Гарри пил травяной чай и надеялся, что его поток красноречия восстановится. Орден Неудачников целых полчаса убеждал Хагрида в провальности идеи выращивания дракона в деревянной избушке. Тем более злобного норвежского горбатого. Тем более рядом со школой. Тем более с угрозой загреметь в Азкабан, как только секрет раскроется. Но, но… Хагрид светился, словно рождественская елка, и прижимал к огромной груди дракончика, который ПОКА умещался на его ладони.

— Какой ты малипусенький красивый… ох! Шалунишка… — лесник потушил бороду. — Иди к своей мамочке. Ой, Бетти, он к тебе рвется. Ты ему понравилась, как и Пушку.

— Хагрид, не пускай его. Не пускай! А! Нет!.. Ладно, пусть копошится, — Би сидела не шевелясь, а мелкая рептилия упорно пыталась свить из складок ее мантии гнездо. — Хагрид, ты же знаешь, что я умею чувствовать настроение других? Так вот… Не хочу расстраивать, но мы все для Норберта — еда, которая забавно бегает, но скоро придет настоящая мама и заботливо порвет нас на кусочки. Он сейчас живет одними инстинктами — ему хочется поесть еще теплого мяса с кровью и прижаться к теплому чешуйчатому боку.

— Точно! — Хагрид скрылся в крохотной кладовке, а когда повернулся, похлопал по странному фартуку. — Это мне Чарли Уизли подарил. Настоящая драконья кожа! Иди ко мне, мой маленький Норберт…

Невилл долго смотрел, как дракончик посапывает, плотнее прижимаясь к фартуку на животе лесника, а потом тихо сказал:

— Хагрид, это как обнимать чучело матери, которое никогда не обнимет тебя в ответ, — мотнул головой, когда великан охнул и раскрыл рот. — Не надо, не говори. Я думаю, Норберту будет лучше расти с драконами, а не с людьми, иначе он никогда не научится летать и охотиться.

Рон едва успел пообещать написать письмо своему брату-драконологу, как в пыльном окошке Гарри заметил белобрысую макушку.

— Малфой все видел. Надо с ним поговорить.

Встречу провели на нейтральной территории, которую перед этим с палками проверили Крэбб и Гойл, укутанные в халаты для занятий в теплице. Малфой на вопрос Лонгботтома только пожал плечами и напомнил о вездесущих ловушках с краской.

— Я знаю о питомце Хагрида, — слизеринец расправил худые плечи. — Око за око, Поттер. Ты не сказал о моем позоре, а я промолчу о драконе, которому в школе не место. Срок вам две недели, но если хоть край драконьего когтя пересечет порог замка — собирайтесь в Азкабан. Я все сказал.

— С чего такая доброта, Малфой? — влез вперед Рон, сжимая кулаки. — Подставить нас решил?

— Уизли видно сразу. Вы забыли о значимости чести и долга для аристократа, — слизеринец наморщил нос. — Крэбб, Гойл, уходим. А ты, Поттер, не надейся, что мы теперь друзья — ты свой шанс упустил.

Северус Снейп нервно притоптывал ногой, стоя на своем любимом месте в директорском кабинете — у окна. Можно мечтать о свободном полете из обители любителя сластей, не смотреть ему в глаза напрямую и стоять со скрещенными руками, отговариваясь ночной прохладой. Особенно сейчас, когда так и подмывает пожать старому интригану шею.

— Мистер Дамблдор, зачем вы наложили Протего почти над всем Хогвартсом? Вам Поттера совсем не жалко?

— Мальчик мой, Гарри совершенно ничего не грозит. Я просто пользуюсь ситуацией, чтобы оценить его сообразительность, — директор поставил на стол вазочку с конфетами. — В его возрасте я бы много отдал за такое приключение. Конфетку? Или дольку хурмы?

Ладонь Снейпа с хлопком опустилась на лицо. На свое, а хотелось на директорское.

Драко Малфой тоже стоял у окна и через волшебный бинокль наблюдал за хижиной Хагрида, вокруг которой в ночной тьме суетилась шайка Поттера. Благодаря растяпе-Уизли он точно знал, когда его брат Чарли прилетит за драконом, но на всякий случай решил проконтролировать. Мало ли? Рара всегда говорил, что истинный Малфой всегда держит руку на пульсе.

