Vol. 1.

Лишенная неба.

И звон разбитой мечты… И холод беспрерывных метаний… И крики коршунов, кружащихся над мертвой любовью… Все как в том самом сне. В том самом видении. Видении, которое являлось ко мне сквозь ночь во сне.

Небеса — и кружит ворон.

В небесах.

Небеса — и изламывают крылья ворону, в последний раз.

В небесах.

Обрушиваются не землю обрывки призрачных иллюзий. Больше никогда не пылать им в небосводе. А чувства... Как прекрасны. В золотисто-алом зареве заката, окаймленном тонкими, сверкающими витражами надежд.

Блестит одинокий угасающий лучик, освещая горизонт в последний раз.

А ворон кружит над землей. Кружит с окровавленными крыльями — снова и снова.

В небесной тишине.

Назло.

Небесам.

Жди... Скоро я присоединюсь к тебе в вечности. Рано или поздно.

Назло.

Небесам.

Игра противоположностей.

Игра противостояний.

Да и черт с ними.

Сколько угодно может быть проявлено предрассудков. Сколько угодно могут тебя лишать вечности. Сколько угодно — разлучать со мной. Я уже перестала бороться с этим.

Я — не смирилась с судьбой.

Я просто нашла другой путь. Нашла случайно, как случайное прикосновение лепестков озарения.

Я все равно буду с тобой. Ты не понимаешь. Они не понимают. Никто не понимает.

Но я уже умираю. Я — неизлечимо больна.

Это не рак и не смертельно-разрушительный вирус.

Моя болезнь куда более неизбежна.

Смертность.

Я смертна — и этим сказано все.

Я умираю — каждую секунду. Новый вздох — новое потерянное мгновенье, которое не вернется больше никогда.

Я смертна — и никто не сможет вылечить этот порок сердца.

Я смертна — а, значит, я буду с тобой.

В вечности.
Всегда, сколько я себя помню, я хотела быть свободной. Просто - свободной.

От предубеждений, от долга, от всего.

Магический мир манил нас, он искушал, он звал. Но я уже тогда была иной. Меня манило небо. Бескрайняя синева. Хотелось распахнуть крылья и лететь туда, где уже парит ворон. Где легко и морозно. Стать вечностью с тобой в бескрайнем тёмно-синем небосводе. Но судьба не отпускала. И мир не отпускал. И крылья заключил в оковы, заставив неправильного, одичавшего ангела жить на земле. Ну что ж… Наверное, таков был мой рок.

Жить для других, не для себя. Вносить в их души свет, не в силах совладать со своею собственной тьмой.
И потому я любила лишь тех, кто этой любви просил. А не любить вообще - не умела и вовсе. Что проку? Ведь тот, кто не дарит любовь - жалок. Бессилен — оттого и зол. Он собственными руками выкладывает мрамором свой путь в никуда.

И первым двум я подарила силу. Ту силу, что бережно хранила в своём сердце. Она помогала мне выжить, продолжать свой путь земной даже тогда, когда казалось: и ангелы оставили меня. Рядом с ними я была слабее, чтобы Они стали сильнее. Та сила была им нужнее, нежели мне. Они был первыми, кто отдал свои сердца мне. Они отдали свою жизнь в моё распоряжение, доверяя безвозмездно, они подарили мне свои души и мечты в обмен на силу. Они стали единым целым со мной. Силой Трех. Любовь сестринская.
Второй я подарила доброту. Ту маленькую искру, что согревает нас всегда. Поддержку и понимание, которое так нужно было ей для того, чтобы принять свое предназначение. И в вечном маскараде жизни, она всегда носила беспечную маску, окруженная многими людьми, но вечно одинокая. Она под маской тайно звала… Того ангела, что подарил бы ей доброту, не прося ничего взамен, не притворяясь ни другом ни влюблённым. Сестру. Любовь бескорыстная.
А третьему дала я утешенье. Ту светлую, невинную заботу и ласку, что он не знал. Я выслушать готова была всегда. И помочь. Все, что угодно — только бег времени не способны замедлить никакие благие намерения. У него был лишь год — а со мной и подавно меньше. Я была рядом. В последние минуты его существования. Но знала, что та любовь, что он себе придумал, была всего лишь сном. Иллюзией, что помогала ему жить. Мной. Любовь поддерживающая.
Четвертым двум я стала матерью. Советчицей и родственной душой. Я подарила им свои оборванные чувства и инстинкты, все то, что не могло воплотиться в жизнь с моим ребенком. Я отдала им жизнерадостность и навсегда нарушила свой покой. Оставшись в памяти - навеки. Любовь материнская.
Мой пятый ангелом был. Хотел утешить он моё сердце, а после — покорить мою любовь. Но он обжегся больно. Я растворилась в воздухе, не понимая и не принимая его идеальный мир; но навсегда осталась звездой в небе. Тем путеводным светом, что выведет его из любой беды.

