Орден Лохов ворвался в обитель цербера с дикими криками, но они затухли, когда их встретил не рык трехголового пса, а его раскатистый храп и переборы зачарованной арфы. Все первокурсники смутились, словно их застал за распеванием песенок профессор Снейп, а Невилл так вообще густо покраснел. Один Рон все не мог успокоиться и почти подпрыгивал на месте, размахивая осиновым колом. Он даже подбежал к спящему церберу и бесстрашно потрогал его носком ботинка.

— А давайте его «кх-х-х»… — трижды провел ребром ладони по горлу. — Пока он спит и все такое. Гарри?

— Ты что?! — Поттер оглянулся на остальных. Заучка, Мажор и Калека тоже были ошарашены кровожадностью. — Это же Пушок! Хагрид по нему убиваться будет. Идем дальше.

Люк кое-как освободили от лапы Пушка и уставились в непроглядную темноту. Люмос освещал только на десяток ярдов, так что решили спустить кого-нибудь на веревке — разведать обстановку. Внезапная тишина за спиной приобрела сходство с безмолвием кладбища, но и она закончилась, стоило Гермионе оглянуться и оглушительно завизжать:

— А-А-А! Пушок проснулся!

Неудачникам ничего не оставалось, кроме как прыгнуть в разверстую пасть люка. Гарри просто протолкнули вниз, как стоящего на пути. Недолгий полет закончился мягким приземлением на сплетенные веревки и ощутимым ударом от Лонгботтома, который припечатал его своим немаленьким весом, еще и перевязь с рапирой больно впивалась в спину. Поттер не успел поправить сбитые набок очки, как сверху сдавленно закричала Бетти:

— Гарри! Гарри, он меня поймал! — она висела вниз головой у люка, беспорядочно размахивая руками. Всего через мгновение свет закрыли головы Пушка, держащие в челюстях ноги девочки, а потом втянули Би обратно, несмотря на все ее сопротивление и хватание руками за край. — Нет! Нет! Не-е-ет!.. Бхрбх…

Гарри сам не заметил, что больше не лежит под копошащимся Невиллом, а срывает ногти, пытаясь подняться по отвесной стене. Бетти… Сверху доносилось только собачье фырканье и чавкающие звуки. Парень в прострации обернулся и увидел, что лица его друзей выделяются в темноте белизной и выражением ужаса… Которое сменилось изумлением, когда Бетти снова запищала.

— Гарри, он меня облизал! Я теперь вся в слюнях! Он меня лапой придавил и не пускает! Гарри!

Ей посоветовали спеть песенку, чтобы цербер уснул, но по старой традиции все пошло кувырком — пес всего лишь прекратил облизывать ее в три языка и стал подвывать мелодии. Неудачники даже не успели облегченно смахнуть пот и придумать другой выход для Бетти, как оказалось, что «веревки» вовсе не были веревками — дьявольские силки оплели их по рукам и ногам. Хорошо, что Гермиона вовремя вспомнила и посоветовала всем замереть. Невилл так вообще был в восторге и проваливался вниз, не прекращая восхищаться плодом трудов профессора Спраут:

— Обычно дьявольские силки имеют более крепкий хват, но эти прямо мягкие. Кстати, я не говорил, что они очень дорого стоят? По десять галеонов за свежий побег длиной в ярд, — его макушка скрылась в лианах, но голос продолжал звучать. — Мерлин… Да меня окружает целое состояние! Я почти купаюсь в деньгах!

— Ничего особенного, — Мажор тоже расслабился и даже откинул голову. — Представьте, что вы сидите в Майбахе или Роллс-Ройсе. Это просто…

— Говори за себя! — вопил Рон, отчаянно сопротивляясь растению. — Помогите! Уберите их от меня!

