Глава 16. Нападение

Северус вскочил из-за преподавательского стола, не обращая внимания на тарелки, полетевшие на пол. Он мгновенно призвал в руку палочку и направился к Гарри, не заботясь о том, насколько яростным и пугающим выглядел. Студенты в ужасе от увиденного кричали, а Флитвик с остальными профессорами встали, чтобы вывести студентов из зала. Всё это время Гарри кричал, а его руки были охвачены отвратительно чёрным пламенем. Но, как ни странно, они не горели.

— Поттер!

Гарри поднял взгляд на своего профессора, задыхаясь от слёз, стоило ему опустился рядом с ним на колени. Северус заметил Корал, свернувшуюся у бедра подростка: он искренне надеялся, что змейка жива.

— Замри! — приказал Снейп, крепко прижав левую руку ко лбу Гарри, а правой начал выводить палочкой круги над его пылавшими руками. Северус заставил себя забыть, что когда-то в будущем не успел спасти от этого проклятия отца целого семейства и вместо этого сосредоточился на движениях палочки.

Гарри изо всех сил пытался сохранять неподвижность, и только слёзы, что по-прежнему лились из его глаз, напоминали о невыносимой пульсирующей боли в его руках. Однако дрожь он остановить уже не мог, поэтому закрыл глаза, прикусив нижнюю губу до крови.

Вскоре к Северусу присоединились Спраут и МакГонагалл. Зельевар надеялся, что дамам не придёт в голову его остановить. Время не ждёт. Промедление грозило Гарри потерей кистей и рук, а, может, и вообще смертью. Это было безжалостное проклятие, поражающее костный мозг жертвы. Если он не успеет снять его, кости Гарри станут хрупкими, как у старого маггла с тяжёлой формой остеопороза - и это только если ему очень повезёт.

— Северус? — с тревогой окликнула его МакГоналалл, встав за спиной.

Снейп с непроницаемым взглядом продолжил нашёптывать заклинание на неизвестном присутствовавшим языке, подкрепляя его непрекращавшимися взмахами палочки. Северус почувствовал облегчение — Минерва больше не пыталась отвлечь его.

Профессор Спраут сделала шаг, чтобы поднять Корал с пола, но остановилась, так и не дотронувшись до неё. Женщина вытащила палочку и, нахмурившись, взмахнула ей над змейкой. После чего аккуратно подхватила её левитацией и опустила в мягкую коробку, тут же созданную МакГонагалл.

Стоило руке профессора Спраут прикоснуться к плечу Гарри, как тот открыл глаза.

Северусу, чей лоб от напряжения заливал пот, наконец, удалось погасить жуткий огонь и снять проклятие, и теперь он сосредоточенно обволакивал руки Гарри нежнейшим слоем магии.

Из горла Гарри вылетел глубокий вздох облегчения.

— Не двигайте руками и не напрягайте их, Поттер. Они чрезвычайно слабы, — предупредил профессор.

— Корал? — дрогнувшим голосом спросил тот.

Снейп оглянулся на Помону, которая держала коробку с фамильяром. Она медленно протянула её Северусу.

Гарри не без помощи своего декана приподнялся, с надеждой глядя на профессора Снейпа.

Северус помахал палочкой над Корал, опасаясь самого страшного. Перепроверив данные, он невольно нахмурился.

— Профессор? — обратил на себя внимание Гарри, чей взгляд выражал глубокую душевную муку: неужели Корал погибла?

— Я ни в чём не уверен, Поттер. Она жива, но… точнее сказать не могу: что-то блокирует мою магию.

В этот момент в зал вошла мадам Помфри в сопровождении профессора Люпина. Очевидно, Ремус сразу же кинулся за медиведьмой, бывшей в покоях директора.

— Что случилось? — спросила Помфри, вытаскивая палочку.

Северус поднялся, тогда как Гарри остался на полу с профессором Спраут, а его руки, уже без следов огня, дрожали на коленях. Все повреждения были внутри.

— Кто-то под видом извещения от МКМ отправил мистеру Поттеру письмо с проклятием, — ответил Северус, отчего Помфри и Ремус пришли в ужас. — Я имел дело с подобным, но боюсь, что не смог полностью оградить Поттера от травм.

— Что это было? — спросила Поппи.

Северус не ответил, понимая, что проклятие не слишком известно, и мадам Помфри (также как и остальные преподаватели), вероятно, даже не слышала о нём. Признание того, что заклинание ему знакомо, вызовет ненужные подорзрения; хотя даже простая способность купирвать его - тоже, но это можно объяснить близким знакомством с Тёмными искусствами, и, как следствие, защитой от них.

