Гарри еще раз убедился, что на взрослых нет надежды, а произошло все так…
Он навестил Бетти в Больничном крыле. Их с Крэббом и Криви разместили за ширмами, и они были очень похожи: с одинаковым выражением ужаса на лице, скорчившиеся, со сжавшимися плечами. Только Би немного отличалась от Колина и Винсента — ее левая рука оставалась мягкой, ведь не поддавалась магии. Если бы не эта ее особенность, то Малфой никогда бы не смог выбраться из захвата. Наблюдать за недвижимыми друзьями стало настолько тяжко, что Гарри решительно хлопнул дверью и побежал к директору.
Он хотел рассказать ему всё, даже про Дарта Марвела и наработки для возрождения Хогвартса, а Дамблдор… угостил его чаем с печеньем и мягко выпроводил, советуя думать об учебе, а не о вымерших чудовищах.
— Иди, мальчик мой…
— Но профессор Дамблдор! Василиск может…
— Не «может», мистер Поттер, — старец строго сверкнул очками-половинками и проговорил с нажимом: — Василиски всегда убивают жертв или съедают, а мистер Криви и мисс Робертсон всего лишь окаменели. Никто не пропал, никто не умер — действует злоумышленник, а не магическая тварь. То, что вы слышите голос змеи, не показатель — ваша Песчинка может быть не единственным ползучим гадом в Хогвартсе. Кстати, как она поживает?
— Переловила всех крыс во второй теплице, — Гарри опустил взгляд в пустую чашку. — Профессор Спраут очень довольна и хочет, чтобы кобра пожила в третьей, с тропическими растениями. Песчинка пока думает — ей понравилось говорить со мной.
— Хм… Чудесно… Мальчик мой, а ты больше ничего не хочешь мне сказать?
Поттер вдруг ощутил странное чувство, словно по мозгам провели перышком. Легилименция? Способов защиты от нее он не знал, но вспомнил записи мистера Робертсона — от нечисти помогают не только обереги и мольбы высшим силам, но и ядреный мат. Гарри подошел к делу настолько усердно, что директор скривился и наконец отпустил взмокшего второкурсника.
— Это было близко, мой юный падаван… — еле слышно прошептал Дарт Марвел у него в голове. — Думаю, пришло время научить тебя ментальным защитам и атакам. Например, ты сможешь повторить тот фокус Оби-Вана Кеноби.
— «Это не те дроиды, которых вы ищете»? Согласен, — Поттер остановился у окна, бездумно наблюдая за пеленой падающего снега. — Скоро Рождество, а Бетти и Колин его пропустят. Как думаете, Дарт Марвел, я смогу купить зрелых мандрагор для зелья?
— Задай этот вопрос Снейпу — у него точно есть знакомые среди поставщиков ингредиентов.
От Профа он вылетел так же, как и от Дамблдора, — Снейп отказался стать посредником и предостерег Гарри от самодеятельности. Видите ли, исцеление маглорожденных может заставить преступника действовать более решительно, а у преподавателей пока нет никаких зацепок и подозрений… Короче, сиди на месте и не мешай взрослым.
Гарри еле сдерживал себя, когда пересказывал всё Неудачникам. Ему хотелось швырнуть заклинание, разбить в хлам кое-как отремонтированные диванчики и отмытые парты, подпалить плакаты с колдографиями на стенах и шипеть-шипеть-шипеть… Только не довольно, как Дарт Марвел, а очень злобно. К счастью, пелену ярости разорвал скомканный кусок пергамента, неожиданно зарядивший между глаз, а кинувший снаряд Малфой спокойно сминал еще один лист.
— Поттер, ты точно Псих. И как тебя на Гриффиндор отправили, а не в Азкабан?..
— Сам попросился, — огрызнулся Гарри, успокаиваясь. — На самом деле мне предлагали Слизерин.
— Ты тоже не согласился с вердиктом Шляпы? — оторвалась от книг Гермиона.