Ответственная Гермиона нашла подходящий способ, чтобы помочь Жрону, но не успела она крикнуть «Люмос Солем Максима», как рыжий ситх вспомнил о своей приверженности темной стороне и так мощно жахнул Силой, что все лианы упали на каменный пол обрезанными дрожащими веревками. Он грохнулся следом, а потом обозрел последствия и схватился за голову, причитая, что его родители за это не расплатятся. Идиотизма ситуации добавляли Мажор и Тюфяк, бережно выбирающие из кучи еще живые побеги, а также Бетти, поющая всё, что говорит.

— Ребя-я-ята, что с ва-а-ами? У меня нога боли-и-ит от зуби-и-ищ, но спрыгнуть я смогу-у-у-у.

— У-у-у… — вторил ей Пушок в три глотки. — Оу-оу-ууу…

Лианы больше не дадут мягко приземлиться, так что Бетти пришлось остаться на месте, чтобы отвлечь Пушка и предупредить профессора Снейпа о жесткой посадке, когда он прибежит на помощь.

— Пчела, ты справишься? — Джастин вел переговоры, как самый голосистый. — Точно?

— То-о-очно, куда я дену-у-усь. Иди-и-ите, — Би замолчала, давая провыть свою часть Пушку. — Мы в жопе, мы в жо-о-опе…

Всё это было очень похоже на полосу препятствий, подготовленную всеми преподавателями. Рон даже вякнул, что лучше бы оценка их знаний проходила в подобном формате, а не в виде скучных экзаменов, но заткнулся, когда Заучка обиженно засверкала глазами. Следующее испытание он предложил пройти с наскока, но опять замолк, увидев напряженное лицо Гарри.

— Слишком просто, — Поттер указал на порхающие ключи и парящие метлы. — Больше напоминает расставленный капкан… И этот ключ с поломанным крылом… Он похож на приманку для идиотов.

Пока Гарри пытался внушить, что его навыки ловца (как самые очевидные) могут не сработать, Джастин Финч-Флетчли, изнеженный рафинированный отпрыск благородной фамилии, просто достал из-за ремня брюк рогатку… и в несколько заходов сбил криво порхающий ключ. Изящный и простой ход оценили все, кроме Рона.

— Да вы!.. Тут же метлы есть! А вы ведете себя, как маглы!

— Не будь шовинистом, — ввернула незнакомое слово Гермиона, проворачивая ключ в замке. — Те, кто ставил ловушки, думали только как маги, а мы смотрим дальше.

— Тогда я поступлю как маг и прихвачу метлы с собой, — пробурчал Рон и схватил древко.

Зря он это сделал… Сотни ключей-обманок на мгновение замерли, а следом быстрее замахали крыльями, устремляясь к рыжему ситху. Они бы вонзились в него, но Гарри вскочил на свободную метлу и резко пролетел перед Роном, уводя поток крылатого железа за собой. Целая туча зачарованных снарядов носилась за ним следом, пока он выписывал фигуры высшего пилотажа под каменными сводами. Поттер отвлекал внимание и скользнул в дверь последним, как только остальные Неудачники переступили порог. Гермиона запечатала дверь заклинанием, а взбодренный адреналином Гарри слушал, как с другой стороны ключи втыкаются в дерево, словно гвозди.

— Э-э-э… Я поторопился с выводами, — повинился Уизли, удерживая в руках охапку метел. — А вдруг они нам пригодятся?

Следующее испытание явно создавала декан МакГонагалл: огромные ожившие шахматы — ее конек. Неудачники пытались пересечь черно-белое поле верхом на метлах, но каменные фигуры махали мечами и алебардами, почти касаясь потолка. Легкого пути не будет…

— Гарри, я ведь играю в волшебные шахматы лучше всех, — Рон прошелся вдоль края поля. — Фигуры разрушаются во время игры, но восстанавливаются не сразу. У вас будет время, чтобы перелететь по верху. Чур я играю за коня! — он занял клетку. — Здесь не получится думать только как волшебник.

Первый вступивший на доску — главный. Неудачники пытались занять места других фигур, но Рон просто запретил творениям профессора МакГонагалл уступать клетки. Его план был прост и очень опасен: уничтожить как можно больше фигур на поле, чтобы создать Ордену Неудачников просвет для перелета на метлах.