Это проклятие станет известно и будет внушать страх позже - в будущей войне. Пожиратель Костей. Волдеморт использовал его в качестве пыточного заклинания, дабы получение информации было ещё и «зрелищным». Орден так и не узнал, откуда оно у Волдеморта, но тот начал использовать его всего через несколько месяцев после захвата министерства. Северус подозревал, что заклинание хранилось в Запретной библиотеке, находившийся на его нижних уровнях.

Северус, сдерживая дрожь, сосредоточился на Помфри.

— Я не знаю, — всё же солгал он.

Медиведьма нахмурилась и, приподняв Гарри заклинанием, осторожно прикоснулась к его руке, и затем в приказном порядке уложила на спину:

— Давайте доставим Вас в лазарет.

В ответ на это Гарри просто закрыл глаза.

О О О

Северус вытер взмокший лоб рукавом мантии. Он еле смог убедить Помфри, что для успешного восстановления рук Гарри необходим особый подход. Просто убрать повреждённые кости и вырастить новые в данной ситуации было неприемлемо — это он знал из своего будущего опыта. Конечно, Снейп не мог объяснить это Помфри, которая сомневалась в его рекомендациях, запрещающих ей накладывать заклинание для удаления костей, но его строгий взгляд сделал своё дело, и она признала, что процесс для Гарри будет весьма болезненным, особенно после всего, что тот перенёс.

Снейп был безмерно благодарен Поппи (хотя никогда об этом не скажет), что она не стала давить на него и просто поверила на слово, что её первоначальный план лечения не приведёт ни к чему хорошему.

Северус вздохнул: его мысли вернулись к тому будущему, где он воевал плечом к плечу с Гарри…

— Это было рискованно, но мы его вытащили, — сказал Грозный глаз.

— О, слава Мерлину, — благодарно вскрикнула Молли, а потом обеспокоенно спросила: — Как он? Сильно пострадал?

Ремус сделал шаг вперёд, в то время как Грозный глаз здоровым оком сочувственно смотрел на женщину, а другим — следил за палатой, в которой находился её муж.

— Я не целитель, Молли, но… всё очень серьёзно, — сказал Ремус.

— Мой муж будет жить?

— Его прокляли чем-то незнакомым, Молли. Как только мы вытащили его, Северусу удалось приостановить действие заклятия, но это всё, что мы смогли сделать, — жёстко сказал Грозный глаз.

Молли собиралась спросить что-то ещё, но из комнаты Артура раздался истошный крик, аккомпанируемый переругиваниями медиков.

Северус бросился туда, чуть не свалив Ремуса на пол, когда пробегал мимо. Он вошёл в комнату и захлопнул за собой дверь.

— Что стряслось?! — потребовал ответа Снейп.

— Мы попытались убрать из его руки кости, чтобы, как и планировалось, начать лечение с помощью костероста, но тут… тут… — промямлил молодой целитель.

— С дороги! — скомандовал Северус, прокладывая себе путь к Артуру.

То, что он увидел, привело зельевара в ужас. Чёрное пламя, которое он, казалось бы, смог полностью погасить при первом же осмотре, вспыхнуло вновь, и по бедственному состоянию руки и запястья было понятно, что кости там полностью разрушены. Однако это было не самым страшным.

Проклятие, казалось, мутировало. Только позже они выяснили, что остаточный след при воздействиии магией на повреждённые кости или хрящи пробуждается и мутирует. Северусу потребовалось несколько месяцев, чтобы разработать зелье, способное обойти эту ловушку и вылечить несчастную жертву, ведь даже простой костерост возобновлял действие проклятия.

Когда он потушил пламя на Артуре в первый раз, ему удалось остановить его продвижение, но, как и любое проклятие, оно оставило отпечаток, след. Часто, чтобы остатки заклинаний полностью развеялись, требуется время. Следы заклинаний и проклятий не похожи на белую магию, так как последняя возникает только после полного уничтожения ликантропии.

— Что нам делать?! — закричал второй целитель, когда чёрный огонь с тревожной скоростью пополз вверх по руке Артура, сжигая остатки костей.

Артур не показывал, что ему больно: просто лежал плотно зажмурившись и с приоткрытым в безмолвном крике ртом.

Северус посмотрел на шею и грудь мужчины. Если проклятие дойдёт до туда — его не спасти.

Привычно взмахнув палочкой над пламенем, чтобы погасить его, Снейп с ужасом осознал тщетность своих усилий.

Времени больше не было. Через несколько секунд пламя охватит грудь Артура, и мужчина задохнётся, так как грудная клетка разрушится.

— Прости, Артур, но у меня нет выбора, — сказал Северус.

Он отсёк ему руку до плеча, на дюйм выше того места, где было пламя, и мгновенно прижёг рану.

Но всё оказалось напрасно.