Несколько летунов на метлах, закутанные в мантии с головы до пят, вынырнули из облаков и закружили над поляной. Они раз за разом пытались приземлиться, но их словно отталкивали какие-то щитовые чары. Пособники Неудачников разлетелись прочь, покружили над Хогвартсом и вернулись к избушке лесника. Малфой увеличил изображение как раз вовремя — одна фигура указала на Астрономическую башню, а шайка Поттера вытащила из халупы ящик с ручками и направилась в сторону главного входа. Сквозь просверленные дырки на боках иногда вырывались язычки пламени и валил дым.

— Идиоты… — Малфой спрятал бинокль и направился к покоям декана Гриффиндора. — Скажите спасибо, что я не иду к крестному — он вас живьем сожрет.

Драко чувствовал себя в своем праве, когда колотил в дверь профессора МакГонагалл, когда вел ее за собой на звук, когда ухмылялся, застав Неудачников на месте преступления. Лонгботтом краснел изо всех сил — уронил ящик на ногу Поттера, а тот скулил и прыгал. Грейнджер с Уизли пытались прикрыть собой лежащий ящик. Калека… Неважно — не было ее.

— Попался, Потти. Суши сухари и готовь ложку для баланды.

— Мистер Малфой, что за выражения? — МакКошка яростно фыркнула и повернулась к растяпам. — Мистер Поттер, объяснитесь.

— Мы тут… гуляли и немножко… загулялись…

— Профессор МакГонагалл, они протащили в школу дракона!

Малфой кинулся вперед, сорвал крышку с ящика, а там — пустота, игрушечный мишка и опаленные стенки. И никакого дракона… Голос МакКошки он слышал словно сквозь вату:

— Все присутствующие должны немедленно пройти в мой кабинет. Вы тоже, мистер Малфой.

— Но я же…

— Немедленно! Я вызову вашего декана, не беспокойтесь.

В это время Бетти пробиралась на Астрономическую башню окольными путями и заброшенными переходами. Вся пыль и паутина, которую они не успели сбить во время «Охоты на Малфоя», оказалась на голове и плечах. Би подскакивала от каждого шороха, шарахалась от всхрапывающих портретов и через силу прижимала к себе вырывающегося Норберта.

— Тш, змеюка. Ладно-ладно, прекрасный ящер. Только не кричи… Может, тебе спеть колыбельную, как Хагрид просил? — Би плотнее закутала дракончика в полы мантии. — Спи, моя радость, усни-и-и. В доме погасли огни-и-и… Ты чего, а?

Дракон, к ее облегчению, успокоился, но вытянул шею, почти доставая головой до лица, и безотрывно смотрел в глаза, цепляясь лапками-крыльями за руку в повязке. Острые когти пропороли кожу, выпуская немного крови, и впились сильнее, пока Бетти не продолжила петь. Весь путь до смотровой площадки ей пришлось вспоминать все песни, какие только знала, — дракон от повторов начинал вырываться и капризничать. Дело дошло до репертуара Майкла Джексона, когда с неба на метле спустился рыжий парень.

— Оригинальный способ усмирить дракона. Давай его сюда, — Чарли попытался забрать детеныша, но тот тонко взвизгнул и вцепился когтями в одежду Бетти. — Ого, придется тебе отдать его вместе с мантией. А ты ему понравилась.

— Ы-ы-ы… я очень рада, блин! Заберите его! Подождите, сейчас еще пара куплетов, и он успокоится.

Продрогшая Бетти спускалась по лестнице из башни и почти обрадовалась профессору Снейпу, но подавилась словами, рассмотрев его взбешенный взгляд.

— А вот и последняя любительница прогулок после отбоя. К заместителю директора, живо!

Поттер снисходительно посматривал на истерящего Малфоя, угрожавшего всем и каждому гневом влиятельного отца. Рон и Гермиона озирались на близкий край леса. Невилл рыскал в траве и складывал какие-то корешки в карман. Бетти разминала левую руку. Мистер Филч по привычке ворчал, стращал карами и кандалами, но компанию во главе с Гарри называл «детишками», а не «паразитами», а потом так вообще отдал свой фонарь и сказал, что всыплет розог, если они его потеряют.

— Гриффиндор — первый кандидат на отработки. Лезут, куда не надо, — завхоз остановился около Бетти, поправляющей на плече ремень объемной сумки. — Сидела бы на своем факультете и горя не знала, а туда же. «Приключения», прости Мерлин… Что в сумке, барсучонок?