Ну да, Грейнджер звали к орлам, Лонгботтома ждали барсуки, Финч-Флетчли не отправили к змеям только из-за происхождения, один Рон оказался у львов на своем месте. Но больше всего Гарри рассмешила реакция Малфоя, когда Гойл в первый раз открыл рот в Логове:
— Мне тоже предлагали Гриффиндор, — толстяк-слизеринец не заметил ажиотажа — был слишком занят попытками стащить эссе по Травологии у Гермионы. — Гр… Грейнджер, дай списать.
— Грегори, ни за что! Орден Изгоев не списывает! — Заучка воинственно отобрала свое домашнее задание. — Но я могу проверить твое эссе, если покажешь, и подсказать нужные книги. А Невилл объяснит непонятные моменты — он лучше всех разбирается в растениях. Ко мне можешь подходить с Чарами и Трансфигурацией, а Джастину хорошо удается Астрономия. Зельеварение мы разбираем все вместе.
— Конечно… — противно протянул Драко, медленно скрещивая руки на груди, словно актер-трагик. — Зельеварение — очень тонкое искусство. К нему нужно либо иметь талант, либо оттачивать навыки с самого детства, как делал я. Так и быть, «подскажу нужные книги», но большего не ждите.
Малфой продолжал задирать нос перед всеми, но Гарри заметил, как он потихоньку передал Гойлу свое задание, а тот подсунул его Заучке на проверку. А еще Миртл нашпионила, что «зализанный мальчик с белыми волосами» несколько раз тайком заходил к Бетти в Больничное крыло. Она даже чуть не развоплотилась от нахлынувших чувств, когда рассказывала об этом Гарри в укромной нише у Логова.
— Он ее благодарил и просил прощения! И говорил, что на нем Долг Жизни! Представляешь?!
— И что?
— Как «что»?! Она ведь не слышала! — привидение подплыло настолько близко, что воздух промерз и стали различимы даже самые маленькие прыщики мертвой девочки. — Вы всегда такие! Как обижать — так орете на всю школу, а как прощения просить, так чтобы вас никто не заметил, даже тот, перед кем провинились! Ува-а-а… — Плакса завыла, готовясь исторгнуть поток слез. — Оливия вот вообще… Ни единого разочка!.. А я умерла из-за нее!..
— Миртл! Подожди, — Гарри мысленно попрощался с теплом и погладил морозный воздух там, где была голова привидения. — Я не знаю, вдруг мы тебя как-то обидели, но я прошу прощения. А если мы чего не понимаем и продолжаем обижать — говори сразу. Мы исправимся, честно… Ты ведь тоже в Ордене Неудачников.
— Уа-а-а… Ты такой хороший!.. — Миртл разрыдалась у него на груди, чуть не проморозив до костей. — Гарри, если ты умрешь, то я тебя не брошу — мы организуем новый Орден. Орден Мертвых Неудачников, но будем лучше всех! Даже лучше Безголовых Охотников!
Гарри пытался мягко намекнуть, что на тот свет не торопится, но Миртл сама пришла к мысли, что живой Поттер гораздо полезнее для нее — мертвец не сможет капать на аромалампу эфирные масла. Малфой же… Вроде как с Неудачниками, но общается неохотно, а за пределами Логова безучастно проходит мимо… Гарри вдруг вспомнил, кого он ему напоминал. Дадли, вот кого! Тот тоже куксился и разговаривал через губу, но страстно мечтал присоединиться, пока не стал вместе с Гарри и Бетти хранителем ТАЙНЫ. Все-таки сражение на световых мечах и подтирание памяти аврорами — это не шутки. Краткое обсуждение проблемы с Орденом — и к Малфою летит записка: «Через час после ужина. Буду ждать у входа в Подземелья. Ты узнаешь то, о чем знаем только мы, Филч и Проф. Это важно».
Драко вместе с Гойлом прогуливался на условленном месте и невзначай шептал: «Темпус». Сверялся с проекцией часов, лениво посматривал на лестницу в Подземелья… И подпрыгнул почти до потолка, когда Гарри скинул мантию-невидимку.
— Поттер! Ты хотел мне показать, что тратишь деньги на всякие магические вещи?! — Драко указал подбородком на серебристую ткань. — Мантия-невидимка. Я о ней.
— Нет, что ты… Она принадлежала моему отцу, — Гарри гостеприимно раскинул полы мантии. — Пойдемте вместе со мной. Вам понравится.
