Дамблдор исправился, но совсем чуть-чуть. Перечитавшие детективов Неудачники надавили на него всем скопом, а когда от них снова попытались откупиться чаем со сладостями — подключили Профа. Да, Драко и Луна не видели Наследника Слизерина, но слышали его голос и видели тень. Для Дамблдора это не значило практически ничего, но после слов Заучки про «магловский поиск улик» дело сдвинулось с мертвой точки. Все-таки директор потихоньку начал впадать в детство — воодушевился идеей как мальчишка и дал отмашку Снейпу.
Для начала Проф почти минуту с каменным лицом проговаривал на все лады, что не желает Драко зла, ущерба или урона чести, а потом церемонно спросил, не против ли Малфой, если Снейп возьмет его воспоминания. Гермиона не смогла промолчать:
— Это как обязательное правило Миранды у обычных людей? «Вы имеете право хранить молчание» и всё такое?
— Да, мисс Грейнджер, — Проф намотал на палочку серебристую нить, которую вытащил из виска Драко, и стряхнул ее в Омут Памяти. — При определенном доверии можно обойтись без этого, но у нас тут почти официальное расследование. О Мерлин… расследование с второкурсниками. О чем я вообще?
Следом Снейп вместе с Дамблдором опустили лица в светлую дымку и неподвижно застыли. Дарт Марвел настойчиво предлагал пнуть старика под зад, раз он так удобно нагнулся и не ждет нападения. Гарри отнекивался, изо всех сил пытаясь закрыться от ситха, так что пропустил момент возвращения преподавателей и был ошарашен расстроенным видом Драко — воспоминания оказались сильно искажены страхом.
— От меня нет никакой пользы… — лицо белобрысого мальчишки пошло некрасивыми пятнами, а сам он чуть не плакал. — Я трус, да?!
— Не начинайте истерику, мистер Малфой, — пророкотал Снейп, закладывая руки за спину. Директор чуть ли не умилялся сцене. — Другие волшебники упали бы в обморок или умерли от ужаса, а вы держались. Не скажу, что такая храбрость соответствует Слизерину, но… Неважно. Мисс Лавгуд, поделитесь своими воспоминаниями? Я видел, что вы отнеслись к ситуации более спокойно. Надо же… Василиск…
— Или магический обман, чтобы так подумали, — Дамблдор склонился над Омутом. — Даже если под Хогвартсом и спит фамильяр Салазара, это не значит, что он повинен в окаменении учеников.
От Омута с воспоминаниями Луны они отпрянули почти сразу. Директор хватался за сердце, а Проф заполошно шарил по карманам. Они ничего не говорили, пока не распили на двоих флакон какого-то зелья. Первым прокашлялся Дамблдор.
— Мисс Лавгуд… Что это за существа в Больничном крыле?
— Наверное, вы имеете в виду нарглов. На самом деле, они есть почти везде, — Луна спокойно макнула печенье в чай и нисколько не расстроилась, когда набухшая выпечка шлепнулась в чашку. — Я стала их видеть после того, как один наргл облизал мне глаза. Было щекотно. Им нравится со мной играть и прятать обувь.
— И как давно вы их видите?
— Со смерти мамы, — Луна пожала плечами и кинула в чай остатки печенья. — Мне было очень грустно и одиноко без друзей. Я их позвала, и они пришли.
Дамблдор почти неслышно пробормотал про Кингсли, которому фейри наплевали в глаза, а после крепко задумался. Гарри ожидал, что им опять придется уйти ни с чем, но директор встряхнулся и движением палочки разлил для всех еще по одной чашке чая.
— Мистер Малфой, как вам кажется, какого роста был злоумышленник?
Драко только пожал плечами, но согласился на следственный эксперимент — с опаской спрятался на прежнем месте в Больничном крыле и дал сигнал, когда невозмутимый Снейп присел до нужного уровня. Тень от декана хоть и была чересчур носатой, но дала важную подсказку — их враг не выше третьекурсника.
В этот же день Дамблдор неофициально пригласил в школу знакомых авроров и стал по одному вызывать младшекурсников — вроде как для поиска зацепок. Драко или Луна все это время сидели под невидимостью и готовились дать знак, если узнают голос Наследника или Наследницы Слизерина, но тщетно — результата пока не было, только время потеряли, ведь рождественские каникулы все ближе.