Любовь сочувствующая.
А шестой был чернее ночи. Он никогда не знал ни ласки, ни доброты, ни снисхождения. Привык бороться за жизнь на смерть. Чужую смерть. И всё чего хотел, он непременно был уверен, что получит. То было - до меня. Войдя в его жизнь, я подарила ему свет. Кусочек своей души, что всегда будет верить в него. В то, что нет абсолютного зла. В то, что свет есть и будет в его душе. И этим светом навсегда останусь Я. Тем желанным осколком Неба, что он так и не получил, а потому навсегда запомнит. И среди многих искать будет всегда лишь меня. Любовь вечная.
Я подарила им лучшее, что было у меня. Частицы моей души. Они останутся навечно в их сердцах. Им не забыть… К счастью иль сожалению — не знаю. Но я уйду. Когда-нибудь — уйду. И только легкая улыбка и мои тихие шаги станут последними «прощай».

Никаких сожалений.
А сон всё снился… Небо… Крики ворона… Я на земле… Снег и холод… Ворон - Он… Его черты лица я не забуду никогда. В толпе среди тысячи лиц я искала его. Слишком долго искала. Я верила, я знала, ожидала, что он придет. Не знала зачем, не знала когда, но ждала. Ему я отдала себя, свой свет и душу до конца. И он пришел. Он – Демон. А я… всего лишь свет, всего лишь человек, всего лишь смертная. Я полюбила. Впервые.
И как в замедленном старинном кинофильме — мелькают кадры жизни. Моей.

Последний поцелуй. Он сладкий, обжигающий, страстный, ласковый, долгожданный и горький…

Небрежно, острым жестом брошенное зелье растекается под твоими ногами, раня душу, пронзая сердце.

Я дрожу от холода. Ночное окно открыто — и сон незакончен опять.

Мороз.

И алые розы на снежном фоне. И алая кровь стекает с ладоней на треснувшее стекло фотографии. Навек запечатленное счастье на мертвой картинке.

А по плечам рассыпались темные волосы. Последний вздох холодного воздуха принёс небывалое облегчение. Воспоминания не хотят прерываться вместе со сном.

Одинокая слеза скатилась из любимых глаз.

А я всё смотрела на Него. Не веря, что убила.

А на моих губах застыла улыбка. Сбылся мой сон, моя мечта.

А почему так больно? Так сжимается сердце. От холода, вестимо. От вечной зимы.

Но я умру — однажды. И вспомнив всё, что раньше было, я пойму, что не напрасно жила на свете.

Порваны будут оковы. Я улечу в небо. Нельзя Тьме любить. Он не имел на это права. И чтоб темнее сделать его душу, Тьма приказала мне убить его. Я стала его ангелом смерти. Уж лучше так… Я сама убила свою любовь. Тьма не позволила любить нам, она убила бы обоих. Теперь он будет жить со светом и вечностью в сердце. Моим светом. Ему дарю свою любовь и душу. И это дар мой и проклятие ему.

И за все это они однажды лишили меня неба.

Лишили мечты.

Но я — смертна.

Я улечу в небо за вороном. Я— свет. Свободна. Я— Фиби.

Vol 2.

Лишенный ада.

И звон разбитой мечты… И холод беспрерывных метаний… И крики коршунов, кружащихся над мертвой любовью… Все как в том самом сне. В том самом видении. Видении, которое являлось ко мне сквозь ночь во сне.

Ад — и кружит лебедь.

В Аду.

Ад — и изламывают крылья светлому лебедю, в последний раз.