До Астрономической башни они доползли под аккомпанемент острот Малфоя, но после демонстрации вспыхнувших линий управления замком слизеринцы застыли с открытым ртом. Драко пытался передвинуть руны, указывал на подсвеченные проекции новых стен, говорил о подобной системе управления в собственном доме и вдохновенно сверкал глазами, в которых не было даже намека на высокомерие сноба.
— Поттер, это… это… Это восхитительно! Вы поэтому шастаете по всему замку?
Зачем отпираться, если в Орден Неудачников сегодня по-настоящему вступили целых два человека, которые чувствуют себя в недоисследованных Подземельях как рыба в воде? Гарри взахлеб рассказывал о планах восстановления Хогвартса и засаде для василиска, когда с лестницы послышалось шарканье шагов. Они спрятались под мантией прежде, чем на верхушку башни прихромал удивленно крякнувший Филч.
— Мерлин всемогущий! — сквиб обозрел набор светящихся рун и полез во внутренний карман за блокнотом. Сверился с записями, подслеповато прищурившись. — Ага, эта включает освещение. А вот эта возводит барьер на входе…
Завхоз, которого воспринимали не больше, чем уборщиком, метался между миражами и замыкал свежие линии, отмечая в блокноте проблемные места. Троица Неудачников пыталась тихо слинять, но Филч вдруг резко обернулся и втянул носом воздух.
— Поттер… Опять баловал Миртл сандалом и гвоздикой? Ладно, иди уже… Сделаю вид, что не заметил тебя.
— Спасибо, мистер Филч, — ответил Гарри, делая остальным знак молчать.
— «Спасибо» в карман не положишь. Завтра приходи с инструментами и своими охламонами в кабинет Истории — там оконные рамы прохудились и лавки шатаются. Понял меня?
— Более чем, мистер Филч. Бутерброды брать?
— Бери. И сок захватите, но только не тыквенный — изжога от него.
Малфой поначалу попытался задавить своим снобством, однако быстро заткнулся, как только осознал, что Филч смог управлять замком, а такой крутой потомственный маг — нет. Все-таки Хогвартс подчиняется Хранителям, а не всяким высокомерным ученикам.
Все принципы Малфоя, вложенные в него отцом, трещали по швам: калечная грязнокровка его спасла, а ее друзья и Поттер приняли в свою шайку и относились, словно не он пытался им вставить палки в колеса на протяжении всего прошлого года, и даже помогали с уроками! Грейнджер так вообще вычислила его по почерку в подсунутом эссе — обожгла взглядом и пробормотала в никуда, что домашнее задание идеально, но не хватает немного запятых в тексте. Приятно, что сказать. Грег влился в компанию с грацией дромарога, без расшаркиваний, интриг и долгих разговоров на отвлеченную тему, но шайке Поттера это даже понравилось — для Гойла всегда оставляли место у стола для обсуждений. Может, тонкая игра здесь ни к чему? Может, им действительно нужен именно «просто Драко», а не «наследник Малфой» и будущие связи в высшем обществе? Да ну, бред сумасшедшего, учитывая их неуклюжие попытки выпросить его филина для почты — вроде как школьных сов от шайки ловят на границе, а полярную сову Поттера вообще невозможно никуда отправить. Нет, он поделился Аидом и даже приказал дождаться ответа от маглов Робертсонов, а потом доставить ему письмо, когда рядом не будет свидетелей, но… Не смог удержаться — прочитал чужое послание.
«Гарри, нам ничего не говорили о несчастье с Пчелкой. Мне повезло, что я перехватил птицу, когда Лоры не было рядом — она еще полностью не оправилась от рака и химиотерапии. Ей нельзя волноваться, поэтому постарайся держать меня в курсе — я очень беспокоюсь за дочь. У нас нет связи с волшебным миром. Я прошу тебя — будь осторожен. Ты наша последняя надежда узнать правду, если что-то пойдет не так. Я ведь понимаю, что в Хогвартсе за нашу Пчелку никто не будет сражаться. Не бросай ее, Гарри».