Через секунду после того, как они решили, что кризис миновал, чёрное пламя разгорелось вновь. И уже никто ничего не мог сделать.

В течении часа проклятие покончило с Артуром Уизли.

Помешивая зелье Северус повторял себе, что Гарри не повторит его судьбы. Он потушил пламя и сделал всё возможное, чтобы удалить как можно больше следов проклятия из рук Гарри, проделав это множество раз после случая с Артуром. Возможно, что мадам Помфри после его работы могла бы воспользоваться костеростом, но Северус не хотел рисковать, и был уверен, что будь Поппи в курсе происходящего, она бы согласилась.

Взяв щепоть соли, Снейп с облегчением подумал, что ему не придётся рассказывать директору о случившемся, и посыпал ей почти готовое зелье с уверенностью, что как только Гарри воспользуется им, то через какое-то время придёт в норму.

О О О

Гарри проснулся с руками в синей слизи до самых локтей.

Он слегка откинулся назад — руки по бокам лежали в двух длинных кюветах, заполненных до краёв вонючей синей субстанцией. Вскоре Поттер обнаружил, что вообще не может пошевелить ни руками, ни пальцами, и почувствовал, как магия прохладной жидкости, проникая сквозь плоть, всасывалась в самые кости. Это, если честно, успокаивало, хотя и было странным.

Оглядевшись, Гарри определил, что находится в лазарете, но отгорожен ото всех ширмой. Он предположил, что это для того, чтобы ему не мешали. Поттер не знал, где Корал, но не успев придумать, как с этим быть, услышал голоса с другой стороны.

— Как он?

Гарри не был уверен, но голос был похож на профессора МакГонагалл.

— Я только что проверила его, и он спал, — ответила мадам Помфри. МакГонагалл тихо вздохнула, а медиведьма продолжила. — Не могу понять, как такое возможно? Как подобную страсть пропустили защитные чары, ведь такого не должно быть?!

— Вы правы, однако мы обе знаем, что на чары не всегда можно положиться. Трудно управлять школой с непроницаемым защитным барьером. Студенты проносят много разного и отслеживать множество безвредных розыгрышей, ради выявления одного-двух вредоносных… Попросту непрактично.

— Но, конечно, чары должны были обнаружить…

— Ты права. Они должны были почувствовать проклятие. Конверт уже изучается невыразимцами. Альбус воспользовался своими связями и отправил его на исследование. Возможно, ответ кроется именно в нём, и, если повезёт, он приведёт их к монстру, сотворившему это, — злобно сказала Макгонагалл, прежде чем приглушить голос. — Повезло, что Северус знал, что делать. Даже думать не хочу, что случилось бы с Гарри, не будь он в курсе…

— Да, но всё же… Не знаю, — на полуслове оборвала себя Помфри.

— Что такое, Поппи?

— Просто странно. Я имею в виду поведение Северуса. Он точно знал, что нужно делать, Минерва. Полностью. Он даже вмешался в процесс лечения Гарри, стоило только нам уложить его в постель.

— Что ты имеешь в виду? — в замешательстве спросила МакГонагалл.

— Я планировала удалить повреждённые кости в руках Гарри и вырастить их заново с помощью костероста. Ты бы видела, как Северус зыркнул на меня, когда я сказала ему об этом. Мне стало реально страшно, Минерва. Неважно, что он говорит - он точно знает, что это за проклятье, как и то, что произойдет, если не лечить его определенным образом.

— Поппи, мы обе знаем, что у Северуса довольно мрачное прошлое. Может быть, он узнал об этом там?

— Тогда почему Ты-знаешь-кто им не пользовался? Конечно, он бы использовал его, если бы знал. Я думаю, ты согласна, что это довольно пугающее заклинание и его действие на тело весьма непредсказуемо.

— Что ты хочешь сказать, Поппи?

— Северус точно знал, что делать — будто изучил заклинание "от" и "до". Если он действительно не знал, что оно из себя представляет, то как же тогда смог снять его с Гарри так быстро и аккуратно? Северус потрудился убрать с Гарри все следы проклятия: их почти не осталось. Не пойми меня неправильно, я рада, что он смог помочь мальчику, но это… подозрительно.

— Ты считаешь, что именно он прислал то письмо?! — воскликнула МакГонагалл, возмущённая от одной мысли, что такое возможно.

— Мерлин всеблагий, нет! Но… что если он был создателем проклятия? Мы обе знаем, что Северус очень одарён в создании заклинаний. Это не первое его заклинание, попавшее в чужие руки…

Повисло тягостное молчание.

— Северус какой-то другой - не такой, каким был в прошлом году, — тихо сказала Поппи, разбивая тишину.