Драко вымелся из кабинета, где Грюм устроил форменный допрос первокурсникам. Так хотелось зарядить заклинанием, но нельзя — отец предостерегал вредить калечному аврору-параноику. По привычке кинет Авадой — и нет наследника Малфоя. Нет, надо срочно бежать в Больничное крыло, жаловаться ничего не слышащей Робертсон и есть конфеты. Он ей потом купит свежие, зачем добру пропадать? Но оказалось, что у Бетти уже были посетители — на стуле рядом с койкой сидел темнокожий аврор с блестящей серьгой в ухе, а рядом скакала на одной ножке Лавгуд. Они тихо болтали о фейри и всякой дребедени, пока Кингсли его не заметил и не завел разговор «с намеком»:
— Для вас наверняка не секрет, что мисс Робертсон — природный эмпат. Такого человека очень не хватает в магических заповедниках или в отделе дознания Аврората. Как вы знаете, мистер Малфой, воспоминания подвергаются подделке, клятва говорить правду может войти в конфликт с другими Обетами и убить, а непереносимость сыворотки правды не такая уж и редкость. Мисс Робертсон, несмотря на свое увечье, станет последним шансом установить истину. Вы понимаете, к чему я веду?
— К тому, что у Калек… у мисс Робертсон есть покровители в Аврорате? — Драко выпрямился, закладывая руки за спину по примеру Снейпа. — Я сильно обязан мисс Робертсон и не собираюсь ей вредить даже после погашения Долга Жизни — это будет бесчестно.
Лавгуд только захлопала в ладоши и радостно сказала, что «нарглы» теперь точно не заберут Драко под Холм. По крайней мере, надолго, как одну очень спесивую девушку по имени Мэгги Льюис, которая теперь доживает свой век в Лютном и проклята ветхостью одежды. Даже самая прочная куртка из драконьей кожи разойдется на клочки, стоит ее надеть.
— Мэгги?! Мэгги-Оборванка?! — аврор Бруствер подскочил со стула. — Это точно она — Мэг много знала о фейри… Прошу извинить — мне надо идти.
Кингсли аппарировал сразу же, как пересек барьер Хогвартса. Он даже не стал никому говорить, что идет в Лютный — время на исходе, ведь старая Мэг недавно слегла. Бруствер еле нашел ночлежку, приютившую умирающую старуху, а потом споил оборванке зелья из личной аптечки, чтобы она хоть немного пришла в себя, и трижды повторил вопрос, прежде чем Мэг наконец ответила ему:
— Да, красавчик, я была под Холмом. Там красиво… — старуха обвела мутными глазами закопчённый потолок и тусклые окна с лохмотьями паутины. — Они позвали меня, а я пошла. Мы так волшебно танцевали под луной… но драккл меня дернул похвастаться женихом, молодостью и красивыми яркими платьями! А когда не понравились их шутки — назвала уродцами, пригрозила палочкой и приказала доставить меня обратно! Они вернули меня! Через сто лет! Когда от моей семьи ничего не осталось! Они вернули меня старухой, ведь я оскорбила их! А мне только тридцать лет!
— Сочувствую, Мэг. Это было слишком жестоко.
— Да что ты понимаешь, человек в красной тряпке… Я хотя бы осталась жива, — нищенка перебрала узловатыми пальцами край отсыревшего одеяла. — Знаешь, почему те фейри такие опасные? Вижу, что не знаешь… Они дети, красавчик. Всемогущие невоспитанные дети, устроившие бедлам, пока родителей нет дома. И не дай Мерлин столкнуться тебе с теми, кто стоит выше, чем прожорливые озорники. А теперь уходи. И дай мне поспать.
Кингсли оставил ей свою аптечку и несколько галеонов. Пусть она не голодает свои последние дни.