— Мы, ситхи, такие — творим то, что хотим, — Рон поджал губы, отправляя шахматные фигуры в схватку. — Я не хочу вами рисковать. У Уизли нет денег на Майбахи и Роллс-Ройсы, но есть мозги. Пешка на Е-4. Вдребезги! Вы же не против, что я ее грохнул?

— Рональд Уизли, ты неисправим… — пробормотала Гермиона, падая лицом в ладонь.

Каменные статуи крушили друг друга, Гермиона и Невилл хватались за головы и отказывались сесть на метлы, так что Поттеру и Финч-Флетчли пришлось хватать их и силком переносить, когда игра сосредоточилась на одном краю, подальше от следующей двери. Гарри закинул Заучку в проем и вовремя обернулся — фигуры восстали против живого гроссмейстера. Голос самосохранения в ловце Гриффиндора окончательно заглох, когда меч ферзя почти снес рыжую голову друга. Старая метла завибрировала при резком повороте и лишилась нескольких прутьев, а Гарри ринулся на черно-белое поле, маневрируя между ожившими каменюками. Рона он поймал в полете, как очень большой снитч, и с ним же свалился на пол следующей комнаты. Как раз рядом с бесчувственным троллем.

— Ты псих, Жрон, — Гарри не мог отдышаться. — Даже больший, чем я!

— Уизли не сдаются! — ответил ему рыжий, вскидывая трясущийся кулак. — А давайте тролля замочим?

— Ро-о-он… — простонала Гермиона, повторяя свой любимый жест. — Давайте мы лучше его обломками с рунами завалим? В смысле, тролля, не Рона.

Следующая загадка была от Снейпа и апеллировала как раз к логике, хоть и была связана с зельями. Заучка легко ее решила, указывая на зашоренность магов в вопросах простых загадок.

— Значит, самый маленький фиал позволит пройти сквозь пламя дальше, а вот этот — для возвращения? — Гарри на всякий случай указал пальцами на зелья. — Но ведь если Квиррелл уже там, то фиал с пропуском должен быть пустым — он на один глоток. Профессор был здесь?

— Мне кажется, что он обновляется, — заметил Невилл, держась подальше от пламени из проема. — Бабушка рассказывала о подобных чарах с условием активации — они должны действовать, если в помещении не оказывается человека.

— Тогда я иду первый, — Гарри схватил самую маленькую склянку, опередив остальных. Мантия-невидимка словно нечаянно выпала из кармана. — Квиррелл — зло. Он не должен завладеть Камнем. Да пребудет со мной Сила и Геральт из Ривии. Джастин, у тебя ведь остались пакетики со жгучим перцем? Доставай, а я пока свяжусь с Дартом Марвелом — он может дать хороший совет.

В последнюю комнату Гарри вступил твердым шагом и с рапирой Дадли в руках — Дарт Марвел разложил по полочкам мысль, что главное испытание будет на силу духа и стойкость, пожелал удачи и посоветовал держать часть сознания открытым, чтобы он мог подсказать, как справиться с врагом. Квиррелл стоял спиной к нему, неподвижно уставившись в зеркало Еиналеж, даже не обернулся на вспыхнувшее пламя, пропустившее Поттера, но неожиданно четко и без запинок проговорил:

— Ты, верно, удивлен, что здесь стою именно я, а не профессор Снейп?

— Нет. Мы знали, что это будете вы, — Гарри вроде как сделал вид, что пытается пройти обратно сквозь вспыхнувшее пламя, но отпрыгнул подальше. — Вас выдала меловая черта от врагов, запах чеснока и вонь от Пушка.

— Хм… — профессор повернулся к нему. Рапира удостоилась почти разочарованного взгляда. — Так зачем пришел? Лавры героя не дают сидеть на месте? Или захотелось поиграть в рыцаря с мечом? Или…

— Почему вы убивали единорогов? — перебил его Гарри, обходя по кругу. — Был же Белтейн. Можно было попросить фейри о помощи, если вы умираете. Они помогают, если им что-то подарить. Мы бы попросили за вас.