Малфой хоть и передал письмо Поттеру, но адрес Робертсонов запомнил — пригодится, учитывая, что они соседи Шрамоголового Психа. Литтл-Уингинг… Где это вообще?
Драко все еще продолжал игнорировать демонстративные эскапады Неудачников, хотя иногда очень хотелось во время завтрака, обеда и ужина выместись из-за стола Слизерина и сесть где придется, — шайка Поттера любила курсировать между столами Гриффиндора и Хаффлпаффа. Седрик Диггори, староста барсуков, даже придерживал место для теплой компании, а иногда сам подсаживался ко львам — «великое смешение народов» после распределения Шрамоголового дало свои плоды. Им весело, а ему приходится чинно ковырять овсянку или глазунью, слушая болтовню Панси. Драко то, Драко сё… Даже истеричная Миртл со своими завываниями кажется более живой, чем манерная однокурсница. Очередной рассказ Паркинсон о том как и кто на кого посмотрел прервался, когда за спиной раздался немного потусторонний голос странной первокурсницы воронов:
— Почему ты здесь, а не с ними? — позади пучила глаза блеклая Лавгуд. — Они рассказывают непонятные анекдоты, но все смеются, даже если смысл от них ускользает.
— Луна-Психуна, — протянула Панси, подражая Драко. — Зачем тебе такие дурацкие сережки? Не хватило денег на золото? Потому носишь редиски?
— О… Ты говоришь о них? — Лавгуд потеребила овощи в ушах. — Просто моя мама любила салат из редиса. Они пахнут ей и когда я чувствую этот запах, мне кажется, что она всегда со мной. А у тебя не бывает любимого странного запаха? Например, старое засохшее мыло, которым пользовалась бабушка? Или запах дубленой кожи от куртки дедушки? Это воспоминания. От них мозгошмыги становятся добрыми и не мельтешат.
— Психованная… — Панси отвернулась, но украдкой посолила бутерброд с маслом и втянула носом воздух. — И как ее только в Хогвартс приняли…
А Драко еще сильнее захотелось швырнуть салфетку на стол и перебраться к шайке Поттера, прихватив Гойла. Чавкать, как Жрон, или чинно пользоваться вилкой и ножом, как Финч-Флетчли, отпуская тонкие остроты, которые придется объяснять простакам. Эх-х-х…
Эти мысли не отпускали его и на Травологии, когда им пришлось в очередной раз пересаживать подросшие мандрагоры. Ничего, еще полгода — и Робертсон очнется, тогда он и покажет ей благородство Малфоев. Осталось только вытерпеть сопротивление мерзких растений, которые так и норовят укусить за палец! Опять! Он швырнул вопящего уродливого «младенца» обратно в горшок, но вдруг заметил, что мандрагоры Неудачников не кричат, не размахивают корнями, а вполне милостиво разрешают переместить себя в новое вместилище и почти подставляются под руки. Кричать Поттеру бесполезно — звук отсекают специальные наушники, так что Драко воспользовался старым приемом — скатал из клочка пергамента шарик и шарахнул Очкарика между глаз. И завязалась переписка, прямо на глазах Гриффиндора и Слизерина.
«Потти, ты чего творишь? Как ты заставил мандрагоры заткнуться?»
«А я им спел колыбельную. Калека сказала, что раньше колдовали стихами и песнями, а Заучка предложила добавить язык из «Властелина Колец». Но для начала попробуй обычную песню».
«Какую?»
«Любую, Малфой. И попытайся выпустить магию, но без палочки. Руками, когда держишь мандрагору».
Драко заметил, что Забини почти незаметно заглядывал ему через плечо, но что обидело больше, так это удача смуглого слизеринца в нелегком деле — мандрагора Блейза успокоилась раньше, чем растительное чудовище Малфоя. Видимо, надо было петь простую песенку, а не благородную арию из любимой оперы рара (которая Драко совсем не удалась и совершенно не нравилась).
На выходе из теплиц мялся неудачливый растяпа-ловец Гриффиндора, теребя в руках длинный сверток. Драко даже невзначай задержался и стал свидетелем передачи новой метлы взамен сломанной. А Поттер просто похлопал МакЛагена по плечу и сказал, что все равно одалживает Нимбус Кормаку на благо команды львов! Просто так! Без личной выгоды! Без единой колкой фразы! Святоша! Промолчать в такой ситуации Драко не смог — влез прямо посередине сахарных речей.