Гарри брел по обновляющемуся Хогвартсу, совсем не чувствуя радости от отсутствия сквозняков и от вида зарастающих сколов на каменных барельефах. Да, Неудачники закончили включать новые строения, Филч скакал по Астрономической башне со своим блокнотом и даже нашел другие места для управления замком, до которых не надо далеко ходить, но василиска они так и не обнаружили — Хогвартс просто не видел в нем опасности. Возможно, в стародавние времена основания огромная смертоносная змея не считалась чем-то «из ряда вон». Единственная радость — ошалевший вид Дамблдора, когда его практически ткнули носом в «сказочные легенды о замке». Дарт Марвел без конца злословил, приговаривая, что директор закостенел в мышлении и начал сдавать, как и положено старикам.
— Насколько я помню, раньше он не гулял мыслями с единорогами, и для вынесения приговора ему было достаточно слухов, а не твердых доказательств, — ситх вдруг почти сорвался на парселтанг. — Этот святош-ш-ша вечно потворствовал лизоблюдам и подхалимам, которые строили невинные глазки при первой встрече и радостно бросались обниматься после получения приглашения в Хогвартс! А я всего лишь…
— Что «всего лишь»? Дарт Марвел? Вы сделали что-то плохое? Хуже, чем избиение Хагрида?
— Я… я не помню, мой юный падаван. Уверен только, что учился на Слизерине и лично знал Дамблдора, когда он начал отращивать седую бороду. Это всё.
А ведь Гарри не бросался никому на грудь, получив письмо, но директор ему благоволит. Значит ли это, что Дамблдор исправился, а не просто впал в маразм? Парень крепко задумался и отмер только после того, как ноги промокли. Бывшая вотчина Миртл была практически затоплена водой из открытых кранов умывальников.
Первым делом Гарри начертил палочкой у входа Ансуз и Альгиз — сигнал Филчу о поломке. Следом разогнал заклинанием воду, закрутил все уцелевшие краны и проверил закоулки. Так к нему в руки и попал промокший дневник некоего Т. М. Реддла. Как ни странно, абсолютно пустой, но так и тянуло в нем что-нибудь написать.
— Это приглашение, мой юный падаван. Хм… Я чувствую от него ментальную магию. Слегка Темную, конечно, — скорее всего, дело в обложке, которая не всякому откроется. Хочешь, я тебя подстрахую?
Как-то это по-гриффиндорски — бросаться в омут головой, не предупреждая остальных, но если Дарт Марвел обещает помочь… Почему бы и нет? Осталось только спрятаться в каком-нибудь заброшенном классе, чтобы никто не помешал.
В воспоминаниях Тома Реддла он оказался внезапно: вспышка, легкое головокружение — и Гарри стоит среди знакомых стен Хогвартса. Вроде все по-старому, но в сером мареве и с налетом сороковых годов. Даже звуки знакомой песни отражаются от истертых каменных барельефов с шорохом патефонных пластинок.
"We'll meet again, don't know where, don't know when…"
От внезапного шипящего вздоха за спиной Гарри вздрогнул и отскочил, поднимая палочку.
— Похвальная реакция, мой юный падаван. Ты наконец приучился хвататься за магический инструмент, а не за обструганную палку, — Дарт Марвел натянул поглубже черный капюшон и спрятал паучьи бледные пальцы в широкие рукава, подходя ближе к парню в слизеринской мантии. — Судя по всему, это и есть мистер Реддл. Хм, знакомое лицо…
Слизеринец решил показать им трагедию, сдобренную настолько явными намеками на вину полувеликана, что Дарт Марвел только сухо хмыкнул.
— Никогда не поверю, что этот простофиля — Наследник. Он же по каждой зверушке убивается, а если бы был виновен в смерти девчонки, то повесился бы от груза вины, — слова песни становились четче, Дарт Марвел степенно вышагивал позади Тома, а отблески факелов отражались в глазах алыми огнями. — Мне кажется, что наш проводник сильно заблуждается в своих подозрениях. Обычная прямота суждений, свойственная юности.
Воспоминание прервалось в кабинете с патефоном. Том Реддл замахнулся палочкой на латунный раструб — и все исчезло. Гарри от неожиданности отпрянул, свалившись с лавки в заброшенном кабинете.
— Круто! Почти как Омут Памяти или компьютер — люди ведь не могут жить в дневниках, а Том похож на крутую программу из фантастических фильмов, — Поттер сгреб с парты черный дневник и припустил в Логово. — Надо будет показать остальным.