В Аду.

Обрушиваются в бесконечность обрывки последних надежд. Больше никогда не пылать им в преисподней. А чувства... Как невероятно страстны. В золотисто-алом зареве заката мне виднелись не виражи, а пылающий ад.

Последний луч, столь редкий в этом царстве.

А лебедь кружит над землей. Кружит с обломанными крыльями — снова и снова.

Под бой ритмично-рваных дальних всполыхах огней в лаве.

Назло.

Аду.

Жду... Скоро ты присоединишься ко мне в вечности. Рано или поздно.

Назло.

Аду.

Игра притяжения.

Игра азартного магнетизма.

Да и черт с ними.

Сколько угодно может быть проявлено предрассудков. Сколько угодно могут меня лишать вечности. Сколько угодно — разлучать со тобой. Я не перестану бороться с этим.

Я — не смирюсь с судьбой.

Я найду новый путь. Не знаю как, не знаю где, не знаю, сколькой кровью заплачу за это.

Я все равно буду с тобой. Ты не понимаешь. Они не понимают. Никто не понимает.

Но я уже не существую. Без тебя.

Это как рак или смертельно-разрушительный вирус.

Даже не так.

Моя болезнь куда более неизбежна.

Вечность.

Без тебя.

Я бессмертен— и этим сказано все.

Ты умираешь — каждую секунду. Новый вздох — новое потерянное мгновенье, которое не вернется больше никогда.

Я бессмертен— и никто не сможет вылечить этот порок сердца.

Я бессмертен — а, значит, я должен был попытаться быть с тобой.

В смертности.
Всегда, сколько я себя помню, я хотел быть свободным. Просто - свободным.

От предубеждений, от вечности, от «коллег по работе», от всего.

Демонический мир манил нас, он искушал, он звал. Но я уже тогда был иным. Меня манило небо над Адом. Бескрайняя огненная синева. Хотелось отрастить крылья и лететь туда, где уже парит лебедь. Где легко и морозно. Стать единым целым хоть на миг с тобой в бескрайнем обагренном кровью небосводе. Но судьба не отпускала. И мир не отпускал. И крылья заключил в оковы, заставив неправильного, одичавшего демона жить на земле. Ну что ж… Наверное, таков был мой рок.

Жить для себя, не для других. Вносить в их души смерть, не в силах совладать со своею собственной тьмой.
Наверное, потому она любила лишь тех, кто этой любви просил. А не любить вообще — не умела и вовсе. Что проку? Ведь тот, кто не в силах любить - жалок. Бессилен. Бессмыслен в своем неудавшемся существовании. Он собственными руками выкладывает мрамором свой путь в никуда.