— Потти! Неужели тебе настолько плевать на сломанное имущество? Я бы за свою метлу…
— А мне ее подарили, — Очкарик недоуменно поднял брови. — Я бы для себя купил что-нибудь попроще. Знаешь, как говорит мистер Робертсон? «Легко пришло — легко ушло». Нимбус купили для ловца, и летать на нем будет ловец. Это справедливо, как думаешь?
— Ты псих, Потти, — Малфой оглянулся на слизеринцев, заинтересовавшихся перепалкой. — Рыцарских романов перечитал?
— Как бы да… Но Геральт никогда не называл себя рыцарем, хотя вел себя очень справедливо, по-человечески. Хочешь, я дам тебе почитать про него?
Драко, конечно же, помнил о таинственном «ведьмаке», которого Очкарик провозгласил своим кумиром еще перед распределением, но резко ответить не успел — со стороны кромки Запретного леса послышались крики Хагрида и трехголосый рык. Цербер из Запретного коридора… Второкурсники Гриффиндора и Слизерина отпрянули с тропинки, стремясь протолкнуться в проход теплиц, а сумасшедший Очкарик… Поттер вышел навстречу приближающемуся адскому псу, бормоча о «не тех дроидах» и каком-то успокаивающем Аксии. Совсем сбрендил… Цербер был все ближе, а три оборванных цепи змеями извивались позади него в пыли тропинки, ускользая из рук охающего лесника.
— Остановись… Ты не хочешь нападать на нас… Аксий! — нараспев произнес Поттер, вытягивая вперед руку со скрюченными пальцами. Пес немного замедлился. — Гермиона! Этого мало! Подскажи слова на синдарине — я не знаю, как правильно складывать пальцы для ведьмачьего знака!
— Dilia um, Гарри, — Заучка сбросила с плеча сумку и замерла рядом с Поттером, повторяя его позу. Прямо на пути чудовища. — «Останавливающий злого».
Малфой чувствовал себя так, словно стал свидетелем какой-то старой легенды о героях — Неудачники встали рядом с Поттером, вытягивая руки и выпуская сырую магию, от которой затрещал воздух… Гойл с шумом отшвырнул сумку за спину и протиснулся поближе к грязнокровке, кивая ей, как равной. Даже Забини притулился с краю и бормотал странные слова, воровато прикрывая руку со скрюченными пальцами полой мантии. А Драко чем хуже?! Он протолкнулся поближе к Гарри и расправил плечи.
— Потти, что ты там говорил про «аксий»? Показывай. Я в ваших штучках не разбираюсь.
— Я не знаю! В книгах его подробно не описывали! — Очкарик повернулся, не отводя взгляда от пса, преодолевающего магическое сопротивление. — Я не знаю, как нужно складывать пальцы для усмирения чудовищ.
— Я знаю, — раздался тихий голос из-за спины. Тихая гриффиндорка с индийскими чертами лица засмущалась, показывая ладонь с указательным и большим пальцем, сведенными в щепоть. Остальные пальцы оставались прямыми. — Это Самдамса, щипцы для удержания, жест из священного танца. Я Парвати Патил, Гарри…
Драко вообще потерялся в диком смешении индийских верований, сказок и выдумок из книг, но деваться некуда — повторил знак вслед за Патил, чувствуя, как магия отдается в пальцах. Он колдует без палочки, подобно Мерлину… Смертельно опасная тварь с тремя головами плелась со скоростью ленивого толстяка, елозя пузом по тропинке.
— Ты не пройдешь! — возопил Поттер, а Грейнджер и Финч-Флетчли вдруг уткнулись лицами в свободные ладони. — У зла здесь нет власти! Что?.. Пушок?..
Недоуменного вскрика удостоился замедленный цербер (Пушок!), на брюхе проползший мимо испуганных студентов — он целенаправленно двигался в сторону Хогвартса, таща за собой Хагрида, намотавшего на руки цепи ошейников. Скулил, словно маленький щенок, когда добрался до каменных стен и оперся на них огромными лапами, заглядывая тремя мордами в окна Больничного крыла, а потом протяжно завыл.