Дарт Марвел всю дорогу пытался притушить его энтузиазм, уговаривал держать находку дневника в тайне, но Гарри было не остановить — уже загорелся идеей познакомить Неудачников с образцом магического искусственного интеллекта. Он так увлеченно строил планы, что заметил низкую темную фигуру слишком поздно:
— Ступефай. Нечего переходить мне дорогу, мальчиш-ш-шка.
Поттер упал, пропахав носом каменный пол. Тело не двигалось, очки слетели и разбились, мир вокруг тут же стал размытым, как в воспоминании, но пальцы крепко держали дневник. Дарт Марвел орал в голове, когда тень от закутанного в мантию человека заслонила свет. Злоумышленник шипел почище ситха, когда склонился над Гарри и выдернул черную книжку из хватки. И у него были очень странные руки: бледнокожие, с парой веснушек на узкой кисти и испачканными чернилами маленькими пальцами с аккуратно подпиленными розовыми ноготками.
Девчонка! Какая-то мелкая девчонка — Наследница Слизерина!
Гарри очень сильно повезло, что Миртл целыми днями играет в шпионаж — именно она нашла его поздним вечером и позвала Снейпа. Поттера тут же затащили в кабинет слизеринского декана, куда вызвали Драко. Возникший посреди покоев Профа Омут Памяти, дрожание нити воспоминаний на палочке, напряженное ожидание… Драко вынырнул первым и очень медленно опустился на стул.
— Это она, Потти, — Малфой больше не тянул гласные, подражая отцу. — Тебе повезло, что Наследница была без василиска.
— Драко прав, мистер Поттер, — Снейп резко шагнул к камину, бросая в пламя горсть дымолетного порошка. — Кабинет директора! А вы не смейте никуда уходить, пока я не вернусь, — и исчез в зеленом огне.
Гарри от нечего делать нервно покачался на стуле, а когда тот нехорошо скрипнул — достал из кармана дядин мультитул и решил подкрутить крепления, чтобы занять руки. Это ведь просто и понятно: подобрать крестовую или плоскую отвертку, осторожно закрутить по часовой стрелке, стараясь не сорвать резьбу, еще раз на пробу крепко пошатать починенную мебель и получить удовольствие от хорошо проделанной работы. Может, еще чем заняться? Он обернулся и чуть не вскрикнул — позади стоял очень бледный Малфой, в котором от прежнего сноба осталась только вымуштрованная осанка.
— Гарри… — слизеринец в первый раз назвал его по имени. — Я уже видел эту книжку. Случайно, в тайнике у нас дома. Завернутую в кусок драконьей кожи. А Крэбб? Остальные?.. И отец говорил, что грязнокровки и их защитники скоро узнают свое место… Вдруг всё это сделал он?
— Эм. Драко, откуда ты знаешь, что это ТА САМАЯ книга? — Поттер неуверенно взлохматил вихры и завозился с мультитулом. — Может, они просто похожи, а ваша книга так и лежит в тайнике?
— Я могу это проверить.
Гарри как раз выставил инструмент в режим плоскогубцев. Когда посреди покоев Снейпа с хлопком появился домовик-убивец, парень рыкнул и клацнул щипцами, как будто решил прямо сейчас открутить карлику нос.
— Добби… Снова ты?! Да я тебя!
Домовик сорвался с места, улепетывая от взбешенного парня. При этом карлик тонко верещал и не забывал по привычке прикладываться к каждому углу. Малфой застыл соляным столбом и не сводил глаз с погони.
— Гарри Поттер-сэр, я хотел вас спасти от… — домовик запрыгнул на шкаф и проверял лбом крепость потолка. — Плохой Добби! Добби не должен открывать тайны семьи! Добби не должен говорить плохо о хозяине! Добби гадкий домовик! — он с хлопком оказался у камина и с воем сунул тонкую лапку в полыхающие угли. — А-а-а!
Малфой наконец отмер — коротко охнул и отбросил сумасшедшего домовика от камина. Он не выпускал его замызганную наволочку из рук даже когда бросил его в кресло и навис над скулящим существом.
