь при самом процессе, как можешь это объяснить»
«Давай подумаем…»
Э. Леншерр обвел взглядом темное сырое помещение. Впрочем, для того, чтобы чувствовать металлические изделия, это было вовсе не обязательно.
Из деревянной столешницы в углу чердака вырвался трехдюймовый гвоздь и быстро неслышно подлетел, выкручивая в воздухе филигранные восьмерки, к вызвавшему его молодому человеку, почти касаясь протянутой руки. Если бы гвоздь летел с чуть большей скоростью и вовремя не остановился - он проткнул бы Э. Леншерру ладонь. Знал ли профессор про этот железный заостренный стержень, или было слишком темно для этого? Чтобы видеть, достаточно было всего лишь прочитать мысли, но Ч. Ксавьер, очевидно, сейчас не усматривал в этом необходимости.
«Я чувствую с металлом… слияние в одно целое, словно это физическое продолжение меня. Но, в отличие от телесной оболочки, я могу делать с ним все, что захочу. Раскалить, расплющить, изменить форму и предназначение, но не почувствую при этом ни боли, ни наслаждения»
Гвоздь взлетел вверх к потолку, удлинился в тонкую острую спицу и нацелился в сторону Ч. Ксавьера.
«Но тебе это нравится?»
«Это как… дышать воздухом. Если есть необходимость. Или желание»
Спица медленно залетела за спинку кровати, приблизилась к изголовью и зависла острием в нескольких сантиметрах от теменной части головы молодого профессора. Ч. Ксавьер ни разу не пошевелился, но Э. Леншерру показалось, что он знает, знает, даже визуально не различая опасности и не читая мыслей друга, глядя прямо, в темноту помещения перед собой.
И не боится: вслед за напряженной тишиной последовал спокойный вопрос.
«Или как… заставлять воздух двигаться в твои легкие?»
«Пардон?»
«Превосходство. Ты это чувствуешь, Эрик?»
Спица со звоном упала на пол и тут же снова взмыла вверх. Она повернула направо, на ходу преображаясь в кольцо с гравировкой геометрическим узором, обернувшееся вокруг веревки выключателя торшера, в мгновение превратившись из угрозы жизни в стильный аксессуар.
«Почему ты задаешь вопросы, ответы на которые… считаешь, что знаешь?»
«Я считаю, что… чтобы противостоять мутантам из клуба «Адское пламя» нужно еще двое»
Э. Леншерра всегда удивляло то, как другу удавалось столь непринужденно переходить с одной темы на другую. И почему Ч. Ксавьер почти всегда уходил от разговора, когда нестыковки обострялись, как будто боялся нарушить душевное равновесие между ними, необходимое для решения важных вопросов по делам мутантов.
Молодой человек знал, что профессор прав. Если говорить о способностях, то контролер магнетизма нужен был для общего дела точно так же, как и другие мутанты. Возможно, чуть больше, учитывая поливариантность прикладного применения дара. А профессор с этой точки зрения пока взаимно нужен был и Э. Леншерру. Если говорить только о способностях.
«Завтра мы, надеюсь, встретим одного из них»
Ливень постепенно превратился в обычный монотонный дождь, но падающая с неба вода по-прежнему звучно барабанила по крыше и журчала по стокам, правда, уже не раздражая, а убаюкивая. Э. Леншерр почувствовал движение в кровати и понял, что друг улегся на левый бок, слегка перетягивая на себя одеяло. Сам он тоже уже немного согрелся и расслабился, и сполз на правый.
«Так и будет. Спокойной ночи, Эрик»
«Спокойной ночи, Чарльз»
Примечания:
* аллюзия на «Бойкот автобусных линий в Монтгомери»
** в 1962 году за расшифровку структуры ДНК Уотсон, Крик и Уилкинс получили Нобелевскую премию по физиологии и медицине
*** вымышленное название населенного пункта
**** подразумевается выход в космос в 1961 году Ю. Гагарина
***** в 1960 году придумана формула, с помощью которой можно определить число цивилизаций в галактике