— У-у-у! — хвост адского пса висел безжизненным хлыстом, а уши поникли. — У-и-и-и-у-у-у-у!..
Волосы на голове Малфоя зашевелись, почти преодолевая силу геля для укладки, стоило сумасшедшему Поттеру потрепать цербера по гигантской ляжке — выше он не дотягивался. И самое удивительное — Пушок его не растерзал, пока Очкарик убеждал пса, что Бетти вернется, когда созреют мандрагоры. Бред…
Драко чуть не поседел, когда Хагрид тащил Пушка обратно в Запретный лес, а пес взрыл лапами дорожки и остановился перед застывшими второкурсниками. Пальцы сложились в странный жест «щепоть» сами собой, а цербер… Он просто обнюхал Драко сразу тремя носами и спокойно потрусил в сторону чащи. Он почувствовал на нем запах грязнокровки, ведь Малфой не раз приходил к Робертсон в Больничное крыло…
— Хах… — нервно хохотнул Драко, расправляя мантию с зеленой оторочкой. — Душка-цербер и индийские танцы… Ущипните меня… Ай! Блейз, ты чего?!
— Сам попросил, — ровно ответил Забини, невзначай оказываясь рядом с Невиллом. — Мистер Лонгботтом, как вы смотрите на возможность небольшой беседы за обедом? За столом Гриффиндора, Хаффлпаффа или Слизерина — неважно. Я в состоянии преодолеть предрассудки.
— На ваш выбор, мистер Забини, — чинно ответил ему Тюфяк, стирая пот со лба. — Но лучше всего будет встретиться за столом барсуков — Джастин еще не в курсе о… Я даже не знаю, как это назвать. И предлагаю идти через Больничное крыло — половина наших готова упасть в обморок от перенапряжения.
— Неженки, — процедил Драко, но незаметно оперся на Грега, чтобы не свалиться.
Малфой просидел за столом Слизерина только пять минут, но когда Панси опять начала злословить — сдернул с колен салфетку и прошествовал к барсукам, жестом призывая Гойла следовать за собой. Диггори только мельком взглянул на двух слизеринцев и подвинулся на лавке, освобождая пространство. Забини уже сидел между галдящей малышней и вежливо распихивал первачков, предлагая место для потусторонней Лавгуд, которая пришла, словно только ее и ждали. Мелкая Уизли поначалу пыталась прислушиваться к разговорам, но вдруг всхлипнула и побежала прочь. Что сказать, никогда еще стол барсуков не был так популярен за обедом. Декан сверлил их взглядом, мадам Спраут лучилась радостью, а директор благодушно сверкал очками.
Снейп потом, конечно, напомнил ему об опасности нахождения рядом с Поттером и предостерёг от новых встреч, но… Драко не может игнорировать Очкарика! Он ведь не вор и просто обязан в положенное время лично вернуть Поттеру одолженные книги про Ведьмака! Ну, когда их прочитают остальные слизеринцы, составившие список очередности на истории об охотнике на чудовищ. Знал бы декан, что очередь на «Властелина Колец» длиннее в два раза, но ведь это список книг Грейнджер…
Особенно отрадно было видеть растерянного Локхарта, когда вместо его хвалебных писулек студенты читали выдуманные истории маглов, не отрываясь от завтрака, обеда или ужина. Прямо бальзам на душу…
Но еще больше грели слизеринское сердце новые шутки в сторону Потти, пришедшие на волне увлечения студентами «Ведьмаком». Избранное дитя-сиротка, временно упрятанное драккл знает куда, владеющее холодным оружием, имеющее зеленые глаза и заметный шрам на лице… Точно Цири. Поттер скрежетал зубами каждый раз, когда его так окликали.