— Пирожки с грибами. Будете, мистер Филч?

Старый сквиб скрылся во тьме. Он не прекратил ворчать, но теперь его проклятья звучали неразборчиво из-за набитого рта. Грузно притопавший Хагрид тоже угостился пирожком и взвалил на плечо тяжелый арбалет. После рассказа о целях отработки Малфой совсем взбледнул.

— Кто-то в лесу убивает единорогов, а мы должны идти по следу крови? Там… там же оборотни!

— Успокойся, Малфой, — буркнул через плечо Хагрид. — Луна сегодня не в зените.

— Ага, и Белтейн на носу, — еле слышно пробубнила Би, останавливаясь у плоского камня на краю леса. — Ребят, разбирайте.

Каждый из Ордена Изгоев взял из сумки пирожок и положил его на камень, а потом прибавил что-то от себя. Заучка с Калекой оставили по яркой пластиковой заколочке. Тюфяк поколебался мгновение и расстался со злосчастной Напоминалкой. Рон вздохнул, выкладывая карточки «Пушек Педдл». Малфой только хлопал глазами, пока Поттер не впихнул в его руки еще один пирожок и простой железный гвоздь.

— Это что?

— Пирожок — для фейри. Железо — от фейри. Второй дар для духов выберешь сам, — Шрамоголовый опустил на камень потрепанный комикс. — Сегодня праздник Колеса Года — лесные фейри могут расшалиться и завести в чащу, а могут и помочь, если их задобрить. Поэтому мы дарим им дорогие для нас вещи.

— Псих! Авада явно повредила тебе мозги, Потти.

Малфой плелся в самом конце, клял все на свете. Не успели они далеко уйти от камня, как слизеринец оглянулся, внезапно заткнулся и потрусил к опушке. Вернулся он тоже очень быстро, только без пирожка и серебряной запонки.

— Поттер! — громко прошипел он. — Еда исчезла прямо у меня на глазах! Скажи, что это ваши фокусы! Прошу!

— Это фейри, Малфой. Мы не в первый раз с ними сталкиваемся, но стараемся не ссориться и не расстаемся с железом. Ты же не выбросил гвоздь?

— Бред, это полный бред… Мистер Хагрид, мы уже пришли? Как «еще десять минут ходу»? Мистер Хагрид, я возьму Клыка?

— Ну раз я теперь «мистер», то бери. Только учти — он трусишка.

Слова «такой же, как ты» были не высказаны вслух, но остались висеть в воздухе. Кустарник разошелся, землю покрывала прошлогодняя листва, скрывающая узловатые корни, из-за вековых стволов иногда мелькали попарно светящиеся точки — зрачки. Бетти явно прощупывала Запретный лес Силой, раз каждый раз вперед Хагрида угадывала «владельца» глаз, а вскоре случилось то, чего Гарри ожидал — лесник обнаружил серебристые пятна крови и предложил разделиться.

— Я с Роном, Невиллом и Гермионой далеко отходить не буду. Как увидите единорога — запускайте красные искры. Ужо я их издалека увижу, а если нет — мне живность подскажет, — Хагрид притопнул, отгоняя жителей Запретного леса. — Животные не любят красного — это цвет крови.

Малфой как-то сдавленно выдохнул, но поплелся следом за Гарри и Бетти, придерживая Клыка за ошейник. Надо сказать, от слизеринца была польза — он шлепнул по руке Гарри, когда тот хотел вытереть рот перепачканной в крови единорога ладонью.

— Я окружен идиотами! Робертсон, держись от меня подальше!

— А то что? Простыми людьми провоняешься?

Гарри воспринимал еле слышные проклятия слизеринца как комариный писк — неприятно, но терпимо. Плохим знаком стало его молчание — деревья разошлись, открывая вид на поляну с бессильно лежащим единорогом и темной фигурой, нависшей над белоснежным созданием. Одной луны было недостаточно, но единорог сиял собственным еле видным светом, выделяя темный капюшон и перепачканные жидким серебром губы. От сдавленного тявка Клыка кровопийца резко поднял голову, а Малфой плюхнулся на задницу и едва не заорал, но Поттер вовремя заткнул ему рот ладонью. Клык, огромный пес, просто заскулил и убежал, отвлекая внимание от трех детей.