И первым двум она подарила силу. Ту силу, что бережно хранила в своём сердце. Она помогала им выжить, продолжать свой путь земной даже тогда, когда казалось: и ангелы оставили ее. Рядом с ними она была слабее, чтобы Они стали сильнее. Та сила была им нужнее, нежели ей. Глупая. Они был первыми, кто отдал своё сердце ей. Они отдали свою жизнь в ее распоряжение, доверяя безвозмездно, они подарили ей свои души и мечты в обмен на силу. Они стали единым целым со ней. Силой Трех. Сестры, что сказать.
Второй онаподарила доброту. Ту маленькую искру, что согревает нас всегда. Поддержку и понимание, которое так нужно было ей для того, чтобы принять свое предназначение. И в вечном маскараде жизни, она всегда носила беспечную маску, окруженная многими людьми, но вечно одинокая. Она под маской тайно звала… Того ангела, что подарил бы ей доброту, не прося ничего взамен, не притворяясь ни другом ни влюблённым. Сестру. И пусть мне не понять, как можно отдавать себя той, что свои интересы все равно поставит выше.
А третьему дала ты утешенье. Ту светлую, невинную заботу и ласку, что он не знал. Ты выслушать готова была всегда. И помочь. Все, что угодно — только бег времени не способны замедлить никакие благие намерения. У него был лишь год — а со тобой и подавно меньше. Ты была рядом. В последние минуты его существования. Но знала, что та любовь, что он себе придумал, была всего лишь сном. Иллюзией, что помогала ему жить. Тобой. И все мои усилия обернулись прахом.
Четвертым двум тыстала матерью. Советчицей и родственной душой. Ты подарила им свои оборванные чувства и инстинкты, все то, что не могло воплотиться в жизнь с нашим ребенком. Ты отдала им жизнерадостность и навсегда нарушила свой покой. Оставшись в памяти - навеки. Как жаль, что это счастье выпало не нам.
Твой пятый ангелом был. Хотел утешить он твое сердце, а после — покорить твою любовь. Упрямый пацифист, он так обжегся больно. Ты растворилась в воздухе, не понимая и не принимая его идеальный мир; но навсегда осталась звездой в небе. Тем путеводным светом, что выведет его из любой беды. Даже несмотря на то, что он не заслужил и этой малости.
А шестой был чернее ночи. Он никогда не знал ни ласки, ни доброты, ни снисхождения. Привык бороться за жизнь на смерть. Чужую смерть. И всё чего хотел, он непременно был уверен, что получит. То было - до тебя. Войдя в его жизнь, ты подарила ему свет. Кусочек своей души, что всегда будет верить в него. В то, что нет абсолютного зла. В то, что свет есть и будет в его душе. И этим светом навсегда останешься Ты. Тем желанным осколком Адского Неба, что он так и не получил, а потому навсегда запомнит. И среди многих искать будет всегда лишь тебя. Любовь вечная.
Ты подарила им лучшее, что было у тебя. Частицы твоей души. Они останутся навечно в их сердцах. Им не забыть… К счастью иль сожалению — не знаю. Шестым был я. Но я уйду. Уже скоро — уйду. И только легкая улыбка и мои тихие шаги станут последними «прощай».

Никаких сожалений.
А сон всё снился… Небо в багровых тонах… Крики лебедя… Я на земле… Снег и холод… Лебедь - Ты… Твои черты лица я не забуду никогда. В толпе среди тысячи лиц я искал тебя. Слишком долго искал. Я верил, я знал, ожидал, что найду тебя. Не знал зачем, не знал когда, но ждал. Тебе я отдал себя, свою тьму и душу до конца. И я нашел тебя. Ты – Ангел. Неправильный, лишенный неба ангел. А я… всего лишь тьма всего лишь демон, всего лишь бессмертный, обреченный на одинокую вечность. Я полюбил. Впервые.
И как в замедленном старинном кинофильме — мелькают кадры жизни. Моей.

Последний поцелуй. Он сладкий, обжигающий, страстный, ласковый, долгожданный и горький…

Небрежно, острым жестом брошенное зелье растекается под моими ногами, раня душу, пронзая сердце.

Я дрожу от холода. Ночное окно открыто — и сон незакончен опять.

Мороз.

И снежные розы на алом фоне преисподней. И заледенелая кровь стекает с ладоней на треснувшее стекло фотографии. Навек запечатленное счастье на мертвой картинке.

А глаза отражают весь мир. Последний вздох холодного воздуха принёс небывалое облегчение. Воспоминания не хотят прерываться вместе со сном.

Одинокая слеза скатилась из любимых глаз.

А я всё смотрел на Нее. Не веря, что убила.

А на ее губах застыла улыбка. Сбылся мой сон, моя мечта.

Я больше не обречен на одиночество.

А почему так больно? Так сжимается сердце. От холода, вестимо. От вечной зимы.

Но я умру — и скоро. И вспомнив всё, что раньше было, я пойму, что не напрасно жил на свете.

Порваны будут оковы. Я улечу в небо. Нельзя Тьме любить. Я не имел на это права. И чтоб темнее сделать мою душу, Тьма приказала мне убить Ее. А я не смог. И был наказан. Она стала моим ангелом смерти — и моим наказанием. Уж лучше так… Она сама убила свою любовь. Тьма не позволила любить нам, она убила бы обоих. Теперь она будет жить с тьмой и смертностью в сердце. Моей тьмой. Ей я дарю свою любовь и душу. И это дар мой и проклятие ее.

И за все это они однажды лишили меня ада.

Лишили жизни.

Но я — буду жить в вечности. Я буду ждать ее.

Я улечу в небо за лебедем. Я— тьма. Я свободен. Я— Коул.