— Инкарцеро, — Квиррелл почти лениво взмахнул палочкой, окутывая мальчика магическими путами, и повернулся обратно к зеркалу. — Я вижу камень в своих руках, но не могу его достать! Повелитель, что мне делать?!

Волосы связанного Гарри зашевелились, когда он понял, что Квиррелл полез за Философским камнем не по собственной воле, а по велению Волдеморта, которому он присягнул на верность. Развоплотившийся убийца не до конца умер. Вернулся духом-паразитом, захватив затылок профессора ЗОТИ.

— Используй мальчишку! — разрывалось шипением красноглазое бледное лицо, раздувая ноздри-щели. — Дамблдор явно вплел его в защиту! Этот бородатый лжец постоянно твердит об опасности магии Крови, но наверняка взял ключом кровь мальчишки. Давай, слуга! Вскрой ему вены!

— Но Повелитель… я не смогу убить ребенка…

— Я тебе помогу, мой трусливый друг. Надо начать с Круцио. Всегда надо начинать с малого.

Одеревеневший Гарри с ужасом наблюдал за профессором Квирреллом, который отказывался пытать своего ученика и занимал его место, когда корчился от магических атак Волдеморта.

— Повелитель, я давал клятву защищать учеников… Мы же хотели только украсть Философский камень…

— Круцио! — лицо на затылке исказилось в гневе. В отражении Еиналеж оно казалось кошмаром. — Я все равно убью Гарри Поттера, но ты можешь выжить, если убедишь меня в своей верности. Давай! Что тебе Непростительные, если ты уже пил проклятую кровь единорога? Давай!

— К-к-к… — профессор от боли стал заикаться взаправду, а не ради притворства. — К-круцио!

Тысяча невидимых молний пробежалась по мышцам Гарри, не выдавая себя треском и вспышками. Горло сжалось, свежий воздух застыл комком, а зрение исказилось из-за выступивших слез, но парень успел заметить дрогнувший за Квирреллом воздух, когда небытие распахнулось для руки с заряженной рогаткой. Оттопыренный мизинец — плебейская фишка Мажора, за которую его ругают дома.

Свернутый из бумаги кулек с острым перцем развернулся, стоило ему шмякнуться о плоский нос Волдеморта. Убийца-На-Затылке скорчился, исказил рот в перевернутую дугу и оглушительно чихнул. Воздух за ним разошелся еще один раз, обнажая две пары рук, набрасывающих на Квиррелла плети Дьявольских силков, словно он дикий мустанг, а не носитель самого страшного мага Британии. Учитель-отступник чихал на две глотки, путаясь в ногах, но после очередного «Круцио» выбросил вперед руку с палочкой.

— Инкарцеро! — оплетенные магическими веревками Невилл с Джастином рухнули на пол. — М-мистер Поттер, я убью их, если вы будете сопротивляться. Б-бросьте шпагу. П-подойдите к Зеркалу. Пожалуйста, не вынуждайте меня…

Квиррелл порезал его ладонь и заставил приложить к стеклу. Гарри бездумно пялился в Зеркало и пытался докричаться до Дарта Марвела, но тот ответил не сразу:

— Он грязно работает… Так неизящно занять другое тело, убивая носителя. Это не благородный симбиоз, а самый настоящий паразитизм. Смотреть противно!

— Дарт Марвел! Что мне делать? — мысленно взмолился Поттер.

— Ничего. Камень ни в коем случае не должен попасть в руки Квиррелла — он со своим господином порушит все мои планы!

— Какие планы?..