— Я понимаю, о чём ты. Я бы никогда не подумала, что он возьмёт под своё крыло сына Джеймса, учитывая, что он говорил в начале лета.

— Не знаю, что и думать…

— Я поговорила с Альбусом об изменениях в его личности. Он уверил меня, что Северус — это Северус, и что ему следует безоговорочно доверять. Хотела бы я знать, почему он в нём так уверен, — призналась МакГонагалл.

— Я тоже, но я доверяю директору. У него опеделённо есть основания так поступать, — сказала Помфри.

— Да, у него вседа на всё своё мнение. Ну, если понадоблюсь, то я у себя в кабинете. Есть кое-что, что необходимо сделать перед началом занятий на следующей неделе; хотя, учитывая текущие события, можно отложить это до выходных.

— Ну, если так, не могла бы ты проверить директора? Когда я уходила, у него вновь поднималась температура.

— Но голова больше не кружилась?

— Не думаю, но всё же, я хотела бы знать мнение третьего лица, не полагаясь на слова самого пациента. Мы пока не понимаем, что происходит с этой белой магией. Возможно, всё так, как говорит Северус, а может быть, и нет. Лучше перестраховаться. Недавние события говорят о многом.

— Согласна.

Затем Гарри услышал, как МакГонагалл вышла, а Помфри закрылась у себя в кабинете.

Что именно он только что подслушал?

Он не был уверен и решил подумать об этом позже. Сейчас он хотел знать, где Корал.

— Добби? — прошептал Гарри, надеясь, что Помфри не услышит ни его, ни появления эльфа.

В тишине лазарета прозвучал тихий хлопок.

— Хозяин? — позвал Добби дрожащим голоском, смотря на Гарри выпучеными от беспокойства глазами.

— Добби, прошу: потише. Я не хочу, чтобы кто-то понял, что я уже не сплю.

Добби кивнул.

— Как самочувствие хозяина? Добби слышал, что произошло, но Добби ничего не мог сделать, чтобы помочь. Добби сожалеет, что не остановил письмо. Добби должен был проверить. Добби сожалеет, что подвёл Вас, хозяин! — тихо плача, причитал он.

— Ш-ш-ш, Добби, ты же не знал. Ты не подвёл меня. Пожалуйста, не плачь.

Гарри начал сомневаться, что позвать Добби было удачной идеей.

Добби всхлипнул и взял себя в руки.

— Чем Добби может помочь хозяину?

— Ты не знаешь, где сейчас Коралл? — затаив дыхание, спросил Гарри.

— Гарри? — послышалось шипение фамильяра.

— Корал! Ты где?

— На тумбочке, рядом с кроватью, — Гарри повернул голову так далеко, как только мог. Кто же знал, что прижатые к телу руки так сильно сковывают движения?

Конечно, на столе нашлась коробка, хотя заглянуть туда у Гарри не было возможности.

— Ты в порядке? — задал он вопрос голосом, наполненным эмоциями.

— Просто устала. Я слышала, как мастер зелий говорил с директором, пока ты спал. Очевидно, это ты спас меня. Твоя магия в последний момент оттолкнул меня, и, поскольку я была наполнена ей, она заблокировала всё остальное. Но в процессе вырубила, — пояснила Корал.

Гарри усмехнулся, и взглянул на Добби.

— Можешь достать мне Корал?

— Конечно, мастер, — радостно сказал Добби, указав на Корал и отлевитировав её на грудь Поттеру.

— Спасибо, Добби, — сказал тот, пытаясь не быть слишком эмоциональным. Было такое облегчение — узнать, что с ней всё в порядке. Он боялся, что она умерла.

— Я рад, что ты в порядке, Корал, — произнёс вслух Поттер.

— А я — что ты, — ответила та, свернувшись кольцами в центре груди, прямо на косточке.

Гарри улыбнулся и, закрыв глаза, снова заснул, тогда как Добби сторожил его сон.

О О О

— Вы желали видеть меня, директор? — спросил Северус, входя в кабинет.

Прошло менее суток с тех пор, как Гарри был проклят, а уже через два дня студенты вернутся с каникул. Поттер всё ещё находился в лазарете, отмокая руками в синем зелье.

Дамблдор кивнул, указав на стул напротив своего стола. Северус отметил, что ему не предложили лимонных долек. Это не сулило ничего хорошего.

— Я только что закончил беседу с невыразимцами, — сказал Альбус, чьи синие глаза приобрели оттенок штормового океана.

— И?

— Конверт был сделан из мэнского пергамента.