— Добби, я приказываю тебе рассказать всё, — Драко поправил себя, стоило домовику забиться в конвульсиях. — Всё, что сможешь — мы попробуем догадаться. Черный дневник?..
— Это плохая вещь, молодой Хозяин-сэр. Очень плохая… — Добби закрыл обожженными лапками глаза, из которых потекли слезы. — Добби не умел читать и писать, но знал, как выглядит его имя. Хозяин приказал писать его каждый день в… в…
— …в дневнике, — закончил за него Драко. — Дальше.
«Добрый» отличник Том Реддл начал общаться с Добби посредством подписанных картинок, учил его грамоте. Он вел себя с ним как с равным, без приказов, а только с просьбой — не говорить старшему Малфою о их переписке, пока тот сам не спросит. Спустя два года Добби вручную копировал для Тома некоторые статьи из газет, и единственное, что их объединяло, — большой объем и долгое обсуждение новых законов и событий, что чуть ли не взрывало малый ум домовика. Походя дневник позволял себе плохо высказываться о Малфоях, пел о свободе для двух узников, а сам Добби со временем заметил, что его верность и любовь к Малфоям почти иссякли, как и душевное здоровье. Домовые эльфы не могут жить без кумира, поэтому новым божеством для Добби стал Гарри Поттер, что очень разозлило Тома.
— У Добби стала болеть голова… Добби забывал, что делал… Добби чуть не добавил в жаркое отраву для слизняков… — карлик обреченно всхлипнул, еще горше заливаясь слезами. — Добби подложил Хозяину Люциусу записку и попросил сжечь плохую книжку, но Добби только наказали и запретили приближаться к тайнику. А потом стали приходить авроры, и Хозяин решил… решил…
— …решил подбросить опасный артефакт в Хогвартс, чтобы сместить Дамблдора с кресла директора и выгнать маглокровок из школы… — Малфой еле-еле шевелил обескровленными губами.
— От Добби стала отворачиваться магия Дома, ведь он больше не считал своего Хозяина хорошим, — домовик дернул себя за грязную наволочку. — Добби больше не хотел служить Хозяину! Добби хотел спасти Гарри Поттера!
— Добби, убирайся, — Драко стоял, будто ему в позвоночник вбили палку. Он не дернулся от хлопка аппарации, только зрачки почти заполнили серую радужку, превращая глаза в черные омуты. — Поттер, тебя тоже касается… Пошел вон!
— И шагу не сделаю.
— Уходи, пока не поздно.
Гарри не понимал, в чем дело, пока Малфой не скорчился, хватаясь за каминную полку. Воздух загустел и затрещал, как перед грозой. Снейп успел выйти из камина и поставить щит, прежде чем рвануло. Жаль, что он не особо помог от стихийного выброса — сырая магия отбросила их к стене и сдавила тело. Гарри попытался вдохнуть и подняться, но потолок вдруг зашатался, погружаясь в тьму и утягивая парня вместе с собой.
Утро Гарри встретил в Больничном крыле. Мадам Помфри забросала его диагностирующими заклинаниями, заставила выпить несколько зелий и наотрез отказалась выпускать из своей вотчины:
— Всем ученикам предписано не покидать спальни и гостиные. Передвижение без преподавателя или старосты запрещено, — медсестра торопливо собрала пустые флаконы на поднос. — К тому же у вас, мистер Поттер, постельный режим. Двое суток без сознания! Полежите, ничего с вами не сделается — Дамблдор лично наложил чары, чтобы преступник с чудовищем не смогли сюда пройти.
— А Драко и Снейп? — Гарри оглядел ряды пустых коек и закрытый ширмами угол. — Что с ними?
— Профессор Снейп взрослый маг — он быстро пришел в себя и занят делами, а мистер Малфой… Родители забрали его домой, не дожидаясь рождественских каникул. Не думаю, что он вернется — его карточку забрали для перевода в другую школу, — мадам Помфри отряхнула накрахмаленный передник и подхватила с тумбочки поднос. — Отдыхайте и ничего не бойтесь — через два дня всех эвакуируют, а в Хогвартс прибудут специалисты по волшебным тварям и поймают василиска. Давно пора — у меня появилась новая подопечная.