— Ну, кхем… Самые обычные: взять тебя в ученики, выбраться из темницы, получить подтверждение моего гения и небывалого таланта, отомстить врагам, отведать палтуса с белым вином…

Еиналеж отражает самые сокровенные желания, и оказалось, что Гарри очень сильно хочет помочь Дарту Марвелу — ситху в капюшоне нашлось место рядом с родителями. Он сидел за столом с накрахмаленной скатертью и милостиво кивал официанту, снимающему серебряный колпак с блюда. Официант был почему-то похож на очень недовольного Волдеморта, а зеркальный Гарри… Его двойник вдруг пакостливо подмигнул, подразнил злодея Философским камнем и запихнул его в карман. Тяжесть в кармане настоящего Гарри заставила мальчика вздрогнуть — Квиррелл может отобрать камень, если догадается, что тот больше не спрятан в Зеркале.

— Что ты видишь? — прошипел Волдеморт. — Говори!

— Я вижу вас. Ой, — Гарри вскрикнул, когда засунул порезанную ладонь в карман с камнем. Врать так врать! — Вы очень злой и могучий, а еще всех нас победили и танцуете канкан. Получается плохо — мантия путается в ногах. Но панталончики у вас — высший класс!

— Круцио!

Парень отлетел как раз в намеченную сторону, поближе к рапире. Боли, как ни странно, почти не было, да и голова не раскалывалась, но Квиррелл этого не знал и спокойно отвернулся. Затупленная сталь почти пропела.

— За Орден Неудачников! — железо вспыхнуло зеленью магии. — За Геральта и рыцарей-джедаев!

Выпад. Стойка. Удар. Защита.

Гарри плясал с рапирой, соединяя классические движения фехтовальщиков с приемами джедаев и самураев из фильмов, отбивая лучи заклинаний Квиррелла. Что было странно, так это сами заклинания — они не были смертельными. Гарри был готов поклясться, что учитель-ренегат несколько раз бросил Ватноножное с чарами щекотки, а когда Поттер кинул в друзей Финиту, уничтожая путы, тот даже отвернулся.

— Профессор! Боритесь с ним! — Гарри бросил мимолетный взгляд за спину. Тюфяк и Мажор уже поднялись на ноги. Где-то за колоннами мелькала лохматая голова Грейнджер и рыжие вихры Уизли. — Ребята! Нужно очертить круг и помочь ему!

— Круцио! — прорычало лицо на затылке, раздувая ноздри-щели. — Империо! Убей Поттера!

Квиррелл жалобно ахнул и стал рвано взмахивать палочкой, из которой вырывалось далеко не Ватноножное. Весь Орден был выведен из строя, отброшен к стенам и связан, сам Гарри не раз пропустил заклинания Волдеморта, но по-прежнему не чувствовал боли от ран и усталости — в него словно влили силу нескольких человек. Он покрепче сжал рукоять рапиры и прыгнул вперед, подталкивая себя Силой. Один удар наискосок — и палочка Квиррелла разрезана пополам. Учитель от неожиданности споткнулся о собственные ноги и упал на рапиру. Гарри не успел убрать ее достаточно далеко, так что Квиррелл не лишился головы, а только заработал маленькую дырку в горле и упал на пол.

— Профессор! Я нечаянно! Держитесь…

Он пытался зажать рану, но Квиррелл кричал, пуская алые пузыри. Он чертил на горле руны исцеления, но от его прикосновений кожа схватывалась серой коркой и распадалась на клочки. Гарри даже выдернул из кармана и приложил к ране Философский камень, но Квиррелл только задергался от боли. Какое-то черное облако вышло из его рта, приняло вид змеиной рожи Волдеморта и пронеслось сквозь Гарри, не причиняя вреда.

— Он ушел… Ребята, быстро сюда — вылечим его все вместе, как единорога! Ребята?..

Они не двигались. Дышали, но не двигались. А еще словно высыхали — под глазами его друзей стремительно росли тени, кожа приобретала восковой оттенок, как у покойников. Квиррелл… Ему уже не помочь — рассыпался прахом, стоило Поттеру прикоснуться к нему еще раз. Гарри вдруг заметил, что порез на ладони зажил, а другие раны стягивались, как после заживляющего зелья.