— Мэнского пергамента? Я, конечно, не специалист, но мне казалось, что он давно исчез, — нахмурившись отметил Северус.— Я тоже так думал. Мэнский пергамент запретили более трёхсот лет назад, но, поскольку он продолжал использоваться незаконно в целях, подобно недавнему происшествию, в начале девятнадцатого века было принято решение уничтожить источник Мэнского пергамента. Весь крупнорогатый скот острова Мэн был волшебным: их кожа, что использовалась для производства пергамента, обладала особыми свойствами. Она не впитывала магию, поддерживая своего рода «антимагическое» поле. Я сам не слишком разбираюсь в деталях, но помню, как в детстве слышал разговоры о небезопасности такой особенности. Подобные конверты могут пройти сквозь любую защиту, потому что она не почуствует того, что находится внутри.

Глаза Северуса раскрылись в ужасе.

— Я вижу, ты понял. Что бы ни находилось в запечатанном конверте, не обнаруживалось ни охранными чарами, ни другими магическими средствами. Его можно использовать, как способ обойти любые магические средства защиты.

Северус не знал, что и сказать. Это настораживало, даже с учетом того, что мэнского пергамента в будущем, насколько он знал, не было. Тем не менее, в самом начале войны, впомнились несколько необъяснимых смертей. Возможно, Волдеморт использовал пергамент, чтобы быстро расправиться с, по его мнению, опасными противниками: к примеру, Амосом Диггори и ещё кое-кем из членов Визенгамота. Причина смерти так и не были найдена. Но у Северуса не было реальных доказательств того, что Тёмный Лорд уже тогда получил и использовал мэнский пергамент. Тем не менее, это заставляло задуматься.

Северус встряхнулся от раздумий, но они, должно быть, отразились на его лице, когда он встретился с внимательным взором Дамблдора. Снейп тутже решил озвучить свои догадки, прежде чем директор решит узнать, о чем он думает.

— Я не слышал, ни о чём подобном ни в Лютом переулке, ни в других точках чёрного рынка. Таким образом, конверты, скорее всего, хранились где-то в секретном месте, если только злоумышленник не привёз их из Европы.

Дамблдор кивнул.

— Я пришёл к такому же заключению, но, к сожалению, это не приближает нас к личности злоумышленника.

— Невыразимцы смогли определить что-нибудь ещё?

— Мэнскому пергаменту, использованному для изготовления конверта, было не менее ста девяноста лет. Точнее возраст не определить из-за магических свойств материала. Что касается печати МКМ, то она была сфальсифицирована. Хотя не понятно с какой целью. Крайне маловероятно, что они ожидали, что мы поверим в подделку и обвиним МКМ.

— Значит, просто насмешка, — предложил Северус.

— Возможно, — согласился Дамблдор, прежде чем перевести разговор. — Корнелиус очень хочет докопаться до сути этого и занял… любопытную позицию по этому вопросу. Он последовал моему совету и полностью доверил расследование мадам Боунс, которая согласилась работать с невыразимцами. Сомнительно, что они смогут отследить путь конверта или письма до преступника или преступников, но если есть что-то, что можно обнаружить, я уверен: они это найдут.

Северус кивнул, по своему будущему опыту зная: мадам Боунс весьма компетентна в расследованиях. Даже в безвыходных ситуациях.

— Кстати: мадам Боунс сказала, что связалась с целителями из св. Мунго, и они согласились наблюдать за переливанием моей крови Ремусу в следующие выходные. Мы подумали, что, несмотря на недавние события, необходимо продолжить исследование возможности лечения ликантропии.

— Согласен с Вами, директор. Мадам Помфри разрешила Вам участвовать в этом?

— Да, хотя и без энтузиазма. Кажется, я полностью оправился от последствий «встройки» белой магии в моё ядро и организм в целом. Я чувствую себя как раньше, изменения ощущаются только если сосредоточится на них. Довольно своеобразное чувство.

Северус моргнул, не понимая, что хотел сказать директор. Хотя Альбус лучше чем кто-либо понимал свою магию. Естественно, что при концентрации он чувствовал все изменения.

— Я заходил прошлой ночью к Гарри пока он спал. Какое лечение ты ему назначил? Я спросил у мадам Помфри, но она сказала, что это твой план действий, а не её, — спросил Дамблдор через мгновение.

Ни один мускул не дрогнул на лице Северуса — он знал: ему нечего скрывать.

— Мадам Помфри рассказала вам о масштабах травм мистера Поттера?

— В общих чертах. Честно говоря, у меня создалось впечатление, что она не хочет вспоминать о них, — признался Дамблдор.

Северус не был удивлён.

— Кости рук Поттера получили значительные повреждения, потеряв более девяноста процентов костного мозга, почти весь хрящ и двадцать пять процентов костных тканей. К сожалению, проклятие распространилось на запястья и затронуло лучевые и локтевые кости, но не успело перекинуться на кости плеча.