Матч «Гриффиндор-Хаффлпафф» оказался очень кстати для личных делишек Драко Малфоя. Львы и барсуки ушли болеть за своих, орлы за компанию, а слизеринцы по обыкновению будут поддерживать противника алых: враг моего врага — мой друг. Драко же сможет без лишнего ажиотажа прийти в Больничное крыло вроде как навестить Крэбба, но на самом деле…
Косые лучи солнца расчертили каменный пол и пустые кровати на светлые полосы, подсвечивали редкие пылинки в воздухе, подбирались к ширмам, за которыми замерли три человека: Крэбб, Криви и Робертсон. До мелкого гриффиндорца Драко не было никакого дела — он не был с ним знаком лично, Винс удостоился дружеского похлопывания по окаменевшему плечу, а на койку грязнокровки он нагло подсел, утаскивая с тумбочки конфеты от Неудачников.
— Калека, они совсем сбрендили, — Малфой зашуршал фантиками. — Эти психи теперь еще и танцуют! Патил заявилась в сари, вся обвешанная побрякушками, показала несколько движений, а Заучку драккл дернул спросить про красную точку между бровей… Мы целый час слушали про третье око, чакры, хасты, мудры, священных коров и Колесо Сансары… Потом Псих еще полчаса рассказывал о своей тетке-магле, основавшей в вашем захолустье Клуб Йоги, и учил медитации. Я, наследник рода Малфой, сидел прямо на полу! Как нищий из Лютного! Представляешь?!
Он резко обернулся к Робертсон, но ее застывшее в ужасе лицо осталось прежним. Драко смущенно поджал губы и закопошился в карманах мантии, бубня себе под нос:
— Я в шаге от лишения наследства… Гадаешь, в чем причина? Сейчас скажу, только не перебивай, — наконец, он вытащил несколько свернутых листков, скашивая глаза на девочку. — Знаешь, Робертсон, это даже хорошо, что ты ничего не слышишь — я должен кое в чем признаться. Я… эм… если кратко… — Драко оглянулся по сторонам и склонился к уху Бетти, понижая голос до шепота. — Я переписываюсь с маглом! С твоим отцом!
«Кто владеет информацией — тот владеет миром». Отец не раз повторял эту фразу, так стоит ли удивляться, что слизеринец просматривал все письма, которыми обменивались Робертсоны с Неудачниками? Как ни странно, это была простая переписка с пожеланием удачи и выдержками из легенд разных стран о магических змеях, чтобы победить василиска, но о роли Драко в окаменении Бетти не было сказано и слова. Какое оскорбительное замалчивание! В итоге он сам написал профессору Робертсону, но утаил всего лишь факультетскую принадлежность и имя. «Мистер Д» признался и в чистокровной неприязни, и во вражде с маглокровкой, и в ее подвиге, и в желании чем-то отплатить за спасение жизни. Ответ пришел быстро, но вместо обвинений и условий там были сдержанные похвалы благородству… и слова поддержки. «Моя Пчелка пусть и не здорова, но находится в безопасном месте, а вы можете столкнуться с василиском в любой момент. К тому же вас наверняка преследуют кошмары». Так и завязалась это запретная переписка. Быть бы ей тайной, но в последнем письме к Неудачникам мистер Робертсон посоветовал обратить внимание на «мистера Д», который наверняка мучается чувством вины. Кусок с указанием пришлось быстро оторвать, пока Поттер не заметил.
— Вот он. Потти о чем-то догадывается. Пришлось свалить на проблемы при доставке и надрывать остальные письма. Я теперь прямо шпион,— Драко помахал бумагой и сгреб с тумбочки еще несколько конфет. — Ты ведь не против? Я так и думал.
А потом чуть не подскочил до потолка, увидев у края ширмы ту странную равенкловку Лавгуд с папкой под мышкой. Эта сумасшедшая сказала, что его мозгошмыги слишком распоясались, но беспокоиться ему не о чем — весь сеанс признаний она честно простояла с заткнутыми ушами.
— Нарглы попросили не подслушивать. Они могут портить вещи и делать подножки, но не со зла — они так играются, — Психуна вытащила из папки несколько рисунков, которые обрели свое место в стопке подобных художеств в тумбочке. — Я рисую для Бетти, ведь она проснется и ей все расскажут, но показать не смогут. Это печально, мне кажется. А ты как думаешь?