— Тихо! Молчи! — Гарри убрал руку после того, как слизеринец несколько раз кивнул, и прошептал: — Бетти, у тебя мел есть? Кидай мне — нужна защита.

Что такое мел для рыхлой лесной почвы? Только пачкается и совсем не оставляет черты. Гораздо лучше подошел серебряный столовый нож, след от которого взрезал землю. Поттер замкнул круг от зла только после того, как Бетти подхватила два сука потолще и переступила черту. Малфой порывался вскочить, но его в две руки придавили к земле.

— Не двигайся!

Но все было тщетно — Малфой оглушительно чихнул, а человек в капюшоне ринулся к ним, не поднимаясь с земли, как атакующая змея. Скорченные пальцы грозились сжаться на шее Поттера, но врага словно отбросило назад, стоило ему приблизиться к черте от зла. Спустя секунду волшебная палочка в скрюченной руке мага заплясала, посылая в детей лучи, а Поттер выставил вперед засиявшую Авадой простую палку, отбивая проклятия. Калека размахивала своей веткой рядом, загораживая собой Малфоя.

— Запускай красные искры! — Робертсон наугад пнула ногой наследника благородного Дома. — Давай же! Помоги нам!

Поток мелких алых огоньков пролетел мимо уха Поттера, врезаясь прямо под капюшон злодея.

— В воздух, Малфой, — Гарри выдернул из кармана волшебную палочку и вдруг заметил, что ослепленный искрами маг ненадолго потерял ориентацию. — Может сработать. Бетти, бери палочку — я прикрою. Ударим все вместе! Сейчас!

Три алых потока сбили убийцу единорогов с толку, Гарри сделал первый шаг за пределы круга и вдруг задохнулся от боли — шрам словно поливали раскаленной лавой. Он выронил и палочку, и «световой меч», хватаясь за лоб, а незнакомый маг радостно захохотал и обездвижил всех троих — некому было отбивать заклинания. Он еле шуршал палой листвой, обходя обездвиженных детей: безразлично проскользил мимо Бетти, цыкнул от вида вращающего глазами неподвижного Малфоя и как-то жутко распрямился около Гарри.

— Вот мы и… Дракклово отродье!

Капюшон злодея кто-то невидимый натянул до самого подбородка и закрутил свободные концы. Полы черной мантии обвили ноги (или что там у него вместо них). Широкие рукава сами собой закружились, превращая руки в подобие лопастей вертолета. Гарри не выдержал нервного напряжения и хихикнул. Тут же со всех концов поляны ему ответил многоголосый пакостный смех. Все как в легендах мистера Робертсона…

— Ни крошки, ни безделицы для нас! Так мы сами тебя угостим! Ух и повеселимся!

От невидимых ударов мага бросало по всей поляне, но вдруг он взмахнул палочкой, превращая сухие листья в железные шарики. Смех тут же умолк, маг поднялся с земли… но не смог сделать и шага, как его сбило что-то очень большое и четырехногое. Кентавр успел только развернуться и наложить на тетиву стрелу, а убийца единорогов вдруг… улетел. Без метлы, как призрак какой.

Драко Малфой клял все на свете, отказываясь верить в жуткую фантасмагорию, которой он стал свидетелем. Он переставлял одеревеневшие ноги, словно под Империо, отмахивался от вопросов тупого лесника, пропустил мимо ушей белиберду кентавра о каком-то слишком ярком Марсе. Даже не взбесился, когда мерзкая грязнокровка Грейнджер тормошила его за плечи. Суета шайки Поттера вообще его не трогала, пока он не услышал вопль толстяка Лонгботтома:

— Он жив! Единорог еще жив! — Лонгботтом приподнял тяжелую голову волшебного существа. — Кто-нибудь знает целебные чары или взял с собой зелья? Хагрид! Ты же лечишь животных!

— Мои мази остались дома, — лесник опустил арбалет. — Я только Энервейт и чары перевязки знаю, но у меня ведь и палочки нет. Гарри, ты чего?

— Бери мою и не давай ему потерять сознание, — Поттер засучил рукава, опускаясь перед единорогом на колени. — Ребята, все вместе чертим около ран Соулу, Беркану и Уруз. Да, Невилл, это те самые руны, которыми мы неудачно залечили твой перелом. Начинаем!