— Без сомнения, мы должны поблагодарить за это тебя, — мягко сказал наставник, чьи глаза выражали такую нежность, что Северус не мог отвести взгляд, как бы ни хотел.

Он сглотнул тугой ком.

— Я всего лишь вовремя среагировал. — Он не желал вдаваться в объяснения и надеялся, что короткого ответа будет достаточно. По крайней мере, пока.

— А зелье? Я такого не видел. Твоё изобретение?

— Да, директор. Как только я определил состояние травм Поттера, я смог приготовить зелье, специально предназначенное для их лечения — восстановление идёт изнутри, используя в качестве основы существующую кость, а не начиная с нуля, как это делает костерост. Я считаю, что это лечение, хотя и занимает больше времени, в долгосрочной перспективе намного эффективнее.

— Я представляю, что приготовление такого зелья довольно трудоёмкий процесс, не говоря уже о его создании, — оценил Дамблдор. — И предоставить его уже через несколько часов после травмы - довольно значительное достижение, если не сказать больше.

— Важно было не упустить момент. Чем дольше Поттер оставался без лечения, тем выше была вероятность, что травмы ухудшатся. Как бы то ни было, его выздоровление займёт довольно длительный период, и пока его кости не будут полностью восстановлены, они будут уязвимы. Я создал зелье по необходимости, не более того.

— Только и всего? — старческий, но сильный голос Дамблдора был мягким, хотя в нём слышались нотки обвинения, словно тот ему не верил. — Северус, кто бы что ни говорил, но я — не дурак. Ты заботишься о мальчике, и хотя это, возможно, началось с обязанности, из-за Лили, сейчас это уже не так. Тебе не нужно скрывать от меня правду.

Северус разорвал зрительный контакт, слова наставника ранили глубже, чем Альбус, возможно, хотел.

Правду. Северус надолго закрыл глаза, сосредотачиваясь.

До этого он был уверен, что вёл себя так, чтобы казалось: он всего лишь присматривает за Гарри в память о Лили, направляя его, и следит, чтобы её сын вырос и стал тем, кем захочет, но теперь похоже этих отговорок, независимо от того, насколько они были правдивыми, стало недостаточно.

Дамблдор подобрался слишком близко.

— Это так трудно признать, Северус?

Тот не ответил, пытаясь понять, что ему сделать, чтобы отодвинуть разговор, и не сказать что-то, о чём потом пожалеет.

— Северус, я должен признать, что последние несколько месяцев твоё поведение меня беспокоит. Иногда ты - это ты, по крайней мере, такой, каким мы тебя знаем. А потом, вдруг, ты... меняешься.

При этих словах Северус медленно поднял глаза, жалея, что не предвидел этого разговора и не подготовился лучше.

— Я не знаю, что ответить Вам, директор, — честно сказал он.

Дамблдор вздохнул, будто ему больно оттого, что его мастер зелий не в силах признать своих чувств.

Северус не мог поверить в происходящее. Конечно, он должен был знать, что в конце концов произойдет что-то подобное. В будущем Альбус временами был слишком сентиментальным, что ли. На самом деле не было других слов, чтобы описать это. Его наставник, один из самых могущественных волшебников столетия, если не тысячелетия, был очень мягким и иногда хотел поделиться своим состоянием, особенно когда всё вокруг рушилось.

Северус закрыл глаза, издав раздражённый стон.

Что ему делать?

— Директор, как бы я ни ценил вашу заботу обо мне, мне нечего Вам сказать, — начал он, и только с последним словом, осознал, что, если хотел положить конец затруднительному положению, в котором оказался, не должен был этого говорить.

— Очень хорошо, Северус. Если ты не хочешь обсуждать этот вопрос, я не буду настаивать, — сказал Дамблдор, по-видимому, решив пожалеть его. Северус был благодарен, но стал расслабляться. — Однако я просто хочу, чтобы ты знал: это нормально позволить себе заботиться о ком-то. Осмелюсь сказать, что Гарри нужен кто-то — как там говорят маглы? — о, да, «на его стороне», и это явно про тебя.

Ну, это было не так больно, как он ожидал.

О О О

Ремус вошёл в лазарет, не зная, чего ожидать. Конечно, он поговорил с мадам Помфри и профессором Спраут, но одно дело — услышать о травмах ученика, а другое — увидеть их своими глазами.

— Спасибо, Добби, — услышал он голос Гарри с другой стороны ширмы.

— Добби рад помочь доброму и великому хозяину! — ответил эльф, когда к нему заглянул Ремус, отодвинув занавеску .

— Надеюсь, не помешал? — уточнил он, найдя сына своего старинного друга, сидящего на постели с руками, погружёнными в синюю субстанцию, созданную Северусом Снейпом.