Гарри подорвался с койки, стоило закрыться двери в подсобку. Он еле слышно прошлепал больничными тапками в угол, пробираясь к ширмам. Миссис Норрис, Крэбб, Колин, Джастин, Бетти… и Гермиона. Поттер дошел до нее, не чувствуя ног, не видя ничего вокруг, только застывшее в удивлении лицо и вытянутую руку с зеркальцем. Их Орден тает… Его сердце странно защемило от вида такой неподвижной Заучки, которая не трясет кудряшками, тыкая пальцем в нужный параграф, не кривит ехидно бровь, подчеркивая ошибки, даже не шевелит губами, переписывая в тетрадку слова на синдарине или новые заклинания. Гермиона удерживала его от черного отчаяния после окаменения Би, а теперь... На собраниях Ордена Неудачников Грейнджер чаще всего сидела с книгой и тихо перелистывала страницы, но в ней чувствовалась кипучая жизнь, как в Бетти, а не тишина.
Поттер за своими тяжелыми мыслями не сразу услышал голос Дарта Марвела.
— Погляди на ее руку! На другую, мой юный падаван. У нее в кулаке скомканная бумага.
Гермиона зачем-то носила с собой письмо мистера Робертсона с легендами о победах над сказочными древнегреческими тварями. Гарри точно помнил, что папа Би перечислил всех, от Гидры до Пифона, но Заучка оторвала кусок с мифом о Персее и Медузе Горгоне.
— Дарт Марвел! Зеркало! Она, как и все остальные, не смотрела в глаза василиска напрямую!
— Вопрос в другом, Гарри. Зачем она высматривала отражение василиска, если по всему Хогвартсу развешены зачарованные колокольчики? — ситх задумался на мгновение. — Или не по всему? Нам нужны ответы.
Взломать шкафчик с одеждой без палочки, голой Силой? Раз плюнуть, а мантия-невидимка всегда была у него с собой. На всякий случай он оставил записку для мадам Помфри и вышел из Больничного крыла. Целая сеть чар сдавила его на выходе, но словно стекла с серебристого шелка.
Кто всегда в курсе всего, но благоволит шайке Поттера и даже иногда закрывает глаза на их похождения? Филч, конечно, и он знатно наорал на Гарри. Сначала от испуга, когда Поттер окликнул его в якобы пустой комнате и скинул мантию, потом… тоже от испуга, когда до него дошло, что мальчишка в одиночку ходил по замку. Все-таки Филч боялся за него.
— У Большого зала ее нашли, прямо посреди коридора с твоей сигнализацией. Лежала с этим зеркальцем, словно окна в отражении рассматривала. А чего туда пялиться?.. Да и в пыли была, словно все закоулки обшарила, — завхоз пытался отмерить трясущимися руками несколько капель зелья. Гарри молча забрал и сам накапал сколько нужно. — И зачем их туда понесло, непутевых…
— Кого «их», мистер Филч? В Больничном крыле только Гермиона. Неужели кто-то… умер?
— Да змеюка твоя с Грейнджер была — под мантией пряталась и шипела без умолку, даже на людей кидалась и за одежду зубищами тянула. Во, видел? — завхоз оттянул подранную штанину. — Профессор Снейп ее усыпил, чтобы не мешалась, и мне передал. А зачем? Я змей жуть как боюсь.
— А почему кобру не отдали Хагриду?
— В Азкабане он. Когда в прошлый раз Наследник дорезвился до трупа, так на Хагрида подумали и в тюрьму упекли. Потом, конечно, отпустили и сломали палочку, но суда не забыли, — Филч смягчился и похлопал поникшего Гарри по плечу. — Да выпустят твоего дружка, как разберутся. Иди давай, забирай змею.
Песчинка на крысиной диете подросла, раздобрела, и теперь напоминала не садовый шланг, а скрученный корабельный канат. Правда, спящий. Гарри добрым словом вспомнил несчастного лесника и привел кобру в чувство Энервейтом. Парень не успел увернуться от причитающей кобры, мгновенно обвившей торс и плечи. Она шипела так быстро, что Гарри не понял с первого раза, а когда смог различать не только междометия, то схватился за голову.