Она несла настолько отборный бред, что даже жалко было прерывать. Какие-то морщерогие кизляки и прочая дребедень. Драко только хлопал глазами и не сразу сообразил, что Лавгуд схватила его за руку и тянет в уголок за ширмами.
— Не смей меня трогать! — Малфой вырвал ладонь, нависая над девчонкой. — Ты что себе позволяешь?!
— Игра началась, — Лавгуд безмятежно выпучила глаза. — Слышишь колокольчики?
«Сигнализация» Поттера звенела, приближаясь к Больничному крылу, но ведь в замке осталось мало людей — почти все на матче, некому гонять малышню… Драко похолодел, вспомнив тот вечер, а Луна чуть ли не вприпрыжку завела его в укрытие и прижала палец к губам.
— Нарглы сказали, что здесь нас не найдут. И да, им очень понравилась та серебряная запонка, которую ты им подарил в прошлом году…
— Нарглы — это фейри?
— Может быть. У них много имен, как и у всех. А теперь молчи и ничего не бойся — с нами всё будет хорошо. Всё будет хорошо…
Полоумная Лавгуд прижала его голову к себе, как Робертсон недавно, но ее сердце билось ровно, словно рядом бегали плоды ее воспаленного воображения, а не ползал василиск. Размеренный стук успокоил его настолько, что Драко осторожно повернулся к полотняной ширме, по которой ползла огромная тень змеи с рогатой головой. Он рядом с Крэббом! Малфой еле успел заткнуть рот руками, чтобы не заорать от страха, но нечаянно шаркнул подошвой, когда сполз по стене вниз. В ужасном театре теней василиск повернул голову в их сторону и прошуршал к ним настолько близко, что белая ткань ширмы натянулась горбом, стоило ему просунуть морду еще дальше. Смрадное дыхание короля змей коснулось носа, а ушей — непонятный голос. Мальчишка? Девчонка? Не ясно...
— Так-так… Грязнокровки и тупица… — чья-то бесформенная тень наслоилась на абрис василиска. — Нет большей чести для отбросов, чем стать пищей для питомца Салазара. Прощайте, а ты угощайся. Х-х-хаеш-ш-ш…
У Драко зашевелились волосы, но это был не конец — змей не кидался на окаменённых, а лишь мотал головой и что-то шипел в ответ. Потом и вовсе уполз, чуть не сбив толстым хвостом ширму. Его хозяин только гневно рыкнул, направляясь вслед за василиском — из окон был слышен приближающийся рев: «Гриффиндор — чемпион».
— Свежее мясо ему подавай… Тупая скотина!
Малфой просидел в укрытии еще полчаса, не выпуская из рук ладошку чересчур спокойной Лавгуд, а когда набрался храбрости и вышел — стал свидетелем, как к Гойлу, Криви и Робертсон подселили еще одного соседа. Вернее, почти двоих: по счастливой случайности Финч-Флетчли оказался окаменен, что нельзя было сказать о Почти Безголовом Нике — он был мертв уже пятьсот лет.
Их обнаружили недалеко от Больничного крыла. На Малфоя смотрели с опаской, и быть бы ему под подозрением, если бы безмятежная Луна не заступилась. Она еще раз повторила свой рассказ в Логове, попутно вырисовывая в альбоме ряд коек, страшные тени и себя с Малфоем.
— Василиску не приказали съесть, а всего лишь предложили. И он отказался, — Лавгуд залезла в сумку за красками и кисточками. — Я тоже никогда не любила сухари — они слишком жесткие. Я люблю пудинг. А ты, Гарри? Или твой темный друг?
В глазах Потти отражалось замешательство от неожиданного вопроса. Если Луна и дальше продолжит ломать мозги Очкарику, то Драко первый проголосует за ее кандидатуру в новые члены Ордена Неудачников. Психуна — чем не обязательное обидное прозвище? Вон Потти даже стал песню под нос еле слышно бубнить, а глаза стеклянные, как под Империо.
— We'll meet again, don't know where, don't know when… — Очкарик встряхнулся от толчка в бок от Грейнджер. — Простите, Дарт Марвел ее постоянно поет, когда о чем-то думает, д ней привык.
«Мы встретимся снова, не знаю, где, не знаю, когда…»