Добби стоял у постели Гарри, левитируя перед ним книгу, а Корал лежала на голове подростка.

— О, совсем нет, профессор, — быстро сказал Гарри. Ремусу показалось, что мальчик скучал.

Люпин улыбнулся и сел на пустой стул рядом с кроватью.

— Я так понял, ты пытаешься заниматься, — сказал он, кивнув в сторону парящей книги.

Гарри пожал плечами, хотя и этому действию мешало заклятие, удерживавшее его руки неподвижными.

— Всё равно больше ничего нельзя делать, — сказал он, посмотрев на свои руки.

— И сколько тебе ещё тут лежать? — поинтересовался Ремус.

— Мадам Помфри настаивает, чтобы я остался ещё на два дня, но профессор Снейп утверждает, что, когда прибудут остальные студенты я, возможно, уже покину эти стены; однако мне всё равно придётся носить на руках компрессы с этим… зельем. Но это неизбежно, даже если я останусь здесь, как хочет Помфри. Не знаю, что профессор Снейп придумал, чтобы мои руки постоянно были в этом, даже когда я на занятиях, но я сделаю всё, что он скажет. Я не хочу застрять в постели дольше необходимого.

— Так долго? — спросил Ремус с нотками недоверия в голосе.

— Да, сэр. Профессор Снейп сказал, что то, что хоть проклятие и было удалено за считанные секунды, полное восстановление займёт несколько дней, а то и недель.

— А если попробовать костерост? Кости одной руки он выращивает за сутки.

— Думаю, это зелье конфликтует с остаточными следами проклятия. Добби сказал, что профессор Снейп дал чёткое указание о запрете применения костероста.

— Понятно. Ну, профессор Снейп — эксперт в подобных вещах.

Гарри кивнул, хотя в глазах светился вопрос.

— Ты выглядишь растерянным, Гарри. Хочешь что-то спросить?

Гарри замотал головой, но потом он заколебался.

— Ну, это… это не моё дело.

— Гарри, нет ничего плохого в желании знать. Если это слишком личное, я так и скажу, и мы оставим эту тему.

— Хорошо. Ну, я вчера вроде как подслушал разговор между профессором МакГонагалл и мадам Помфри. Они говорили странные вещи… в основном о профессоре Снейпе.

— А, теперь понятна твоя неуверенность. И что же они сказали?

— Что он изменился; странно, что он смог справиться с проклятием, ну и так далее. Я только проснулся, но мне особенно врезалась в память, что одна из них сказала, что у него тёмное прошлое. Не знаю… мне это показалось странным, и стало любопытно. Что за тёмное прошлое?

— Гарри, я не знаю, стоит ли мне об этом говорить, но похоже, ты много думал, поэтому я просто расскажу общеизвестные факты. В последней войне профессор Снейп был шпионом светлой стороны. Он передавал информацию Дамблдору, помогая этим другим. Очевидно, что будучи шпионом ему приходилось выполнять разные поручения, но важно то, что, хотя у профессора Снейпа довольно мрачное прошлое, он искупил его, делая то, на что очень немногие были способны.

Глаза Гарри стали идеально круглыми.

— То есть, он знает так много о тёмных проклятьях, потому что долгое время притворялся плохим?

Ремус вздохнул, не желая лгать, но ему было трудно сказать Гарри всю правду.

— Никто не идеален, Гарри. Все совершают ошибки, о которых потом жалеют, и профессор Снейп не исключение. Никогда не забывай об этом. Но также знай, что человек, освободившись от груза ошибок, может стать достойным уважения. Можешь пообещать мне помнить об этом?

Гарри кивнул.

Ремус, безусловно, дал ему хорошую пищу для размышлений.

О О О

Когда Северус вышел из кабинета, Альбус прикрыл глаза.

Он хотел бы посмотреть, что происходит в голове его бывшего ученика, но не мог; хотя, даже если бы и мог, у него были более важные вопросы, требовавшие его внимания. Например, как защитить Гарри от чего-то, что может пройти сквозь защитный барьер, и от кого-то с пугающим знанием тёмной магии.

Внезапно пламя в камине стало зёленым, предупреждая о вызове.

— Директор?

— А, Анна, — сказал он, вставая и обнаружив лицо Невыразимца в огне.

— Я нашла кое-что. Могу я пройти? — спросила она.

— Конечно.

Через мгновение в кабинете появилась миниатюрная женщина.

— На поиски ушло некоторое время, но, как я уже говорила, я была уверена, что оно из Запретной библиотеки, — сказала Анна, прежде чем Дамблдор предложил ей сесть.

— Спасибо, что нашли время на мою просьбу, — сказал он, отодвигая ей кресло перед столом, а затем заняв своё собственное.