Пока он отлеживался в лазарете, Гермиона вооружилась знаниями из детективов и затеяла расследование с опросом свидетелей. Она начала с Миртл и не прогадала, когда та рассказала ей о своей смерти. И что же сделала Заучка, учитывая упертое неверие Дамблдора? Захотела найти Тайную Комнату, обыскать ее и передать воспоминания Снейпу! Кобру она решила взять на всякий случай, мало ли? Песчинка настолько эмоционально шипела о переговорах на корявом парселтанге, что чуть не заляпала ядом мантию, а Гарри её еле успокоил, надеясь дожить до момента с окаменением.
Что же, Гермионе удалось уговорить Песчинку открыть вход. Чего она не ожидала, так это глупой случайности — поскользнулась на мокром полу и полетела в лаз для василиска вместе с коброй. Песчинка сказала, что они долго бродили по круглым ходам, выставляя зеркальце за каждый поворот, пока не наткнулись на василиска.
— Он чуть не раз-з-здавил меня! Король з-з-змей вышвырнул нас-с-с из норы, как тухлых крыс-с-с, — Песчинка спрятала плоскую морду в подмышке у Поттера. — Он с-с-сказал, ему не нравитс-с-ся жесткое мяс-с-со.
— Тиш-ш-ше, крас-с-савица, — Гарри погладил дрожащие змеиные кольца. — Мы с-с-скажем другим, что окамененных людей он не ес-с-ст.
Пока парень успокаивал змею и мысленно составлял речь для Дамблдора, завхоз вычерчивал на стене каморки руны, сверяя ответ замка со своими записями. При этом он косился на шипящую парочку и чесал плешивый затылок.
— Жуткий ты, Поттер, хоть и добрый, — Филч сварливо пожевал губами. — Опасности нет. Пойдем, провожу тебя, чтобы никуда не вляпался.
Гостиная Гриффиндора оглушила спорами, криками и мельтешением студентов. Поттера едва заметили, а Песчинку вообще не увидели — та спряталась под мантией. Пожалуй, только Лонгботтом обратил внимание на друга и оттащил его в угол, где и рассказал о еще одной жертве Наследника Слизерина — на этот раз ей стала Джинни Уизли, но ее ждет не окаменение, а смерть. Профессора ЗОТИ обязали спасти ученицу, учитывая его боевое прошлое.
— Рон сам не свой, — Тюфяк кивнул на лестницу в спальни. — Он хотел навязаться к Локхарту, а когда ему отказали — попытался сбежать, но чары на выходе не пустили. Когда придут авроры — будет уже поздно. Что будем делать, Гарри?
— Прорываться. Я теперь знаю способ обойти барьер, — Поттер вытянул из сумки краешек мантии-невидимки. — Песчинка покажет, где вход в Тайную Комнату, но сначала надо подготовиться. На месте внесем ходы и стены в контур Хогвартса, выкрадем Джинни и пошлем Филчу сигнал — он запрет василиска в подземелье, а потом затопит его, как договаривались в прошлый раз.
Жрон от плана воспрянул духом — заметался по комнате и выбежал, умоляя не уходить без него. Гарри мысленно переговаривался с Дартом Марвелом и перебирал содержимое саквояжа «охотника на нечисть». Рапира Дадли? У ведьмака и джедая должен быть меч. Пакетик черного перца? Кинуть в морду василиску. Мел? Пригодится очерчивать круг или рисовать руны. Серебряный нож Робертсонов? На удачу. Гарри так замотался со сборами, что не сразу заметил неладное — Невилл придерживал подбородком пару розовых наушников из теплиц и осторожно опускал в сумку горшок с каким-то растением. Догадка прошила голову.
— Это что, мандрагора?! Зачем она тебе?
— Ее криком можно будет оглушить, если разбить горшок. Она еще слишком маленькая, чтобы убить.
— Ты ограбил Спраут?!
— Я вырастил ее из выброшенного черенка, — Тюфяк смутился, вытирая о штаны вспотевшие ладони. — Я ничего не крал.
— А я крал! — в спальню ввалился Рон с громыхающей сумкой. — Я обчистил близнецов, выгреб все их шутихи и навозные бомбы, так что если мы не поторопимся — труп точно будет. Валим, пока не поздно!