— Дарт Марвел! Что я должен сделать?! — Гарри бегал между друзьями, пытаясь привести их в чувство. — Ничего не получается! Им становится хуже! Камень им поможет?

Старый ситх едва смог ответить — его голос был почти не слышен.

— Брось его… Подальше… Брось камень, глупый мальчишка… И никогда не прикасайся, тем более окровавленными руками… Он сосет из них жизнь, чтобы передать тебе... Это не артефакт бессмертия, а вампир — мы все умираем… За тебя… Даже я… Уничтожь его!

Философский камень оказался очень хрупким, как кристалл гипса из школьной коллекции минералов, которую Дадли случайно опрокинул. Алые осколки хрупали под подошвой, жгли ноги и словно мстили за уничтожение — Гарри резко стало плохо. Он упал на холодный каменным пол и просто ждал смерти, когда услышал знакомый голос:

— Энервейт! — над ним склонился профессор Снейп. — Что здесь произошло? Отвечайте!

— Он умер, а они… они…

Начинающую истерику оборвало какое-то зубодробительное заклинание. Весьма вовремя — весь его Орден оказался жив, но вымотан. Даже Бетти цела и отправлена в Больничное крыло. Гарри вдруг прорвало… Он вывалил на Снейпа все их догадки, каждый шаг, все свои страхи и даже едва не проговорился о Дарте Марвеле. Профессор слушал его очень внимательно, быстро наколдовывая для детей волшебные носилки.

— Мистер Поттер, я могу затуманить часть воспоминаний, если вы мне позволите. Вы их не лишитесь — они просто станут не такими ужасными.

— Я вам верю. Я готов.

— Почему?! Почему, драккл вас задери, вы доверяете мне?! Я Ужас Подземелий, я ненавижу вас! Зачем вы постоянно пытаетесь втянуть меня в вашу шайку?!

— Потому… что мы с вами одинаковые, Проф, — в горле Гарри застыл комок. Он закрыл глаза, чтобы не видеть растерянный взгляд Снейпа. — Мы оба паршивые овцы в хорошем стаде. Это не плохо — мы просто другие. Неудачники должны держаться вместе — это намного лучше, чем страдать поодиночке.

Мгновения тишины сменились нецензурной бранью сквозь зубы, осторожным вздохом и длинным заклинанием-напевом, от которого развязался горький узел в горле. Гарри от облегчения даже полез обниматься и тут же выключился от сонных чар — Проф не выдержал и усыпил несносного мальчишку.

В следующий раз Гарри открыл глаза в Больничном крыле. О да… Этот потолок он не раз наблюдал, когда сталкивался с кем-нибудь на тренировке по квиддичу. Ужасный спорт… Но сейчас хорошо — тихо, спокойно, по балкам ползут утренние лучи, что-то шуршит поблизости.

— Очкарик, ты как? — прошептала Бетти, заглядывая за ширму. — Ты храпел всю ночь, как стадо бегемотов.

— А откуда ты знаешь, как храпят бегемоты? — так же тихо ответил ей Поттер.

— А почему ты говоришь шепотом?

— А ты?

— Голос сорвала, — Бетти взлохматила затылок и нагло села на край кровати. — Я целый час Пушку пела, пока его Проф не заколдовал. Кстати, тебя там Борода поджидает — пытать вопросами хочет.

— Кто? — Гарри привстал с койки.

— Наверное, речь обо мне, — из-за ширмы вышел директор Дамблдор и улыбнулся, смотря на сконфуженную Бетти. — Мисс Робертсон, ученики меня и не так называли, можете не краснеть. Мистер Поттер, поговорим?

Разговор шел тяжело. Правда, до тех самых пор, пока Гарри не выпалил, что это он уничтожил Философский камень, и ни капельки не жалеет об этом. Хоть убейте или в Азкабан посадите!

— Вот и славно, мальчик мой, — Дамблдор даже облегченно откинулся на спинку стула. — Мой друг, Николас Фламель, передал мне его, чтобы я сделал то, что так легко удалось тебе.