— Всё нормально. Ну, я узнала, что заклятье было помещено в библиотеку восемь столетий назад. Он называется «Экзоссо» — или же «Поглотитель костей». Это весьма неприятное проклятие. Хотя изначально оно было довольно полезным. Повара использовали его для удаления костей из мяса без необходимости рубки туши. Конечно, оно имело больше «зрелищную» ценность для посетителей, наблюдавших, как чёрное пламя танцует над мясом, чем истинно практическую. Тем не менее, Тёмный Лорд переработал заклинание в то, что есть сейчас. С тем, что я недавно узнала, я поражена тем, что всё так, как вы сказали. Дело в том, что мистер Поттер не должен был поправиться. Видите ли, в проклятии «спрятана» своего рода ловушка: оно пробуждается при воздействии волшебства, направленного на кости, и использует его в качестве топлива, убивая жертву. Вы говорите, что Северус Снейп придумал способ начать лечение Поттера, несмотря на остаточные следы проклятия?

— Да, хотя мадам Помфри заявила, что Северус смог удалить большую их часть ещё до того, как мистер Поттер покинул Большой зал.

Глаза Анны расширились.

— Впечатляет.

— Да. Северус довольно опытный.

— Мои коллеги хотели бы узнать, как ему удалось сварить зелье, для восстановления костей Поттера, — заявила она через мгновение.

— Хм, мне бы не хотелось надоедать Северусу вопросами; однако я уверен, что мог бы предоставить вам образец зелья. Такой вариант рассматривается? — предложил выход Дамблдор.

— Я понимаю, и предоставление образца приемлемо. Спасибо, директор.

Альбус кивнул, благодарный, что невыразимцев больше интересовались «чем-то», а не «как» или «почему». Хотя, как он предполагал, в их работе лучше не задавать подобных вопросов.

— Ну, я, наверное, пойду, — сказала Анна.

— Конечно. Спасибо за помощь, моя дорогая.

— Обращайтесь.

О О О

— Я наложил на слинги отталкивающие чары, но Вам всё равно нужно быть осторожным, — сказал Северус, помогая Гарри поместить свои забинтованные руки в два слинга, перекинутых через плечи и шею, и держащие сядешь крест-накрест на спине, при этом руки комфортно и надёжно располагались на животе.

— Я понимаю, сэр, — сказал Гарри, глядя на свои закрытые руки. Он знал, что со стороны это выглядит так, будто он держит на руках младенца. Мальчик был готов на всё, лишь бы покинуть Больничное крыло.

Мадам Помфри потребовалось полчаса, чтобы аккуратно обернуть каждый из пальцев, а потом отдельно — ладони, запястья и предплечья пропитанными зельем бинтами. После этого его конечности покрыли странной пастой, предотвращавшей высыхание зелья и придававшей марле прочность, а также ограничивавшей движения пальцев и запястий — проще говоря, гипс. Она сказала, что профессор Снейп хотел, чтобы он продолжал впитывать зелье через кожу в любое время дня. Только по утрам был небольшой перерыв — старые повязки удалялись и заменялись на новые.

Гарри был благодарен за то, что зелье предотвращало зуд, иначе он бы сошёл с ума. Даже сейчас ему действительно не хватало движения руками.

— Честно говоря, я не знаю, сколько времени это займет, Поттер, — сказал Снейп, как только закончил. — Но я верю, что ваш домашний эльф будет рядом, чтобы помочь Вам.

— Добби поможет мастеру! — уверенно сказал домовик, форма предавала ему довольно бравый вид. — Добби будет носить его вещи и настраивать его самопишущее перо для заметок и…

— Я ценю твою преданность хозяину, Добби, — плавно прервал профессор Снейп, оглянувшись на Гарри. — Добби пока будет твоими руками. Другие профессора, конечно, знают о ситуации и соответствующим образом скорректируют занятия. Что касается того, как вы будете есть, не используя руки, директор сказал мне, что он позаботился об этом. У вас есть вопросы?

— Нет, сэр, — ответил он, когда Корал обернулась вокруг верхней части его слинга на руках. Казалось, ей там было довольно комфортно. Северус теперь был очень рад, что он пошел вперед и достал ее для Гарри в Косом переулке. Она явно была бесценным компаньоном и утешением для мальчика.

— Ещё кое-что. Вчера «Ежедневный Пророк» опубликовал статью о нападении на Вас. Не хочу, чтобы для Вас это стало неожиданностью.

— Спасибо, профессор.

— Студенты прибудут в Большой зал через час. Если хотите, можем отправиться туда прямо сейчас.

Гарри кивнул, осторожно встав с кровати, отчего его руки слегка сдвинулись в специальных слингах. Уверившись, что всё в порядке, он кивнул Добби, и направился с ним в Большой зал.