Шайка Поттера облепила бедное животное, как стая шакалов. Лесник стоял над ними скалой, размахивая палочкой-зубочисткой. Малфою из-за спин были видны только копыта и белоснежный хвост, а морду загораживал толстяк Лонгботтом, взгромоздившийся для удобства на самую холку. Белоснежная туша тряслась, хрипела, порывалась ударить людей, а потом единорог громко заржал и наконец поднялся на ноги. Он встал на дыбы, замолотил копытами, и ринулся сквозь прореху в строе Неудачников. Лонгботтом так и остался сидеть на его спине, вцепившись в гриву, но свалился буквально через несколько ярдов и пялился на зажатый в руке клок белоснежных волос, как магл на артефакт.

— Бабушка мне не поверит… — толстяк с заплетающимися ногами подошел, вытягивая вперед руку с добычей. — Я прокатился на единороге…

— Ты УПАЛ с единорога, Невилл, — Хагрид отряхнул его от грязи. — Ты волосы не теряй. Лучше отнеси Олливандеру — он тебе такую палочку сделает, что все ахнут. Это ж твой честный трофей! Они-то, волоски с гривы, посильнее покупных будут. Отец-то мне рассказывал, что раньше все волшебники начинки для палочек сами добывали, и тем гордились. Только это давно было, лет двести назад… Говорят, Уизли раньше зарабатывали на жизнь охраной таких охотников, чтобы те не померли от дракона или мантикоры какой. Правда, Рон?

— Угу. Бетти, у тебя пирожки еще есть? Кушать хочется зверски.

— Я же с Хаффлпаффа — мы запасливые. Держи. Еще кто-нибудь хочет пирожка?

Малфой непонятно от чего закипел и подскочил к компании недоумков, поочередно тыкая пальцем в каждого.

— Вы все идиоты! Мы тут чуть не умерли, а вы!.. А вы!.. Пикник тут устроили! Да пошли вы все к дракклам в зад!

Малфой вспомнил о том, что боялся Запретного леса, только у кабинета своего декана. Как он туда попал — не запомнил. Видимо, злость на шайку Поттера помогла. И поэтому слова профессора Снейпа подействовали на него подобно ледяному душу:

— Я настойчиво советую тебе больше не лезть к Поттеру. Можешь сколько угодно унижать его словами, но, Мерлином прошу, держись от него и его затей подальше.

— Но крестный…

— Они директорские любимчики, Драко. Им что угодно спустят с рук, а тебя могут исключить. По крайней мере попытаются, чтобы окунуть в грязь твоего отца. Не давай им повода. Ты меня понял?

— Да, крестный.

На злосчастной поляне кентавр устроил внеплановый урок Астрономии, Хагрид перебивал его рассказами о «милых» трехголовых существах, любящих засыпать от песенок, а Гарри отошел от команды и при помощи Люмоса обследовал землю. Ему чудилось что-то неуловимо знакомое, но разобраться он так и не смог. Эта мысль и неясная догадка терзала его несколько дней, однако становилась бледнее со временем.

В конце года, на уроке заики-Квиррелла, его словно пронзила молния, когда от мантии профессора отчетливо пахнуло псиной. Вонь гнилого чеснока, боязнь переступить черту от зла, и боль в шраме, когда Квиррелл выходит из себя! Это был он! Ему нужен Философский Камень! Надо собраться вместе и предупредить Дамблдора! Срочно!

Директора не оказалось на месте, профессор МакГонагалл просто выставила их вон… Надежда только на Орден Лохов и Профа. Они уже хотели отправить кого-нибудь в Подземелья и тянули короткую соломинку, как за поворотом мелькнула белобрысая макушка. Малфой был пойман, обездвижен после сопротивления и аккуратно прислонен к стене, чтобы не перебивал.

— Малфой, прости за Ступефай, но у нас нет выбора. Потом можешь замораживать нас сколько угодно, но сейчас ты должен сделать кое-что, — Поттер даже не подозревал, насколько нездорово блестят его глаза. — Я хочу, чтобы ты нажаловался профессору Снейпу на нас. Скажи, что мы орали о каком-то Камне, заике, запахе гнилого чеснока и всей толпой побежали в Запретный коридор.

Уже у двери в обитель Пушка Гарри подтянул самодельные заплечные ножны для рапиры и оглянулся на друзей. Рон, Гермиона, Бетти, Невилл и даже Джастин, заткнувший за пояс полюбившуюся рогатку. Его Орден.

— Да пребудет с нами Сила, — и рванул на себя ручку двери.