Великий алхимик сотворил его случайно. Он не знал о чудесных свойствах камня, пока не пролил на него кровь. О вампирской сущности своего изобретения Фламель тоже догадался не сразу — в Европе в то время царствовала чума, так что похищенные жизни затерялись среди других смертей.

— Николас очень страдал, когда понял, что живет благодаря вампиризму. Еще тогда, шестьсот лет назад, он поклялся вернуть украденное время служением людям, — Дамблдор рассеянно распечатывал конфеты, взятые с больничной тумбочки. — Он помогал деньгами магловским ученым, изобретал новые зелья от недугов, брал под крыло сирот… Он хороший человек. Честный и умный, прямо как ты, Гарри. Я горжусь тобой.

— В Запретном коридоре я был не один.

— Еще и скромный! Ах, мой мальчик…

Гарри чувствовал себя как-то странно — его похвалили и потрепали по голове, как ребенка, который в первый раз не обляпался кашей. Так себе почести, если честно. О том, что они нарушили кучу школьных правил, вообще никто не заикнулся. Даже баллов не сняли — Гарри сам увидел факультетские часы на прощальном пиру. Мда, рубинов маловато даже для второго места… Малфой, конечно, не смог промолчать:

— Гриффиндор плетется в конце, а Слизерин впереди, как ему и положено, — Драко скорчил надменную рожу. — Ты проиграл, Потти. Вы все — неудачники.

Гарри только пожал плечами, ведь слизеринцы не крали баллы, а честно зарабатывали их каждый день. Не сказать, что жили они весело, но все-таки… Скучно это — не поднимать глаз от учебников ради цвета флагов на пиру. Он махнул на Малфоя рукой и полностью ушел в разговор с Невиллом, Роном и Гермионой — впереди лето. Как раз на обсуждении способов связи Перси Уизли повернул его к себе и затряс ладонь в крепком рукопожатии.

— А что с флагами? Почему они красные? А почему все вопят? — Гарри вдруг заметил полные рубинов часы и застывшие лица за столом Слизерина. — Как-то это… нечестно.

Поттер всегда делал странные выводы, а еще очень быстро действовал — «охота на Гарри» развила в нем мгновенную реакцию. Он подскочил со скамьи и решительным шагом подошел к столу Слизерина. Драко поднялся и встал со скрещенными руками.

— Что, Потти, злорадствовать будешь?

— Нет, — Гарри резко выдохнул. — Малфой, я не знаю, как по-другому восстановить справедливость. Помни, ты идешь на это ради своего факультета.

— Чего-о?

Слизеринский сноб не успел опомниться, как Гарри натянул капюшон его мантии на подбородок и дал хорошего такого пинка. Профессор Снейп рявкнул со своего места:

— Поттер-р! Минус сто баллов с Гриффиндора!

— Мало, Проф! Гриффиндор все еще победитель, — Гарри увернулся от кулака Крэбба. — Орден, к бою! За справедливость! За равновесие Силы!

Большой зал был свидетелем множества драк на прощальном пиру, но никогда его стены не видели столь эпичного и добровольного лишения баллов. Дамблдор цвел и пах, хотя это он был причиной несправедливости.

Глаза Поттера заполошно бегали, но сам он не мог ни двинуться, ни закричать — заклинания Малфоя сравняли его с безмолвной деревяшкой. За окном купе проносились холмы и леса, а кара не кончалась.

— Это тебе за Ступефай! Это тебе за пинок! Это тебе за взрывающийся пол! Это тебе за… Гойл, есть еще что-нибудь в нашем списке?

— Нет. Остались только ругательства, — здоровяк откусил сразу половину шоколадного котлокекса.

— Это тебе за «олигофрена»! Это тебе за «копрофага»! — Малфой манерно откинул назад волосы. — Финита. Тебе повезло, что ты отделался щекоткой.

Поттер только что-то провыл, утирая слезы от смеха. Что-то очень похожее на: «Квиты». Псих очкастый!